Новенькая для мажора - Елена Чикина

Сделав вместе со мной несколько шагов, Руслан прижал меня к стене… Погладил лицо и спустился руками ниже, распустил мои волосы, зарылся в них головой. Моя шея покрылась колючими мурашками. Всем телом я ощутила на себе его вес.

Внутри меня поднялось два противоположных чувства. Одно говорило мне прекратить бороться и позволить ему сделать со мной все, что он захочет. Другое же…

Другое чувство набирало во мне силы с каждой секундой.

Это была ненависть. Это было отвращение. Это был стыд. Стыд перед самой собой и за себя.

Я больше не могла бояться. Не могла молчать. Не могла безвольно позволять ему делать это с собой.

Во мне что-то изменилось, перевернулось. Сломало все преграды и вырвалось наружу с ужасающим грохотом.

―Убери руки, Орлов. Убери руки, или я буду кричать. Буду кричать, пока сюда не сбежится все общежитие!.. ―низкое шипение моего голоса перешло в рычание.

Подняв голову, Руслан снова посмотрел на меня. Его взгляд будто бы стал серьезнее, но одновременно парень явно был раздражен. Верно, ведь я опять «играю в недотрогу»…

Самоуверенный мажор. Тиран. Чудовище. Неужели он думает, что ему достаточно одно слово сказать, и он тут же получит все, чего бы ни пожелал?

―Вот значит, что у тебя за «кодекс чести», вот что ты делаешь? Угрожаешь посадить девушку в мешок и бросить в реку, а затем домогаешься и насилуешь? Внушаешь ужас, угрожаешь жизни, а потом спокойно пользуешься? ―громко шептала я через силу. ―Со мной не сработает!

Мои слова медленно дошли до его сознания. У него приоткрылся рот, от лица отхлынула кровь.

―Я… что делаю? ―в глазах Руслана возник гнев такой чудовищный и жуткий, что мои ноги за секунду превратились в кисель. ―Ты сама пришла ко мне!

―Только потому, что ты мне угрожал. Но я… не боюсь тебя! ―мой голос возвысился и жалобно сорвался, по щекам покатились слезы. ―Говорил, что бросишь меня в реку, если я не буду слушаться… Так вот запомни, ―задохнулась, но продолжила с трудом, ―я никогда не дам тебе того, что ты хочешь! Готовь свой мешок, Руслан! ―уже кричала. ―Потому что я скорее умру, чем стану твоей!!!

Меня трясло. Я не знала, как еще не лишилась сознания.

Переваривая мою тираду, Орлов молча и неподвижно смотрел на меня несколько мгновений. Но внезапно его кулак с шумом и скрежетом врезался в стену рядом с моей головой. Кусочки гипсокартона брызнули во все стороны как конфетти.

Из моих легких вышел весь воздух.

Я закрыла глаза в ожидании новых ударов.

―Иди, Птичка. Иди к себе, ―вдруг произнес медленно, нарочито спокойно.

Ноги почти не слушались меня, но дважды повторять ему не пришлось. Собрав остатки сил, я кое-как дошла до выхода из его комнаты. Закрывая дверь, обернулась.

Он стоял, облокотившись о стену, опустив голову. С его кулака на пол падала кровь.

***

Руслан

У меня все еще не укладывалось в голове то, что я просто отпустил Арину ‒ без объяснений, без попыток как-то оправдать свое поведение. Не попытался успокоить ее или сказать, что ей не нужно было бояться меня. Но наверное, это к лучшему. Наверное, эта пауза нужна была нам обоим.

Мне необходимо было хоть немного успокоиться.

Как… как она могла подумать, что я действительно собирался бросить ее в эту чертову реку? Это было пустой угрозой, блефом, даже шуткой с самого начала. А по мнению Арины я способен был… убить ее?

Да кто в здравом уме мог в такое поверить?

Конечно, я видел, что она в тот день по-настоящему испугалась, но подумал, перенервничала. Слабая конституция. Бывает…

Просто припугнул. Даже не стал скидывать в воду ‒ пожалел ее, побоялся, что простудится. Все-таки осень.

Просто хотел, чтобы девушка относилась серьезнее к моим словам. Просто хотел, чтобы она перестала сопротивляться.

И то, что Арина считала, что я запугиваю ее для того, чтобы «домогаться и насиловать»… Меня все еще трясло от гнева. Такое выдержать было выше моих сил.

Насиловать? Насиловать?!

Хорошо, что она ушла… мне кажется, за одну эту мысль, я способен был случайно прикончить ее.

Все это время я считал ее очень и очень слабой. Слишком мягкой. Недостойной уважения. Удивлялся, как умудрился до одержимости, до безумия увлечься такой девушкой. И думал воспользоваться ее слабостью и невинностью в своих целях. Предложить что-то взамен, и все же именно воспользоваться.

Попытался поцеловать, она убежала. Предложил ей защиту, даже деньги, снова убежала. Я не мог ее понять.

Но кажется, наконец, понял…

Она считала, что я собираюсь убить ее, действительно верила в это, и все равно сумела мне противостоять. Хотела меня, дрожала от желания в моих руках, и все равно предпочла смерть тому, чтобы быть со мной!

Не воспользовалась ничем, что я предложил ей. Не захотела стать негласной королевой этой школы рядом с ее королем.

Не поддалась ни угрозам, ни ласкам, ни обещанию выгоды.

Кажется, такой силы мне еще не доводилось встречать за всю мою жизнь, такой несгибаемой воли я еще не видел!

Большинство людей слабы. На большинство людей нельзя положиться. Им нельзя доверять ‒ никому. Матери, сестре. Лучшему другу.

Но кажется, я уже доверял… этой девушке.

Такое существо не может предать. Такое сердце нельзя купить.

В мою грудь вошло какое-то горячее, странное, удивительное чувство…

Птичка, хрупкая и нежная девушка. Как же я посмел так напугать тебя?..