Слово Предстоятеля (2009-2011). Собрание трудов. Серия 1. Том 1 - Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл

На самом деле, когда человек погружается в жизнь Церкви, в реальный духовный опыт, он начинает понимать, какая огромная сила его питает. Мы только что говорили о целостности человеческой личности, о внутренней силе – именно это дает Божия благодать, которую мы почерпаем в Церкви, в сочетании, конечно, с человеческими усилиями. Мне кажется, никакие слова, даже выступления Патриарха по телевидению, не могут помочь человеку понять то, что открывается только в глубине религиозного опыта. Я могу лишь призвать людей познать этот опыт, пройти через него, и тогда они, может быть, скажут лучше, чем я, о том, что произошло в их душах и почему нужны вера и Церковь. Но это открывается лишь в глубине религиозного опыта.

– Вы приглашаете людей в храм. Придет человек и увидит, как там люди молятся. Что для Вас молитва?

– Это связано с предыдущим вопросом. Религиозный опыт обретается в первую очередь через молитву. Без молитвы не может быть религиозного образа жизни. А что такое религиозный образ жизни? Это не только сознание того, что Бог есть, – это ясное понимание того, что Бог присутствует в твоей жизни. Он не где-то на небе, Он не за горами, Он не в каком-то неведомом пространстве – Он рядом с тобой. И у тебя есть две возможности: можно сделать вид, что Бога нет, но от этого сам факт бытия Божия не меняется, а можно попытаться вступить во взаимоотношения с Богом, замкнуть цепь. Молитва – это и есть замыкание цепи между человеком и Господом. Когда мы нажимаем на кнопку выключателя, мы замыкаем электрическую цепь между источником питания и потребителем. То же самое происходит и через молитву: человек замыкает цепь и вступает в реальные отношения с Богом. Человек обращается с просьбой к Богу и получает просимое. Какое доказательство бытия Божия может быть сильнее? Тогда человек и обретает личный религиозный опыт.

Я неоднократно говорил о том, что самым убедительным доказательством существования Бога является то, что люди молятся Ему на протяжении тысячелетий. Представьте себе: вы пришли к начальнику, попросили его о чем-то, он вам пообещал и не сделал. Второй раз вы подумаете – идти или нет; но вот вы набрались смелости и решимости и пошли еще раз. А начальник снова вас выслушал и ничего не сделал. Третий раз кто-то, может быть, и пойдет, а кто-то уже и не пойдет. Если бы Небеса молчали, если бы Бог никогда не отвечал на молитвы, кто бы стал к Нему обращаться на протяжении тысячелетий?

– Реальный современный человек может ходить в церковь лишь по воскресеньям. Естественно, следует молиться каждый день, но вспоминается присказка, которая родилась в свое время в США: по воскресеньям человек верит в Бога, а по будням – в фондовую биржу. Не кажется ли Вам, что эта проблема актуальна и для России?

– Для начала нам нужно достичь реализации первой части сказанного – чтобы люди каждое воскресенье ходили в храм. Я думаю, что уже это очень многое изменит. Но действительно есть проблема, которую я называю внутренней секуляризацией, внутренним обмирщением. Человек верит в Бога, признает необходимость молитвы, особенно в моменты стрессов, переживаний, болезней, неудач, смерти близких; однако жизнь засасывает и происходит некое отделение сознания от этого религиозного опыта, переключение внимания на текущие проблемы, и начинает казаться, что все можно решить и без Бога. Глубочайшее заблуждение! Мы должны призывать Бога в помощь и при решении наших профессиональных задач. Это не значит, что Господь нам непременно увеличит счета в банке, – сомневаюсь, что молитвой можно их увеличить. Но Бог может удержать нас от ошибок, от непорядочных и греховных действий.

Вот мы говорили о катастрофах на дорогах. Ну как, выйдя из дома и сев за руль, не перекреститься и не сказать: «Господи, помоги»? А это значит, что между одним воскресеньем и другим появляется нечто, что является важным для духовной жизни человека. Приехал на работу: «Слава Богу, я добрался». Завершился день, вы пришли домой и, если день был счастливым, благодарите Бога за то, что все так сложилось. А если что-то было сделано неправильно, то следует проанализировать случившееся, а может, покаяться перед Богом. Это и есть религиозный образ жизни: когда мы постоянно ставим себя перед лицом Божиим и оцениваем с точки зрения Его заповедей, Его закона собственные поступки и свою жизнь.

– Фактически Вы призываете к такому образу жизни, где нравственность – важный критерий и мотив поведения. Быть нравственным – долг любого христианина, однако в первую очередь, конечно же, священника. Что для вас идеал современного пастыря, каким он должен быть, каким нет?

