Газета Завтра 447 (25 2002) - Газета Завтра Газета
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И неправы Вы, когда обвиняете Куняева в "некрасивых, неизящных шатаниях" от Солженицына к Нилову. Если послушать Вас, то публикацией статей Солженицына в начале 1990-х годов Куняев как бы присягнул на пожизненную верность автору "Ивана Денисовича" и поклялся никогда не перечить гениалу, который ныне позабыт-позаброшен, ибо люди наконец раскусили этого автора "Жить не по лжи". Да и в письме расхваливаются заслуги Солженицына перед русской литературой, совсем позабыв привести доказательства уничижения. Я ставил себе цель не унизить Солженицына, но указать, что он не тот, за кого выдаёт себя, что он "не наш", что его антикоммунизм был смертельной угрозой существованию России и что он один из авторов катастрофы конца XX столетия.
На этом я мог бы закончить свое письмо к Вам, но заголовок Вашей статьи вызвал у меня недоумение и потребность возразить.
О каких ликах русского патриотизма идет речь? По Вашей классификации их три: белый — "монархический, национально-православный", красный — советский, "завораживающий своей самоотверженностью и величием замысла лик" и третий — "не столь совершенный, иногда медузообразный...".
Белый лик не был ни монархическим, ни национально-православным. Деникин запретил офицерам-монархистам объединиться в организацию. Сменивший его на посту Верховного главнокомандующего ген. Врангель был откровенным антимонархистом, говоря, что "Россия не вотчина Романовых"; белая армия распевала песенку, в которой были слова "царь нам не кумир". Епископ Вениамин вспоминал язык солдат и офицеров, который был по преимуществу матерным, и особой религиозностью белая армия не отличалась. О каком белом патриотизме может идти речь, если по одному из их догматов "России нет, а есть совдепия" или по другому "Россия — это анти-Россия"? Вот почему они с такой легкостью присоединились к вермахту и желали победы Германии, которая была бы концом исторического существования России. И это называется патриотизмом? Если довести Вашу мысль до конца, то мы обязаны поставить в один ряд ген. Краснова и Шкуро с маршалами Жуковым, Рокоссовским и Коневым (того самого, о котором "гениал" сказал "это колхозный бригадир"), ибо и те другие были патриотами России. Если продолжить Вашу логику дальше, то мы должны заключить, что никакой разницы между победой и поражением не было бы. Или, как сказал Ваш подзащитный, "усики сменили бы усы", вот и вся разница. К какому лику Вы отнесли бы ген. Деникина, который отказался от службы в вермахте, хотя ему предлагали командование и генеральский чин? Его и очень немногих из белых можно отнести к патриотам России. Он был антисоветчик, но он был за Россию даже под Советами. Об этом он писал еще в 1937 году, сказав, что в случае европейской войны мы должны быть за одетую в советские мундиры армию. Белая эмиграция в своем огромном, подавляющем большинстве патриотической не была. Патриоты России, как Деникин и Устрялов, были в ней редким исключением. Белое движение в гражданскую войну воевало не за историческую, т.е. монархическую и православную, Россию, а за Россию февральскую, ориентированную на Запад, т.е за подобие горбачевско-ельцинской России (или наоборот: горбачевско-ельцинская Россия была воскресением и продолжением февральской России).
Ваше определение красного лика очень литературно, но сути дела не касается. "Эту законченность надо воспринимать прежде всего эстетически". Я к Вам не присоединюсь, ибо полагаю, что для понимания красного лика требуется государственный подход, которым, мне кажется, руководствовались его сторонники — покойные Татьяна Глушкова, Борис Примеров, Николай Тряпкин и ныне живущие Юрий Бондарев и Михаил Алексеев, хотя бы и подсознательно.
Полный текст письма — в “ДЛ” № 6.
«ЗАЦВЕЛИ СМОКОВНИЦЫ - О ВЕРЕ...»
17 июня 2002 0
25(448)
Date: 18-06-2002
Author: Наталья Егорова
«ЗАЦВЕЛИ СМОКОВНИЦЫ - О ВЕРЕ...»
МАГДАЛИНА
На ладонях — отблеск алой сферы.
Всё в веснушках — смуглое лицо.
— Встань, Тиверий! Это — Символ Веры,
Тайна Бога — красное яйцо.
Будь как раб и робко следуй рядом,
Ни о чём не спрашивая впредь,
Обожая жар волос и взгляда,
Красных юбок мчащуюся медь.
Зацвели смоковницы — о вере.
О надежде — гнёзда вьют орлы.
Для иной любви раскрыли двери
Все блудницы сонной Магдалы.
