Птенцы Виндерхейма - Алина Лис

– Не понимаю, как ты, выдерживая боль от царапин, терпишь измывательства братьев.

– Как-как… – Мальчик тяжело вздыхает. – Их уже учат этому… бою без оружия… а мне еще рано, видите ли… Ну, они и пользуются… Как схватят за руку – так больно, а даже синяка не остается! И они говорят маме, что я все выдумываю!

Старик улыбается:

– Ну, Хельг, тогда сам подумай, что будет, когда ты побьешь их.

Мальчик хмурится:

– И что?

– Им же никто не поверит. Ведь они такие взрослые и сильные, как же они могли быть избиты тобой, а? – И садовник хитро прищурился.

Хельг снова вздыхает:

– Как же я их побью? Вот ты так много знаешь, Стейнмод, а глупость говоришь. Это я глупости говорить должен, а не ты. Они ж эту ваджрумаджру знают, а я нет!

– Глупость говорю, значит? – Садовник хитро щурится. – Ну, давай я тебе кое-что покажу.

Сад, за которым ухаживает Стейнмод, занимает огромнейшую территорию. Стейнмод как-то даже похвастался, что в Мидгарде есть несколько островов, которые размерами меньше его сада. Здесь собрали деревья и цветы со всего Архипелага. Отец Хельга любит природу, но дела постоянно заставляли его быть дома, поэтому он не часто совершает прогулки лесами. Сад – его отдушина, здесь отец отдыхает от повседневных забот. А Хельг прячется от старших братьев.

Садовник и мальчик идут по дорожке, усыпанной ярко-красными лепестками. По краям растут розы, специально доставленные из дворца ниронского микадо, архитектурного памятника древней истории Десяти островов, красота которого в свое время так изумила завоевавшего восток восьмого конунга, что он повелел сохранить дворец и все, что в нем находилось.

Розы цветут все четыре времени года, и лепестки не увядают еще очень долго после того, как опадают на землю. Говорят, ниронские поэты специально прибывали ко двору микадо, чтобы вдохновиться «вечной красотой» чудесных цветов.

– И зачем мы сюда пришли? – спрашивает Хельг, почесывая руку, покрытую мелкими ранками от колючек. Стейнмод привел его на круглую поляну, в центре которой бьет источник, декоративно огороженный овальными блестящими камешками.

– Хочу тебе кое-что объяснить. – Старик подходит к источнику, берет несколько камешков. – Лови!

Хельг едва успевает поймать два из трех брошенных камней. Третий падает рядом, в мягкую траву.

– И зачем это? – бурчит мальчик, раздраженный своей неудачей.

– Сейчас объясню. – Стейнмод кладет ножницы в траву и снимает пояс. – Кидай камни в меня.

Мальчик вздыхает. И быстро швыряет камешки в садовника. Стейнмод взмахивает поясом – и отбитые камни летят в сторону.

Хельг от восторга смеется.

– Здорово!

– Здорово. – Садовник улыбается, но сразу становится серьезен. – А теперь послушай меня внимательно. Не мы, сванды, придумали искусство безоружного боя. Не мы, сванды, изучили энергетические центры тела. И не мы, сванды, открыли, что можно убить человека ударом пальца в одну определенную точку. Однако мы, сванды, ПОБЕДИЛИ всех тех, кто это придумал. Когда бхат бил нас кулаком – мы кололи его копьем. Когда чжанец пробивал наш щит ногой – мы нанизывали его на меч. Когда ниронец брал в болевой захват нашего воина, другой воин бил его в спину. Мы побеждали, потому что мы не делали из войны ИСКУССТВА. Мы должны быть благодарны Одину и Тору, что их никогда не забавляли махания руками и ногами. И когда наши воины обучаются ваджра-мушти юга или кэмпо востока, то это не должно стать их целью, но только средством. Видишь этот пояс?

– Конечно, вижу!

– Воин должен уметь превратить в оружие все, что у него есть под рукой. Все для него – меч. Если ты не можешь сделать оружием свое тело, сделай оружием окружающий мир! Кидай в меня последний камень!

Хельг хватает камушек и кидает в старика.

На это раз удар пояса раскалывает камень пополам.

Хельг разевает рот.

– И послушай, что я тебе еще скажу. – Стейнмод вытирает выступивший на лбу пот, переводит дыхание. – Я расскажу тебе кое-что интересное о ваджра-мушти. Кое-что, что поможет тебе победить братьев.

– Что это? – Хельг в нетерпении подается вперед.

– Запомни это хорошенько. В ваджра-мушти главное – мастерство активной атаки. Атака подобна горному обвалу, боец вкладывает в нее все свои силы. Если атака не проходит, он вынужден отступить. Если же атака проходит, она не выводит противника из строя, а только ошеломляет его, давая возможность атакующему войти в ближний бой. Именно в близком контакте боец проводит решающие приемы, необходимые для победы. А что это значит, Хельг?

