Третье рождение Феникса - Наталья Солнцева

- Ева! - взмолился сыщик. - У меня сегодня дел невпроворот, клянусь. Съезди, поговори с ними сама! Ты прекрасно умеешь это делать.

- Я и так еду, у нас с Риммой урок. Но…

Всеслав обнял ее и осыпал поцелуями.

- Дорогая, я же не отказываюсь, - жалобно шептал он. - Выручи меня! Вечером расскажешь, что к чему.

- А о чем мне их спрашивать?

Шипение, запахи лаврового листа и перца возвестили о том, что вода, в которой варились пельмени, сбежала на плиту.

- Я все вымою! - успокоил Еву Смирнов. - Не расстраивайся! Вечером приду и наведу в кухне идеальный порядок!

- Идем завтракать, - вздохнула она. - Ты неисправим.

В Братеево Ева поехала одна. В метро она собиралась с мыслями. Поезд, грохоча, несся темными туннелями, за окнами вагона мелькали огни.

Ева глубоко вздохнула, выходя из подземки. С улицы свежо пахнуло холодом, в лицо полетел мелкий снежок. Она не успела замерзнуть, добираясь до квартиры Риммы Лудкиной. Та уже ждала, изнывая от волнения.

- А где же…

- Он придет в другой раз, - отвела глаза Ева. - Много дел.

Римма огорченно вздохнула. Она надеялась, что вмешательство частного сыщика как по мановению волшебной палочки избавит их с подругой от возникшей проблемы.

- Вот, не было печали… - уныло сказала она, опускаясь на стул. - Вы присаживайтесь, Ева.

- Замок сменили?

- Ага. Только все равно боязно.

- Вы сами-то что думаете? Кто мог проникнуть к вам в квартиру и зачем?

Лудкина достала из пачки сигарету, закурила.

- На работе пристрастилась, - объяснила она наличие вредной привычки. - Стоишь целый день на морозе, зубами стучишь, а закурил - вроде как полегче. Я третью ночь не сплю, все гадаю… кто да что? Кроме как на бывшего супруга, грешить не на кого!

- Вы были замужем? - уточнила Ева.

- То-то, что была! Черт забери такое замужество! Ну… из песни слов не выбросишь. Угораздило меня по молодости выскочить за Валерку: я кассиршей в аптеке работала, а он шофером, товар возил. Понакомились, то да се… У него на лбу ничего написано не было, это уж после свадьбы выяснилось и про алкоголизм, и про… В общем, психом он оказался!

- Как это - психом? - не поняла Ева.

- Пил, чем дальше, тем больше. А пьяный совсем бешеный становился - бил все, громил, драться лез. Я его вылечить хотела, по бабкам возила, по врачам… Один доктор мне и подсказал, что Валерка - психически больной. Я на развод подала, ушла сразу к родителям. Но Валерка не отставал… подкарауливал, скандалил. Дом даже чуть не поджег. Из-за него мне пришлось уезжать из Кострова. Впрочем, вру. Не только из-за Валерки. Скучно мне было в Кострове, в Москву хотелось. Душа на простор рвалась! Вот и дорвалась…

- Полагаете, это все ваш бывший муж натворил?

- Больше некому, - развела руками Римма. - Он ведь ненормальный. Мог замок открыть, вещи разбросать в бешенстве-то! Первый раз, весной, я тоже на него грешила. Ну… потом затихло все, больше не повторялось, я и успокоилась. Мы даже замок менять не стали.

- А кровь?

- В первый раз крови не было. Я почему на Валерку думаю - у него часто кровь из носа шла. Как начнет хлестать… хоть пригоршню подставляй. Только вот что меня смущает: Валерка адреса моего московского не знает. Я его никому не давала, кроме задушевной подруги. Даже с родителями не переписываюсь, а звоню. Не хочу, чтобы этот алкаш сюда ездить повадился.

- Вы подруге доверяете? - спросила Ева. - Могла она дать адрес вашему бывшему мужу?

- Не могла, - уверенно сказала Римма. - Я… звонила, спрашивала. Она утверждает, что давно Валерки не видела, а тем более не давала ему адреса.

Лудкина докурила сигарету, достала новую. Ее пальцы едва заметно дрожали.

- Как же тогда он нашел вашу квартиру? - удивилась Ева.

- Откуда я знаю? Это меня и пугает. Психи на все способны. И спросу с них никакого - больные, мол, за себя не отвечают. Верите, я в подъезд заходить боюсь… прислушиваюсь, от каждого звука шарахаюсь, от каждой тени. Вся надежда была на вашего знакомого! Может, он бы выследил Валерку… управу какую-нибудь на него нашел.

- Смирнов поможет, - сказала Ева. - Во всяком случае, постарается. Просто сегодня у него не получилось.

- Жалко…

- А что Людмила говорит? Она дома?

- Заболела она. - Римма выпустила изо рта облачко дыма, вздохнула. - Промерзла, грипп подхватила.

- Могу я с ней поговорить?

- Заразиться не боитесь?

