Темная сторона Солнца - Олеся Андреева

Где-то на одной из улиц Праги, 12:45

Поняв, что Аня сбежала и это ее намерение вполне серьезно, Даниил вылетел на улицу. За ним выскочили отцы и стажер-Воин Кевин. Не смотря на то, что она уже скрылась из виду, демон отчетливо видел ее энергетический след. Вот он волной мутного салатового цвета проплывал над землей, рассыпался на крошки и бурлил в тех местах, где Аня осознавала боль в ногах. Не сговариваясь, священники последовали за Даниилом. Странная это была процессия. Высокий, одетый в черное мужчина буравит землю взглядом, принюхивается, изредка останавливаясь, чтобы сосредоточиться. За ним неотступно следуют двое пожилых человек, священник и молодой мужчина.

— Кевин, останься в церкви. — Окликнул его батюшка Алексий. — На случай, если Аня решит вернуться.

— Разумней тебе вернуться в твой приход, Алекс. — На бегу произнес Милош.

— Она моя подопечная. Аня пришла ко мне за помощью. — Тяжко выдохнул батюшка.

— Возвращайся. — Настаивал Милош. — Мы Аню найдем и вернем обратно. А если она решит вернуться, то лучше ей увидеть там тебя.

Несмотря на свои собственные убеждения, батюшка согласился вернуться.

Конечно же, они поторопились. Аня еще совсем не отошла от потрясения, чтобы встретиться с демоном. Даже если этот демон, как он утверждает, любит Анну. Алексий позволил встретиться Даниилу с девушкой только потому, что за него ручался Пабло. Если Пабло имел основания доверять демону, то Алексий и Милош решили рискнуть. Влюбленный демон — это возможность спасти потерянный разум, вернуть заблудшее дитя. Возвращаясь к церкви, батюшка повернулся в сторону удаляющегося демона и коллег. Возможно ли, что Даниил, исполнитель Высшего Совета влюбился в Анну? Воистину, пути Господни неисповедимы.

Даниил целенаправленно шел по следу, кляня себя за несдержанность. Если бы он удержал свои идиотские позывы и немного повременил, Аня не сбежала бы из-под носа трех Воинов Света и одного демона. Она сидела бы сейчас в церкви и была бы в абсолютной безопасности. Но Аня в данный момент неслась по улицам Праги, стоная от боли в ногах. Запах ее крови так четко выделялся на фоне остальных запахов города, что трудно было сбиться с пути. А еще она испытывала приступ паники. В таком состоянии она может наделать глупостей. И во всем этом виноват Даниил.

Толпа, наводнившая улицу, мешала сосредоточиться. Или это волнение? Демон и сам уже начал испытывать страх. Вот здесь она остановилась, ожидая, когда загорится зеленый свет на светофоре. Перебежала улицу, задела рукой фонарный столб, остановилась у витрины кафе. В стекле демон опять увидел помехи своего отражения. В кафе творилась суматоха.

— Смотрите, Ревье уже разыскивает ее через телевидение. — Подбежал тяжело дышавший Кевин.

Четверо уставились в экран телевизора, по которому повторяли ролик о пропавшей больной девушке, которую разыскивает семья.

— Быстро работает, сукин сын. — Прошипел Пабло.

— Пабло. — Воскликнули два голоса.

Демон только взглянул на священника. Ниже по улице зазвучали полицейские сирены. Паника теперь овладела Даниилом. Надо найти Аню до того, как ее схватят. Иначе из рук Ревье он уже ее не вырвет. Куда дальше она побежала? Демон огляделся, замер, закрыл глаза. Но шум проезжающих машин, нарастающий вой сирены, толкающиеся прохожие не давали сосредоточиться. Следы Ани пропадали, смешавшись с жизнью города.

— Ну, что? — Торопил его Пабло.

— Не отвлекайте его. — Одернул Милош.

Демон еще раз глубоко вздохнул. Ладони раскрыты, прощупывали воздух. Энергия беспрерывно двигающаяся, нагревалась под пальцами, обжигая холодную кожу. Вот здесь четкий след, а рядом уже нет. Эмоции молодежи поглотили даже столь ярко выраженную панику Ани. Поглотили и унесли прочь. Даниил бросился за потоком энергии.

— Месье Ревье, — Голос в трубке звучал глухо. Они всегда так звучат. Боятся. И правильно делают. — Нам только что позвонили. Ваша родственница нашлась.

Француз, развалившись, сидел в кресле. Под пальцами правой руки бархатной гладью ощущалось красное дерево письменного стола. Красивый узор. Ах, природа! Как мудра ты, как чувственна, создавая красоту. Тонкие переплетения волокон дерева плясали, как ноты на струнах нотной грамоты. Красота сама по себе штука странная, непостижимая. Красота складывается в сочетание благих событий, окропленных удачей, упоенных самой госпожой Фортуной.

Появившаяся столь подходящая будущему члену Высшего Совета Жертва это не что иное, чем очередное проявление красоты. Одно из вьющихся волокон на столешнице из красного дерева. Аня засветилась. Не пройдет и двух часов, она будет в замке Ревье под надежной охраной. Обряд пройдет, как и было запланировано.

Я продолжала, как одурманенная бежать, ища глазами телефонную будку. Длинная широкая улица хлынула толпой на площадь. Неизменная каменная кладка неровным слоем ложилась под ноги. Вон там, у дальней границы площади, увитые цветочными клумбами позади, стояли телефонные автоматы. С каждым шагом голос Андрея становился ближе. Но что я ему скажу? Он высмеет меня. Высмеет, если я ему скажу правду. А потом засадит в психушку. Но это будет потом. А сейчас мне нужно раздобыть несколько монеток, чтобы мне хватило времени на то, чтобы убедить разгневанного моим побегом жениха. Возможно, он и слушать меня не захочет.

Я подошла к будке, в которой эмоционально разговаривала женщина, размахивая руками и переходя на крик. Различив в ее крике английские слова, я облегченно вздохнула. Я смогу ей объяснить, что мне нужны деньги только на один звонок. Женщина продолжала ругаться.

— Это все, что ты можешь мне сказать? После всего, что было между нами? — Ее голос вознесся на высокие ноты. — Ну и ублюдок же ты, Майкл! Хотя, знаешь что, я всегда знала, что ты урод. Мне просто жаль было бросить тебя одного, бездарного актеришку, возомнившего себя вторым Бредом Питом. А куда тебе до него? Ты даже детский стишок не можешь прочитать с чувством. Ты бездарь и неудачник.

Девушка, прокричав свою тираду, треснула телефонной трубкой по аппарату. Она ударила еще пару раз, едва не разнеся будку.

— Вот козел! — Продолжала сокрушаться она. — Я, как последняя дура обхаживала его, а он оказался обычным быдлом.

Я робко посторонилась, чтобы пропустить разъяренную девушку, сомневаясь, стоит ли к ней сейчас обращаться. Но вероятность того, что я в ближайшее время найду еще одного человека, говорящего на знакомом мне языке, была мала. Да и в розыск я уже была объявлена, и гулять по улицам стало небезопасно. Я громко прочистила горло, дабы привлечь внимание девушки. Но она первая обратилась ко мне.