Мы пришли, Господь благих воздухов,
Чашу пить и Пасху есть — с Тобой.
Воскресенье — это юность духа,
Юность плоти, царственно живой.
Мы пришли — любить светло и строго.
Ведь на спящей в пашнях звёзд Земле
Каждый сущий повторяет Бога
Искрой жизни, вспыхнувшей во мгле.
Свет слепит глаза, слагаясь в знанье.
И звенят цветы, трава и лес,
Захлебнувшись в юном ликованье,
Что Христос — воистину воскрес!
ЗАБЫТОЕ ИМЯ
Расстреляли тебя — и забыли
В хвойной мгле, посредине тайги.
Закружили снега, заглушили
Конвоиров глухие шаги.
И волчица полярная выла,
И Полярная пела звезда
Над твоей ледяною могилой,
Безымянной уже навсегда.
Лишь сосна с арестантской котомкой,
Сбив на плечи морозный свой плат,
Называла тебя Незнакомкой,
Что-то вспомнив сквозь годы утрат.
И плыла под Полярной звездою,
Разметавшись на север и юг,
Арестантской тайгой ледяною
Русь в сиянии света и вьюг.
И шумели столетние кедры
Над крестами безвестных могил,
И светились запретные недра
Нерастраченным золотом жил.
В те года по медвежьим распадкам
Постреляли немало невест.
Но, в согласьи с земным распорядком,
Так же — пели и пили окрест.
Так же — тлели глаза обречённых
Гнить до смерти в ГУЛАГовской мгле.
Так же — гнали в тайгу заключённых
По замёрзшей от горя земле.
Но слыхали и выси, и недра
Рёв, пугающий каждую плоть:
То медведем выламывал кедры
И стонал твоё Имя Господь.
И светилось то Имя средь ночи,
Поборовши и тленье, и страх,
Как всемирной Любви средоточье,
Как снежинка на Божьих устах.
ХРОНИКА “НАЦИОНАЛЬНОГО БЕСТСЕЛЛЕРА”
17 июня 2002 0
25(448)
Date: 18-06-2002
ХРОНИКА “НАЦИОНАЛЬНОГО БЕСТСЕЛЛЕРА”
Юрий Бондарев: Последний роман Александра Проханова "Господин Гексоген" напоминает взлетевшую ракету на сером фоне нашей нынешней литературы. Эта ракета не только поразила своей неожиданностью, но и осветила многие вопросы, которые до сих пор находятся как бы в тени и не раскрываются нашей прессой нашими средствами массовой информации и телевидением. Роман, конечно, из ряда вон выходящий. Сильный роман. Написанный, как мне кажется, честной рукой, уж я знаю Проханова и по прежним произведениям, человека, знающего, что он хочет сказать. В литературе ведь иногда не так уж важен сам сюжет, не так важны коллизии, сравнения, это инструментарий прозаика, важна главная мысль, важна позиция автора, которую он отстаивает в каждой своей строчке. Мне нравится мужество Александра Проханова, это свойство его таланта. Таланта незаурядного, в этом я убежден абсолютно. И это он давно доказал, особенно своими последними романами. Он стоит твердо на своей позиции и говорит то, что он хочет сказать. Мне хочется поздравить Александра Андреевича с удачей, с премией "Национальный бестселлер", и пожелать долгого пути этому незаурядному роману.
Игорь Шафаревич: Мне нравится в Александре Проханове его непреклонность, мужественность. Я рад его успеху. Я ничего не знал о присуждении литературной премии, но любому его успеху всегда рад. Он этого заслуживает.
Юрий Мамлеев: Я думаю, что Александр Проханов совершенно достойно выиграл эту премию. В честной борьбе. С другими, тоже талантливыми молодыми писателями. Таким образом его победа вполне достойна. Я просто рад.
В.Б. Как Вы относитесь к тому, что Александр Проханов решил передать всю премию в фонд Эдуарда Лимонова?
Ю.М. Это звучит, как помощь писателю. Нормально. Я приветствую это решение, потому что любая помощь писателю, в каком бы положении он ни находился, это благородный акт.
В.Б. Вам не кажется, что все писатели сегодня должны так поступать, чтобы в будущем не оказаться в тюрьмах?
Ю.М. Это явное преувеличение. Случай с Лимоновым — это особый случай. Я не верю, что сейчас могут арестовать любого. Если даже единичный случай, все равно совершенно естественно писателю должны оказывать помощь. Пока о преследовании писателей даже речи нет, мы издаем свободно книги, тот же Проханов свободно издает свои книги. Это ситуация, несравнимая с тем, что было раньше.
