Плата за вседозволенность - Алексей Макеев

– И как он выглядел? – спросил Крячко.

– Так сказала уже, что здоровый мужик, – раздраженно ответила старушка.

– Ну, а волосы у него были какие? – Станислав был готов загрызть обеих бабушек. – Черные, белые? Гладкие, кудрявые? Одет он во что был?

– Волосы, кажись, черные у него. Точно не кудрявые, – задумалась старушка. – А одежку его я не рассмотрела. Некогда было. Да еще и света не было. Время-то позднее уже. А у нас в подъезде лампочки ни одной нет!..

Дальнейшие расспросы ни к чему не привели. Баба Нюра стала называть Станислава Мишкой, просила подоить корову. Дескать, она руку зашибла и за вымя дергать не может. А мать ее выпорет, если корова на ночь останется недоеная.

Крячко осталось только махнуть рукой и предоставить старушке-соседке самой рассказать Полежаевой о смерти ее внучки. Станислав вышел из квартиры с тяжелым сердцем.

В общем, поездка в Силикатный проезд оказалась напрасной тратой времени. Баба Нюра ничем следствию не помогла.

Тот диалог Марины с неизвестным мог произойти когда угодно. Совсем не обязательно, что он был вчера. И маловероятно, что был когда-нибудь вообще. Может, баба Нюра слышала разговор Марины с сутенером, когда он приезжал за девушкой вечером. Слышала, да поняла его по-своему.

Тем более что и Смертин говорил им о том, что Марина просила отгул из-за болезни бабушки. Вот так просто и переводится то непонятное слово, которое забыла старушка – «отгул»! Да и по описанию соседки мужчина походил на Смертина. Правда, сутенер был блондин. А старушке показалось, что к Марине поднимался брюнет. Впрочем, соседка и сама в этом не была уверена.

Когда Крячко вернулся в главк, Смертина там уже не было. Зато в кабинете Гурова сидел Павлов. Бизнесмен обернулся на звук открываемой двери и, увидев Станислава, досадливо поморщился. Видимо, Крячко вчера произвел на него неизгладимое впечатление. Станислав широко улыбнулся.

– Вот это сюрприз! – провозгласил Крячко с порога. – Лев Иванович, что же ты старых друзей в гости приглашаешь, а бутылку на стол не поставил?

– Он у вас всегда такой странный? – поинтересовался Павлов, глядя на Гурова. – Или это только я так на него действую?

– Слушай, мальчик, – Крячко подошел вплотную к Павлову и, нагнувшись, заглянул ему в лицо. – Я бы, конечно, мог сейчас набить тебе морду, а потом оформить это все, как сопротивление при аресте. Но я предпочитаю более гуманные методы. Еще услышу от тебя хоть одно слово не по теме допроса, загремишь в камеру на трое суток. А я позабочусь, чтобы по этой камере прошел слух, что ты петушок. Понял меня?..

Павлов побледнел и беспомощно посмотрел на Гурова, словно ища у этого вежливого сыщика поддержки. Гуров в ответ только жестко усмехнулся.

– Я бы хотел, чтобы здесь был мой адвокат, – испуганно потребовал Павлов. – Без него я больше ничего говорить не буду!

– Мальчик, у нас, конечно, уже демократия, но еще не Америка, – Крячко продолжал нависать над бизнесменом. – Адвокат тебе будет только после того, как я тебя арестую. И то, если я его к тебе пропущу. А пока ты даешь свидетельские показания, никакого адвоката тебе не полагается. Ясно? Или хочешь проверить на практике?

Павлов замолчал и низко опустил голову. Гуров посмотрел на друга и покачал головой. Дескать, Стас, не перегибай палку. Крячко подмигнул сыщику и прошел за свой стол. Достав из кармана пачку «Мальборо», Станислав закурил и приготовился слушать разговор Гурова с бизнесменом.

На несколько секунд в кабинете возникла пауза. Гуров не торопился продолжить разговор, давая возможность Павлову осмыслить его положение.

Затянувшуюся паузу прервал стук в дверь. Гуров разрешил войти, и в кабинет заглянул один из членов той экспертной группы, что выезжала на Сосновую аллею. Лейтенант извинился и протянул сыщику несколько исписанных листов. Гуров забрал отчет, которого ждал, и отпустил эксперта. Несколько секунд сыщик читал отпечатанные на компьютере данные, а затем посмотрел на Крячко.

– Станислав, пойдем-ка выйдем на пару секунд, – позвал друга Гуров. – Вы нас извините, Николай Николаевич.

Павлов кивнул, не поднимая головы. Сыщик убрал со стола все бумаги в сейф, запер его на ключ и поднялся с кресла. Крячко вопросительно посмотрел на друга, но Гуров лишь покачал головой и вышел из кабинета. Станиславу не оставалось ничего другого, как последовать его примеру.

– Что-то срочное? – Крячко закрыл за собой дверь. – Еще один труп? Или тот, что был в морге, сбежал? Лева, если ты мне сейчас предложишь поездку еще к одной бабульке, вроде Полежаевой, я тебя убью. И скажу, что так и было.