– Не знаю, – честно признается мальчик.

– Это значит, что тебе нельзя подпустить бойца, владеющего ваджра-мушти, в ближний контакт. Нельзя дать пройти его первоначальной прямой атаке, как я не дал камням попасть в меня. Представь, что это не камни, а удары – ногой, рукой, головой. Тебе нужно просто научиться останавливать их. Это слабое место ваджра-мушти. Но одновременно и самое сильное. Потому что если перед тобой МАСТЕР, тебе ничто не поможет остановить его. Разве что если ты будешь прикрыт броней «Разрушителя». – Стейнмод смеется.

Хельг завороженно слушает. А половинки камешка в траве похожи на диковинных букашек, случайно попавших в сад из дальних краев.

Атака Свальда была неотвратимой. Хельгу некуда было деваться: по бокам обрыв, а отступать назад означало попасть под сокрушительные удары противника. Но Хельг не собирался отступать. Он быстро выбросил правую руку навстречу неумолимо надвигающемуся Свальду. В тусклом свете масляных фонарей блеснула пряжка ремня.

Свальд пошатнулся и остановился, вся энергия его атаки пропала втуне. Вермундссон неуверенно коснулся рукой лба. По пальцам пробежала струйка крови. Пряжкой ремня Хельг рассек Свальду лоб, одновременно и прервав нападение противника, и ранив его. Текущая из рассеченного лба кровь заливала Вермундссону глаза и мешала следить за Лисом.

– Вот ведь интересно, да? – Хельг улыбнулся. – Ты, боготворящий свой Дом. Я – ничто. И ты снова не можешь победить меня. Признай, что я прав. Твой Дом – хуже, чем ничто.

Свальд ничего не ответил. Он раздумывал. Пряжка форменного ремня была довольно тяжелой и могла стать опасным оружием в руках того, кто знал, что с ней делать. Хельг знал. И Свальд это понял. Он вытер кровь со лба и с переносицы и резко, с места, прыгнул.

Удары ногами в ваджра-мушти были редкостью. Обычно их применяли, чтобы сбить противника с толку или отвлечь. Однако Свальд решительно поменял стиль боя.

«Он быстро соображает…» – мелькнула мысль, прежде чем Лис успел ударить ремнем по метящей ему в голову левой ноге Свальда. Ногу повело вправо от Хельга. И тут он чуть не пропустил новый удар: одногруппник умудрился использовать разворот, который ему придал удар Хельга, чтобы направить правую ногу ему в лицо.

Для наблюдателя со стороны это выглядело бы красиво: Свальд будто завис в воздухе, нанося удары ногами. Лису наслаждаться красотой было некогда. Единственное, что он успел сделать, – это присесть, пропуская удар над головой. Свальд ловко сгруппировался и опустился обратно на мост, опасно закачавшийся после его приземления.

«И он неимоверно рискует…»

Свальд оказался совсем рядом с Хельгом. Сразу напасть ему помешало только то, что он приземлился в неудобной позиции. Не дожидаясь, пока Вермундссон придет в себя, Лис отскочил подальше. Они снова оказались почти в изначальной ситуации, с той разницей, что теперь Свальд был ранен и кровь продолжала заливать ему лоб.

– Почему? – зло вырвалось у парня. – Почему, провались ты в Нифльхейм, я не могу сразить тебя?!

– Потому что я умнее, сильнее и красивее. – Хельг самодовольно ухмыльнулся, тщательно сдерживая дрожь. Еще чуть-чуть – и у него были все шансы оказаться в пропасти!

«Потому что ты не позволяешь себе впасть в ярость, Свальд. Потому что ты проиграл мне, когда гнев владел тобой, и боишься снова проиграть по той же причине. Ты осторожничаешь, ты пытаешься сражаться с холодной головой и трезвым рассудком – но в такой схватке тебе меня не победить!»

– Если так… – Свальд поднял обе руки перед собой, сложил их вместе, закрывая верхнюю часть тела. – Если так, то я больше не буду сдерживаться! Я обещаю: я уничтожу тебя одним ударом! Чего бы мне это ни стоило!

– Ну, попробуй! – Хельг издевательски ухмыльнулся.

Свальд ринулся на Хельга, пытаясь впечататься в него всем телом. Хлестнул ремень, целя в голову. Свальд встретил его левой рукой, обмотал вокруг нее круговым движением и резко дернул, стремясь вырвать ремень из рук Хельга. Одновременно с этим его правая рука скользнула вниз и назад, а пальцы сложились в кулак. Свальд вошел с Хельгом в близкий контакт.

Однако прежде чем удар дошел до цели, майнор Дома Огня успел понять, что Хельг даже не пытается удержать ремень. И еще он успел понять, когда Хельг резко выдвинул вперед правую ногу, поставив ее особым образом, что тот знаком с каким-то особым видом безоружного боя, не похожего на ваджра-мушти.