– Я думаю, что священник в любой стране, в любом народе и в любое время должен подражать Христу. Нам иногда говорят, что батюшка неправильно себя ведет, что он слишком современный или слишком просто ведет себя с народом. А Спаситель разве не был современным, когда общался с мытарями, грешниками, с простыми людьми?

С другой стороны, нам иногда говорят, что священник должен постоянно сознавать свою ответственность за то, что он говорит и делает. Это правильное утверждение. Можно и нужно быть простым, нельзя создавать искусственное средостение между собой и народом. Но при этом священник должен постоянно контролировать свои слова и даже свои мысли. Мы говорили о религиозном образе жизни – именно такой образ жизни в первую очередь должны вести священники. Прежде всего священник должен много молиться – тогда он не будет делать ошибок, тогда ему Господь подскажет, как себя вести, как строить отношения с людьми, что говорить и чего не говорить.

– Ваше Святейшество, приближается 65-я годовщина победы нашего народа в Великой Отечественной войне. Вы как-то обмолвились, что это было чудом, однако не раскрыли своей мысли. Чудом в каком смысле?

– Несомненно, это было чудом. По всем оценкам мы должны были проиграть эту войну. Нужно посмотреть на историю открытыми глазами – тогда станет ясно, что́ на самом деле произошло. Невозможно сравнивать военную мощь Германии и Советского Союза в начале войны – организацию, дисциплину, немецкий порядок. И вот такая армада вступила на территорию страны, прошедшей через гражданскую войну, измученную внутренними конфликтами. Да, партия пыталась объединять, однако она объединяла своих единомышленников. Но ведь большинство людей не были членами партии! А сколько среди них было людей обиженных, репрессированных, детей репрессированных… И великое Божие чудо явилось в том, что народ объединился во имя победы и оказался способным принести колоссальные жертвы. Это невозможно объяснить ни организационными партийными мероприятиями, ни даже авторитетом Сталина, потому что среди людей оставалась значительная внутренняя оппозиция. Она являлась скрытой (открытая оппозиция вся была разгромлена), но общество не было консолидировано настолько, чтобы люди все вместе могли встать на защиту Отечества. И все-таки народ объединился и сумел, принеся невероятные жертвы, отстоять страну, нашу русскую цивилизацию, если хотите, наш мир. В противном случае все это исчезло бы с карты земного шара. Это великое Божие чудо – Господь приклонил милость…

– Наверное, последний вопрос на сегодня, Ваше Святейшество. Трудно быть Патриархом?

– Я бы так сказал – опять-таки не своими словами: сила Божия совершается в немощи (2 Кор. 12, 9). Я не думаю, что можно осуществлять Патриаршее служение, опираясь только на свои собственные силы. Не хочу сейчас много говорить на эту тему, но минувший год со всей очевидностью убедил меня, что без помощи Божией, которая ниспосылается в первую очередь молитвой миллионов людей, осуществлять это служение практически невозможно. Поэтому для меня первый год был прежде всего годом, если хотите, неких духовных потрясений – того, чего я раньше не испытывал, и того, чего раньше не чувствовал.

Я очень чувствую руку Божию. Я вижу поддержку верующего народа, который со слезами молится о Патриархе, поддержку своего духовенства. И пока будет так, Патриарх, я думаю, сможет справляться со своими обязанностями.

– Спасибо большое за эту беседу, Ваше Святейшество. Желаем Вам побольше сил.

– Спасибо.

Слово по окончании Божественной литургии в день первой годовщины интронизации в Храме Христа Спасителя

1.02.2010

Ваши Блаженства, Ваши Высокопреосвященства и Преосвященства, досточтимые отцы, дорогие братья и сестры!

Я хотел бы сердечно поблагодарить Вас, владыка митрополит[10], и всех членов Синода за приветственное слово, обращенное ко мне по случаю первой годовщины моей интронизации. Если что и удавалось сделать на уровне центрального управления нашей Церковью за минувший год, то все это совершалось в единстве и единомыслии со всеми членами Синода.

Синод – важный орган высшего церковного управления, и потому, когда мы говорим о том, что происходит в Церкви, мы всегда расцениваем эти свершения как результат трудов Патриарха и Синода. За минувший год на каждом заседании Священного Синода (а это было и в Москве, и в матери городов русских – Киеве, и в северной столице – Санкт-Петербурге) я имел радость ощущать единомыслие нашего епископата, его готовность вместе с Патриархом принимать ответственные решения.