– Очень смешно, – ухмыльнулся Гуров. – Стас, ты хоть читал бы побольше. А то у тебя все остроты однотипные. Да перед зеркалом свои шутки репетируй. А то на тебя без слез смотреть нельзя стало. Так и хочется сказать: «Вот он где погиб, талант клоуна!»

– Приму твои советы к сведению, о повелитель! – склонился в шутовском поклоне Станислав. А затем серьезно спросил: – Так что все-таки случилось?

– Во-первых, у Павлова на эту ночь нет совершенно никакого алиби, – ответил ему сыщик. – Парень утверждает, что так замучился от общения с нами, что спал дома без задних ног и, естественно, без свидетелей. А во-вторых, пришли данные экспертизы по машине и группам крови Смертина, Павлова и Мудрова. Последний, кстати, здесь. Сидит у дежурного и ждет, пока я его вызову.

– И что? – спокойно поинтересовался Крячко.

– Ты был не прав, – ответил Гуров. – В машине Павлова найдена масса отпечатков пальцев. Более того, по слою пыли эксперты определили не только то, что хозяин плохо ухаживает за своей машиной, но и то, что никто в ней ничего не протирал по крайней мере не меньше недели.

– Лева, а ты не можешь поконкретнее? – спросил Станислав. – Я и так знаю, какой ты у нас гениальный провидец. Нечего себя хвалить за догадливость. Переходи к делу!

– В машине Павлова отпечатки пальцев только пятерых людей. Его самого, Мудрова и трех убитых девушек, – проговорил сыщик. – Вторая положительная группа крови, идентичная той, что определили эксперты по составу слюны на окурке «Явы», из всех троих только у Павлова. К тому же, соскобы грязи с колес показали, что «Ауди» сегодня ночью побывала в Новобутакове. И хотя мне все это очень не нравится, но то, что на даче Павлова придется еще раз произвести обыск, совершенно очевидно. Езжай к Гойде, бери ордер и мчись в Новобутаково. Павлова до твоего возвращения придется задержать.

– Слушаюсь, господин полковник, – усмехнулся Крячко. – Похоже, Лева, я на этот раз оказался прав?

– Может, Стас, – пожал плечами Гуров. – Что выросло, то выросло… Да, есть еще одно дело. По дороге к Гойде зайди к дежурному в МУР и узнай, кто позавчера ездил в фирму Павлова с проверкой.

– А это еще зачем? – удивился Станислав. – Нам какое дело, кто и когда его проверяет?

– Ты зайди и узнай, – раздраженно проговорил сыщик. – Позвонишь мне от Игоря и скажешь, кто приезжал к Павлову.

Не дожидаясь, пока Станислав отправится выполнять поручение, Гуров круто развернулся и прошел в кабинет. Павлов так и сидел на стуле, не меняя позы. Гурову даже слегка стало жаль парнишку.

– Ну так что, Николай Николаевич, – проговорил сыщик, возвращаясь на свое место. – Вспомнили того, кто мог бы подтвердить, где вы были сегодня ночью?

– Я же уже говорил вам, что поймал такси и сразу от вас поехал домой, – с тяжелым вздохом ответил Павлов. – Из квартиры я никуда не выходил. Никого к себе не приглашал. Просто открыл бутылку коньяка, выпил пару рюмок и лег спать. Вот и все.

– Коньяк, конечно, дело хорошее, – кивнул Гуров. – Но, может быть, пока вы в одиночестве напивались, слушали громкую музыку? Или у соседей что-нибудь странное случилось? Например, кастрюля на пол упала? Сейчас важна любая мелочь, которая бы могла подтвердить, что вы с десяти вечера до часу ночи находились у себя дома. Может, к вам кто-нибудь за спичками приходил?

– Нет, ничего такого не было, – Павлов поднял на сыщика глаза. – Я выпил коньяка, не дебоширил. Просто лег и уснул. А можно мне узнать, что же все-таки снова случилось?

– Машину вашу нашли, – пожав плечами, ответил Гуров.

– И из-за этого меня так мучают? – удивленно спросил Павлов. – Если вы хотите, чтобы я выплатил вознаграждение, то так и скажите. К чему все эти глупые вопросы? Сколько вы хотите? Пять тысяч рублей? Семь? Десять?..

– Нет, это напасть какая-то! – тяжело вздохнул сыщик. – Что это мне сегодня то взятки пытаются всучить, то в вымогательстве обвиняют?..

Бизнесмен растерянно посмотрел на него.

– Я вас предупреждал, Николай Николаевич, чтобы вы выбирали выражения? – Гуров обжег Павлова взглядом. Тот снова потупился. – В этот раз я вас прощаю. Следующего точно не будет. Заставлю отвечать за свои слова, – сыщик вынул из отчета экспертов подретушированную фотографию убитой Полежаевой. – Вы знаете эту девушку?