Однажды ты полюбишь - Кейт Доули

– Но ведь я с отцом и не целовалась.

– Тоже верно! – согласился Фредерик и оглушительно рассмеялся. – Ты чудесная женщина, тебя можно смутить или запугать, но ты все равно будешь колко отвечать. На мой взгляд, это очень ценное качество. Кажется, в этот раз в мои сети попалась чудо-рыбка!

– Ты еще и рыбак… – протянула Энн.

Высокие сосны в золотистых доспехах охраняли тенистую узкую дорогу. Солнце уже успело высоко взобраться в небо и теперь, вальяжно развалившись в самом зените в послеобеденной полудреме, совершенно не следило за своими лучами, и они щедрым дождем падали на землю.

Дорога сделала еще один поворот, и глазам Энн открылось огромное озеро. Чистое, голубоватое стекло его глади было неподвижным. Небо отражалось в нем так отчетливо, что, наверное, недоумевало, где же оно, а где отражение. Единственная проселочная дорога упиралась в небольшой дощатый причал, возле которого смирно стояла деревянная весельная лодка.

– Вот мы и приехали! – весело сообщил Фредерик.

Энн вышла из машины.

– Это восхитительное место, – прошептала она, боясь потревожить прозрачную, слово вода в озере, тишину леса.

Фредерик лишь улыбнулся.

Он быстро выгрузил из машины вещи и, пока Энн зачарованно всматривалась в стройные ряды сосен-охранников, Фредерик успел поставить сумки в лодку. Он помахал рукой, привлекая внимание Энн. Ей показалось, будто ее грубо вырвали из чудесного сна.

– Ты еще успеешь насладиться тишиной, – пообещал ей Фредерик. – А сейчас нам бы не помешало добраться до дома и приготовить что-нибудь на обед. Я хочу поразить тебя своими кулинарными способностями.

– Ты еще и готовить умеешь?

– А как же! Я ведь холостяк.

– Просто чудо, а не мужчина! – шутливо поразилась Энн. – Как же тебя до сих пор никто к рукам-то не прибрал?

– Сам не понимаю. Наверное, все из-за того, что ты так долго не соглашалась обратить на меня внимание.

– Ничего подобного! Мы просто до сих пор не встречались. Попробуй не обратить на тебя внимания! – рассмеялась Энн и осторожно прикоснулась к стянутым в хвост волосам Фредерика.

– Тебе нравятся рыжие? Вот уж новость!

– Я сама об этом узнала всего-то несколько дней назад. Кстати, называть вот это строение домиком как-то… гм…

– Я же говорил, что мой дед его расстроил и расширил! – оправдался Фредерик.

Энн лишь хмыкнула.

Они приближались к большому дому, стоящему посреди островка, поросшего деревьями и травами. Дом был двухэтажный, беленый, с красной покатой черепичной крышей. Энн пришла в полный восторг, когда заметила несколько дымоходных труб и флюгер.

– А что изображает этот флюгер? – спросила она. – Не могу отсюда разобрать.

– Дедушка был большой оригинал.

– Это я уже поняла!

Фредерик усмехнулся и тоном экскурсовода сказал:

– Данный флюгер изображает сердце, пронзенное когтями.

– Мило, – прокомментировала Энн и тревожно посмотрела на небо. Маленькое, еще две минуты назад скрытое за деревьями облачко настойчиво преследовало их.

Будет гроза! – обреченно подумала Энн. Невидимые когти сжали ее сердце, заставив хрупкую птичку мелко забиться в груди.

– Мой дед был сильно влюблен в одну надменную красавицу, а она никак не желала отвечать согласием. Дед тоже был рыжим, – обстоятельно рассказывал историю появления флюгера Фредерик. – И вот, когда эта красавица выскочила замуж за другого, дедушка при стечении народа заказал у кузнеца этот флюгер и подробно объяснил всем его символику. Через два года красавица прибежала среди ночи к дедушке. И как только добралась? И попросила защиты от тирана мужа. Взамен предложила себя. Дед отказался и отвез ее в полицейский участок.

– Как же так? – удивилась Энн.

– К тому моменту он уже встретил бабушку и сделал ей предложение. А девице сказал, что не собирается из-за ее капризов снимать свой любимый флюгер. Его кровоточащее сердце успело от северных ветров остыть.

– Какая занимательная история, – пробормотала Энн. – Вот только мне конец не ясен.

– Дед жил с молодой женой долго и счастливо и наплодил кучу детей. Среди них – мой отец.

– Это-то понятно. А как же та женщина?

– Вышла замуж за начальника полиции графства, и через полгода он начал понимать ее мужа-тирана. Дед потом часто говорил, что этот флюгер спас его от незавидной участи.

Энн усмехнулась. Когти чуть отпустили птичку.

– Вот мы и приехали. – Фредерик помог Энн выбраться из лодки. – Добро пожаловать в мое имение.

– Здесь же даже вертолет не сможет сесть! – изумилась Энн.

– И не нужно. Знаешь, когда тебя окружают толпы родственников, как бы ни были хороши ваши отношения, приучаешься ценить одиночество. Особенно хорошо одиночество, разделенное с любимым человеком.

Энн удивленно посмотрела на Фредерика, но он оставался спокойным и непоколебимым, как камни, из которых был сложен этот удивительный островок.

Интересно, это было признание или просто оговорка? – подумала Энн, но спросить не решилась.

– Пока я отопру дом и занесу вещи, ты можешь погулять и осмотреться. Тебе ведь предстоит провести здесь несколько дней.

– Как же так – несколько? Мы ведь только на уик-энд! – удивилась Энн.

– Неужели твоим боссам надоело валять дурака и ты с понедельника снова приступишь к работе? – удивился Фредерик.

– От них как раз никаких вестей!

– Так что же тебя так тянет в пыльный Лондон? Здесь гораздо лучше.

– Сестра будет волноваться, если я не появлюсь в понедельник.

– В понедельник утром я свожу тебя в деревню позвонить.

– А далеко деревня?

– Километрах в десяти. Видела развилку, когда мы сюда ехали?

Энн кивнула.

– Виллидж-стоун налево.

– Подожди-ка, а зачем ехать в деревню? В доме нет телефона? – удивилась Энн.

– А смысл? – Фредерик пожал плечами. – Одиночество так одиночество. Мне бы очень не хотелось, чтобы здесь кто-то донимал меня звонками. На остров можно попасть только на лодке. А лодка уже здесь. Так что, если кто-то захочет с нами пообщаться, ему придется приложить определенные усилия.

– А почему вокруг озера нет поселений?

– Это заповедная территория.

– Как же твоему деду позволили построить дом?

– Служба экологической защиты до сих пор судится со мной за право владения. Но у меня все документы в порядке, озеро я не загрязняю, я даже не браконьерствую!

– Тогда понятно, – кивнула Энн. – Судя по всему, твой дед был пронырой!

– Он же рыжий!

Энн рассмеялась и, помахав на прощание Фредерику, уже нагруженному сумками, отправилась исследовать остров.

Удивительно, как жизнь может бороться за право существования, подумала Энн, разглядывая искривленные сосны, растущие на камнях и цепко держащиеся корнями за скудную почву, давшую им приют.