Девочка Громова (СИ) - Черногорская Ксения

- Голодная? - опустившись в кресло, спрашивает он.

- Нет, не очень, - говорю я. - Но с удовольствием поужинаю с тобой, если рестораны ещё работают.

- Работают, - кивает он. - Только прежде чем пойдём, хочу с тобой поговорить. Здесь.

Осторожно сажусь на краешек массивного дивана, обтянутого дорогой, приятной на ощупь, тканью.

- Хорошо...

Беспокойно мне что-то. Взгляд Ильи хмур, мрачен даже. Он переживает из-за чего-то, я это вижу. Только вот понять не могу из-за чего.

Вздохнув, Илья встаёт и проходит к барному шкафу. Наливает в бокал виски. Повернувшись ко мне, спрашивает буду ли я. Молча мотаю головой.

Он кивает и, поставив бутылку, снова проходит к кресло. Опустившись в него, немного отпивает из бокала. Смотрит в окно. Шторы я не задёрнула и отсюда, с дивана, видно темно-серое, почти чёрное небо Петербурга. Сквозь тучу мутно светит почти полная луна.

Илья делает новый глоток, и поворачивается ко мне. Внимательно смотрит в глаза. Да так, что я с трудом выдерживаю его взгляд. Слишком уж пристально, изучающе он на меня смотрит.

- Ты - хорошая девочка, Алина, - вновь говорит он. - Правда, хорошая. И заслуживаешь счастья.

- Я не...

Он поднимает ладонь и я умолкаю.

- Погоди, - говорит он. - Послушай меня.

- Хорошо, - сглотнув, киваю я.

- Я чувствую, что ты влюбляешься в меня. Что я становлюсь тебе дорог. Мы, наверное, не так уж много знакомы, чтобы говорить о таких вещах, но я просто не хочу закрывать глаза на то, куда это всё идёт. Уверен, ты хочешь, что мы с тобой стали парой. Чтобы встречались и потом... может быть...

Прикусываю губу. Веки наполняются слезами, потому что Илья будто прощается со мной. Такие разговоры ведут тогда, когда желают расстаться. А мы и встречаться-то ещё толком не начали.

- Ты очень непохожа на женщин, которых я знал. И с которыми предпочитал общаться. Правда непохожа. Совсем другая. Намного их лучше. И, пожалуй, вместе взятых. И я действительно благодарен тебе за то, что ты вошла в мою жизнь. И пусть и так странно, как это произошло.

- Почему ты мне всё это говоришь? - не выдерживаю я.

- Потому что я вижу, что несмотря на то, что ты вроде как карьеристка, ты всерьёз нацелена на полноценную семейную жизнь. А я не могу тебе её дать, - он вздыхает. - Просто не могу. Нет, - качнув головой, добавляет он, - не не хочу. Не могу. Я всего лишь человек.

- Ты о чём? - покачав головой, обескураженно спрашиваю я.

Он пристально смотрит мне в глаза.

- Я - неполноценен, Алина. Не могу иметь детей. Бесплоден. Я не дам тебе того, что ты хочешь. Мне больно это говорить, потому что я пиздец, как быстро к тебе прикипаю. С какой-то, блядь, бешеной скоростью. Мне так тебя не хватало там в Москве, ты даже не представляешь себе. И сегодня утром, в постели с тобой, я отрывался на полную катушку. Было чувство, что я наконец-то воздуха свежего вдохнул после какого-то ёбаного подземелья. Меня, конечно, беспокоили эти потенциальные проблемы с компанией, но их я решить мог, и это понимал. А вот тут - я бессилен. Перед тем, как улететь в Питер я вновь наведался в клинику, и пообщался с доктором. Она - очень хороший специалист. И честный человек. Как ни горько, шансов иметь детей у меня так мало, что даже говорить не о чем. Я всю свою взрослую жизнь был один. С некоторых пор стал беспокоиться о том, что никак не могу найти свою женщину. И вот, - голос его становится хриплым, прерывается, он сглатывает, а потом снова отпивает из бокала, - вроде как нашёл. А может и не вроде. Но... я не могу взять на себя такую ответственность. Я испорчу тебе жизнь, Алин, каким бы хорошим с тобой не был. Ты мечтаешь о детях, это видно. В машине я спросил тебя об этом потому, что хотел убедиться в том, не подводит ли меня интуиция. Да какая там интуиция, когда с обожанием смотрящая на тебя женщина просит в неё кончить! - он тяжело вздыхает. - Алин, я не могу тебе предложить ту самую жизнь, о которой ты мечтаешь. Я могу помочь тебе с карьерой, могу обеспечить безопасность, но... - глядя мне в глаза, они качает головой, - даже если мы будем встречаться просто, как любовники, мы очень скоро захотим жить вместе. Я поломаю тебе жизнь тем, что поддамся слабости и сделаю тебя зависимой от себя. Ты - молодая женщина, у тебя всё впереди. И я верю, что тебе встретится хороший человек, который сможет дать тебе то, что ты хочешь. Я - не могу. Неполноценен.

