Маугли 1. Конец отпуска - Павел Казаков

Снова посмотрел в зеркало. Увиденное не понравилось. Из зазеркалья на меня смотрел очень неприятный тип. Улыбка – не улыбка, а безумный оскал, взгляд мрачный и давящий. Нет, таким я себе не нравлюсь. Кто бы что бы со мной ни сделал, я таким уродом не останусь.

После душа я немного отошёл. Улыбаться всё ещё не получалось, но усмешку мне зеркало вернуло более-менее человеческую. Ладно, надеюсь, на моих планах на вечер это пагубно не скажется.

Сегодня пятница. Сегодня будет попытка убить Елисея. Если не получится, то повторю ещё раз. И буду повторять, снова и снова, пока всё не закончится. Ну, а пока ещё не вечер, пойду работать.

Глава 6

– Маугли, ты же, вроде как, трезвенник! Что у тебя с лицом?! – Серёга первым заметил моё состояние.

– Отравился, – пробурчал я.

– Судя по лицу, ты раз двадцать отравился, – не отставал Серёга. – Ты глаза свои видел?

– Да, вчера известь в глаза попала, вечером глаза тёр, и вот с такими проснулся, плюс вы надо мной вчера издевались, плюс отравился, – мне кажется, вполне правдоподобно наврал я, после чего перевёл разговор на тему работы. – Что у нас там с компрессором случилось вчера? Он воздух с запахом горелого масла гнал. Его Семёныч обещал привезти сегодня с техосмотра, не видели, привёз?

– Нет, пока не привезли. Набери Семёнычу, да узнай, – ответил Саня.

– Ладно.

Весь рабочий день я был раздражительный. На перерыве сказал, что никаких экспериментов не будет, практически послал Лёху с Серёгой куда подальше. Они, видя моё состояние, не настаивали. Ну, испортилось у Маугли настроение, ну, с кем не бывает. Вообще-то, как раз со мной и не бывает, чтобы я был настолько раздражительным со всеми и так долго, такого никогда не было.

Под вечер мысли снова и снова возвращались к Елисею. При этом ничего конкретного не думалось, сознание халтурило и ничего кроме того, что сегодня всё кончится, в голову не лезло. Я пытался прокрутить в голове весь план, но ничего не получалось. Голова отказывалась работать. Безбожно тупил. Я всё списывал на свои вчерашние попытки разобраться с головой. Голова, правда, мне за это ни разу не была благодарна, устроив себе практически выходной. При этом никаких сомнений в том, что всё вчера сделал правильно, не было. Я на правильном пути. Но, сука, какой же он этот путь ухабистый…

Закончили рано, в полдевятого вечера. Семёныч ушёл после обеда что-то согласовывать, а я всех удивил тем, что не заставил до чуть ли не абсолютной темноты корячиться, а дал отбой.

Я после душа пошёл в ресторан при гостинице, где выпил кофе и попытался собраться с мыслями. Мысли не собирались. Хорошо, что всю неделю, я так или иначе продумывал свой план, так что сейчас решил уже не думать, а делать. Вернулся в номер, возле двери удачно встретился с горничной. Есть свидетель, что я зашёл в номер.

Итак, одеваемся. Спортивные штаны, которые шились изначально на кого-то совсем неспортивного. Размера на четыре больше в талии, чёрного цвета, они визуально делали меня толще и шире. Чёрная футболка, чёрная кофта с капюшоном, тоже «оверсайз». В карман худи положил балаклаву и тряпочные перчатки с пластиковым точечным покрытием, самые обычные. Теперь только ждать. Я сидел и смотрел первый попавшийся сериал про боевые искусства, ничего в нём не понимая. Голова отказывалась работать. Хотя, может, и сериал такой. Так в непонятном состоянии прошло время до двенадцати. Надо выходить.

Выйти из номера незаметно для меня было не проблемой. Номер был на втором этаже, и я бы просто мог выпрыгнуть в окно, но поскольку прыжок из окна с огромной вероятностью попадает на камеры, то надо было что-то ещё придумывать. Но придумывать ничего особо не пришлось, мы вчера как раз достроили леса до окна моего номера и загородили ими все камеры плюс сделали мне комфортный путь наружу. Я просто открыл окно и как мог тихо вышел на леса. Телефон оставил в номере на беспаузном просмотре сериала. Быстро спустился вниз, накинул капюшон и пошёл в направлении завода «Восход». Я шёл, опустив голову. Понятно, что всех камер я не знаю, но я надеялся, что меня нельзя узнать по походке или фигуре. Походку я постарался изменить, стараясь шлёпать всей стопой и не выпрямляя ноги до конца. Это, во-первых, немного меняет впечатление о росте, человек кажется ниже, во-вторых, это делает походку тяжёлой, что совсем не похоже на меня. До завода я добрался без приключений. Поскольку я не знал, есть ли камеры в районе проходной, то пошёл вдоль забора и убедившись, что никого поблизости нет, перебрался через него на территорию завода в максимально тёмном месте. Быстро сориентировавшись, я направился к своему наблюдательному пункту в полуразрушенном корпусе.

Пробравшись внутрь, я оказался не совсем в полной темноте. Один из фонарей, освещавших стоянку рядом со «Снежной королевой», стоял неподалёку от моего здания, и его света хватало, чтобы немного разогнать полный мрак. Я постоял, подождал, когда глаза привыкнут и направился к окну, из которого удобно наблюдать за входом в клуб.

Пятница. Вернее, уже суббота. Точного времени я не знал, но около часа ночи. Было оживлённо. Народ входил и выходил. Я достаточно неплохо мог разглядеть каждого. Если повезёт, то сегодня всё и кончится. Чтобы мне повезло, должно произойти следующее: Елисей должен сегодня пойти в клуб, он должен пойти из клуба домой один по территории завода. Как бы один из клуба домой пешком – уже признак неудачника, так что если Елисею так не повезёт, то и дальше ничего удивительного, если его невезение продолжится и приведёт ко встрече со мной. Кому-то не повезёт, кому-то повезёт…

Я стоял, смотрел и думал. Впервые за пару недель я мог просто стоять и думать. Ясность мыслей может и не была кристальной, но тем не менее муть, мешавшая мне целый день, рассосалась. Не надо было никуда спешить, не надо нервничать и следить за собой, не надо лезть в глубины памяти, могу просто стоять и размышлять. Неожиданно кольнула мысль о какой-то неправильности. Вот я уже, можно сказать, на финишной прямой, а внутри появилось чувство, что я что-то упустил. Такое бывает, когда выходишь из дома, закрываешь дверь и точно знаешь, что забыл внутри что-то нужное. И повезёт, если вспомнишь, но, бывает, что так полдня и ходишь с этим