- Не боюсь. В транспорте все кашляют, чихают - не убережешься.

Римма затушила недокуренную сигарету, поднялась.

- Пойду, гляну, как она там. Если уснула, будить не станем. Пусть отдохнет.

Лудкина вышла в другую комнату, плотно прикрыв за собой дверь. Ева обвела взглядом убого меблированную гостиную: обои обшарпанные, грязные; стол, за которым они с Риммой занимаются испанским, накрыт старой скатертью; диван продавлен, обивка замусолена. Под потолком висит лампочка без абажура - неуютное временное жилье, приют беженцев. От кого, куда бегут эти люди?

На ковре зловеще белело пятно, оставшееся после замывания крови. Крови ли? Ева присела на корточки, всматриваясь в границы пятна. Если бы кровь лилась из носа, она бы брызгала повсюду, капли были бы там и сям… на полу, в ванной, около умывальника и даже на мебели.

- Людмила согласилась поговорить с вами, - сказала Римма. - У нее температура, но это не страшно.

Ева от неожиданности вздрогнула, подняла голову.

- Кровь была только на ковре? - спросила она.

- Да…

- А капель на полу, на мебели, в ванной вы не видели? Если у человека идет кровь из носа, должен же он как-то ее остановить, умыться, наконец?

- Правда! - воскликнула Римма, усаживаясь на корточки рядом с Евой. - Мне это в голову не пришло. Нет, больше нигде крови не было.

- Ладно, пойду к вашей подруге.

Ева вошла в полутемноту, пропахшую лекарствами. На кровати лежала женщина, укутанная в теплый платок и одеяло.

- Здравствуйте, Людмила… - невольно перешла на шепот гостья. - Как вы себя чувствуете?

- Ужасно… у меня горло заложило, - просипела та. - И голова раскалывается.

- Простите, но я должна задать вам несколько вопросов.

Женщина молча кивнула.

- Что вы думаете о пятне крови на вашем ковре?

Больная зашевелилась.

- Ковер не мой… хозяйский. А кровь… не знаю, откуда она могла взяться. Мы пришли… с работы… все вещи разбросаны… и это пятно.

- В других местах кровавых брызг не было? Только на ковре?

Женщина кивнула.

- Только на ковре, - едва слышно произнесла она. - Римма подозревает, что ее бывший муж… Валерий мог устроить этот разгром.

- А вы как думаете?

Больная молчала. Ей не хотелось ни о чем думать. Хотелось снова забыться и спать, спать. Она закрыла глаза.

Ева немного постояла, ожидая ответа. Но женщина, кажется, уснула.

Евгений Шаповал был дома один. Белобрысый, с отросшей светлой щетиной на круглых щеках, с замотанным вокруг шеи теплым шарфом, он сидел за компьютером.

- Поболеть как следует - и то нельзя, - пожаловался парень. - Работы навалом. Половина сотрудников с гриппом слегли, а журнал должен выходить в срок. Мне еще повезло, температура невысокая, только кашель - вот, сижу, вкалываю.

Он закашлялся.

- Эпидемия, - вяло поддержал тему господин Смирнов.

Он знал, что люди обожают говорить о своих болезнях. Стоит проявить минимальный интерес, и жалобы польются как из рога изобилия.

- Какую статью хотел напечатать ваш друг? - спросил Евгений, не уловив в глазах гостя сочувствия.

- «Невыразимое имя».

- А почему передумал? - продолжал расспрашивать паренек, щелкая клавиатурой компьютера.

- Не знаю, - честно признался сыщик. - Друг трагически погиб, и мне бы хотелось оставить статью себе на память.

Паренек оторвался от экрана монитора и внимательно посмотрел на собеседника.

- Погиб? - переспросил он. - Это меняет дело. Ступина разрешила отдать вам материалы?

- В статье что, какие-то секретные данные? - удивился Всеслав. - Судя по названию, речь идет о… - Он запнулся.

Паренек разразился сухим, отрывистым кашлем.

- У меня отличная память, - прокашлявшись, заявил он. - Статья была странная… немного не укладывалась в рамки нашей тематики. Что-то про старинные обряды или… нет, точно не припомню. Столько всего проходит через мои руки! Я уже обработал текст, и вдруг он является и требует отдать материал. Передумал! Деньги за публикацию, правда, мы не возвращаем.

- Так вы отдали ему статью?

- Конечно. Те бумаги, которые он приносил. Всего было несколько листов, по-моему, распечатанных на принтере. Но он потребовал, чтобы я уничтожил компьютерный набор, и стоял, ждал, пока я не удалил файл.

- Авторы все так себя ведут? - уточнил Всеслав.

- Иногда они бывают весьма щепетильны, - улыбнулся Евгений.

- Значит, материалов у вас нет?

- Почему нет? У меня школьный друг - программист. Он для меня придумал одну хитрую программу: она незаметно перекладывает файл в отдельную папку, тогда как внешне все выглядит, будто бы я его удалил. Понимаете, я бываю чрезвычайно рассеян, особенно когда завал с работой, и могу… ну, вы понимаете!