Я настолько ошарашена, что мне плевать на слёзы, текущие по моим щекам. Просто смотрю в глаза Илье, оглушённая тем, что он сказал мне, и пытаюсь осознать услышанное.

- Прости, что сделал тебе больно, - говорит он. - Просто не хочу, чтобы ты строила иллюзии. Потому что, если ты будешь их строить в отношении меня, тебе будет намного больнее.

- Ты не прав... - с трудом облизнув губы, шепчу я в ответ. - Не прав... Я не влюбляюсь в тебя... Я уже... влюбилась.

Он смотрит в сторону. Вздыхает, и качает головой.

- Прости меня, - тихо говорит он.

- Налей мне тоже, - прошу я. - Хочется выпить.

Он кивает, встаёт и подходит в барному шкафчику. Заполняет до половины пустой бокал и приносит мне. Отдав, возвращается в кресло.

- Насчёт твоей работы в компании Паоло. Я договорился, всё будет в порядке. Тебя и пальцем не тронут. Паоло оказался разумным, вменяемым человеком. Мы быстро пришли к компромиссу. Что касается Владимира, он в полиции. Так что теперь тебе ничего не угрожает. Завтра, - он смотрит на наручные часы и поправляется: - точнее, уже сегодня, тебе нужно будет подъехать в их офис для расторжения договора. Я отправлю с тобой Олега, он работает на меня давно и я ему доверяю, чтобы всё было под контролем и не возникло никаких эксцессов. Он тебя подождёт в машине, а затем отвезёт в аэропорт. Билет куплен. Паоло сказал, что тебе щедро заплатят за качественную работу. Он этот вопрос взял под личный контроль. Более того, он лично напишет тебе очень хорошую рекомендацию, которая выведет твою карьеру на новый уровень. Так что тут можешь выдохнуть. Всё будет в порядке.

Глава 21

Прощальный секс - это больно. Нежность сумасшедшая, обоюдная, крышесносная, но...

...хотя нет. Не "но". А поэтому. Но иначе не получается.

Во время оргазма я реву. В голос, в объятиях Ильи. Торопливо целую его губы, которыми он так легко касается моих губ. Сквозь слёзы шепчу, что влюлена в него, прошу чтобы он не оставлял меня, но...

... за вуалью нежности и теплоты я вижу в его взгляде прощание.

Он уже принял решение. Я это вижу. Понимаю. Чувствую.

Так я хорошо понимаю, что он - из тех мужчин, что приняв решение, ему следуют.

На мгновение, подёргиваясь в судорогах отступающего оргазма, я прикрываю глаза.

И вижу его глаза. В темноте.

Красивые безумно. Нежные до одури. Тёплые до сумасшествия.

И грустные.

Дыхание перекрывает, я силюсь вдохнуть, но не могу. Илья крепко прижимает меня к себе, целует в висок, шепчет нежности, а я всё никак не могу вдохнуть. Паника, вот что я чувствую.

Потом мне удаётся наконец пустить сквозь сопротивляющееся горло в лёгкие воздух. Маленькими, нервными глоточками. Сквозь льющиеся слёзы.

И когда тело расслабляется и между ног утихает тёплая, безумно приятная пульсация, я погружаюсь в тоску.

Некоторое время Илья просто лежит рядом со мной и гладит меня по волосам. Глядя на тёмное окно, я то кусаю губы, то сглатываю слёзы, вместе с по прежнему душащим меня комом, но ничего уже не говорю.

Илья тоже молчит. Понимаю, что ему больно.

И мне - больно.

Но без этого секса мы бы попрощаться попросту не смогли бы.

Он попробовал. Встал, допил остатки виски, поставил бокал на стол, подошёл ко мне, легонько чмокнул в щёку, снова попросил прощения, и направился к двери.

Я сорвалась с места. Догнала его. Прыгнула на него сзади. Обвив его шею руками, принялась целовать, упрашивать не уходить, унижаться. Мне было плевать на то, как это выглядело со стороны. Кроме нас в номере не было никого. Да и если бы кто-то был, мне всё равно было бы плевать.