Салат из креветок с убийством - Песах Амнуэль

— Сто шекелей, — потребовал однофамилец главного негодяя планеты.

— И ключ от квартиры? — произнес Беркович фразу, которую присутствующие не поняли. — Хватит с тебя пятьдесят.

Он достал бумажник и протянул Арончику купюру.

— Эй, — воскликнул инспектор, — что ты делаешь? Теперь он тебя достанет своей информацией!

Бродяга схватил купюру, рассмотрел на свет, сложил и спрятал в карман, больше похожий на дыру в одежде.

— Так вот, — сказал Арончик, глядя Берковичу в глаза и не обращая на Хутиэли никакого внимания, — в тот вечер в гостях у Моти были три его друга: Цахи, Реувен и Барак. Цахи работает в компьютерной фирме, Барак — в каком-то министерстве, а Реувен — химик, причем, я слышал, гениальный. Впрочем, это и полиции известно. А неизвестно полиции, что Барак с Реувеном ненавидят Моти сильнее, чем моя бабушка ненавидела свою свекровь, вечная ей память.

— Почему? — быстро спросил Беркович.

— Старая история. Они вместе служили в Гивати. Была какая-то очередная военная операция в Ливане, Реувен был ранен, Барак бросился его спасать и был ранен тоже. А Моти струсил. Или хуже того. Я слышал о какой-то истории с девушкой… Моти за ней ухаживал, она предпочла Реувена… В общем, Реувен как-то сам говорил, что Моти намеренно не стал их спасать — воспользовался случаем и оставил умирать на поле боя. Негодяй, верно? Я бы на месте Реувена тоже захотел его убить.

— Если бы все было так, как ты говоришь, — вмешался инспектор, — в армии провели бы расследование, и Визель пошел бы под суд.

— О чем вы говорите? — Арончик даже не повернулся в сторону Хутиэли. — Конечно, расследование провели, но ничего не доказали. Реувен с Бараком не стали ворошить прошлое, а остальные солдаты просто не видели того, что происходило. Конечно, ни Реувен, ни Барак с Моти долгое время не поддерживали отношений. Но потом помирились — Моти сделал им очень выгодные страховки, видно, замаливал свой грех. Они опять начали бывать друг у друга. Говорили, что, мол, все проходит, все забывается. Ничто не забывается, господа! Это я вам говорю! Просто Реувен с Бараком ждали подходящего момента, вот и все. А когда момент настал, они этого негодяя отравили.

— Кошмарная история, — пробормотал инспектор. — Я бы тебе поверил, если бы не одно обстоятельство: Визель умер от инфаркта, и тому было трое свидетелей, не считая врачей, поставивших диагноз, и нашего лучшего эксперта, производившего вскрытие. Никто Визеля не отравил и отравить не мог. Кстати, для сведения — вся посуда, которой пользовались в тот вечер, была подвергнута анализу. На всякий случай. Никаких следов яда. Во всяком случае, если говорить об известных. Может, какой-нибудь редкий… такой, что Рону и в голову не пришло проводить такой анализ. Но это, согласись, слишком сложно — есть более простые способы убийства. Так что, Борис, ты зря потратил пятьдесят шекелей.

— Вы сказали, что Реувен работает в химической фирме, — сказал Беркович. — Может, знаете — в какой?

— Я все знаю, — заявил Арончик. — Еще полсотни…

— Ну ладно, — вздохнул сержант, — я это и сам могу узнать.

— Э-э… Я не такой хапуга, как вам кажется, — сказал Арончик укоризненно. — Могу и бесплатно… Он работает в компании “Авиталь”. Они там что-то делают для фармацевтической промышленности. Точно не скажу.

— И не нужно точно, — кивнул Беркович. — Я думаю, что и так все понятно.

— Что тебе понятно, Борис? — с подозрением спросил Хутиэли. — Если фирма производит лекарства, это еще не причина подозревать человека в том, что он кого-то отравил. К тому же, сколько раз повторять: умер Визель от инфаркта, а не от отравления.

— Еще вопрос, если уж вы все знаете, — продолжал сержант. — В тот вечер Визель с… э-э… приятелями пил кофе, чай или что-то покрепче?

— Ну… — растерялся Арончик. Похоже, что он не знал ответа и срочно придумывал правдоподобную версию.

— Это я тебе и сам скажу, — вмешался Хутиэли. — По словам Цахи Бен-Дора, четвертого в этой компании, они обычно пили чай, но в тот вечер Реувен принес бутылку “Голды”, сказал, что у него сегодня событие, за которое стоит выпить. Выпили по стопке.

— Какое именно событие?

— Понятия не имею. Сержант, все это не имеет значения. Водку, естественно, проверили на наличие яда, как и стаканчики, из которых пили хозяин и гости. Я сказал уже: никаких следов.

— А в чае, который они обычно пили? Может, яд был там?

— В тот вечер они не пили чай, Борис.

— Почему?

— Почему, почему… — раздраженно сказал инспектор. — Откуда мне знать? Какая, собственно, разница?

— А какой сорт чая они пили обычно? — продолжал допытываться Беркович. — И кто предложил пить именно этот сорт?

— Понятия не имею! — воскликнул Хутиэли. — При чем здесь чай, ты мне можешь сказать?

— А Горелик этого тоже не знает?

— Горелик, может, и знает, он всех троих гостей допрашивал. Ты хочешь, чтобы я его спросил? И чтобы он решил, что я идиот?

— Я могу и сам позвонить, — задумчиво произнес Беркович, — только ведь мне он не скажет…

— Господи, — вздохнул инспектор, — ну, хорошо. Если ты мне потом объяснишь, зачем тебе это понадобилось…

Он поднял трубку телефона и несколько минут спустя, закончив разговор, сказал:

— Визель не любил чай и дома его не держал. Коробку рассыпного чая принес когда-то Реувен, там оставалось на дне, экспертиза показала, что чай обычный, цейлонский, с ароматическими добавками.

— С какими? — встрепенулся Беркович.

— Да какая разница? Совершенно невинные добавки!

— Конечно, — согласился Беркович. — Несколько месяцев назад, инспектор, газеты писали о том, что в Израиле, возможно, производят компоненты бинарного оружия. Вы читали об этом? По глазам вижу, что, даже если читали, то не помните… Бинарный газ…

— А! — вспомнил Хутиэли. — Это когда два компонента совершенно безобидны, но, если их соединить, то такой газ смертелен. Да, читал. Израиль тогда заявил, что не производил и не производит бинарных газов, это запрещено международной конвенцией.

— Запрещено, — согласился Беркович. — Отравляющих газов у нас и не производят. Но в фирме “Авиталь” работают над лекарствами, которые действуют по такому же принципу. Вы знаете, что даже яд может быть лекарством, если его использовать в малых дозах. Так вот, в “Авиталь” синтезировали сердечный стимулятор, состоящий из двух компонентов. Один нужно принимать постоянно, речь идет о хронических больных. Этот компонент всего лишь укрепляет сердечную мышцу. Но если возникает сильная боль, нужно принять второй компонент лекарства, и тогда оба компонента соединяются, производя нужное обезболивающее действие. Вы не читали об этом?