Агония любви (СИ) - Тейт Виви

— Что это? — поднимаю перед его носом папку, в которой должна быть моя роль.

— Сценарий, — Кайл просто берет бутылку с водой, открывает, фамильярно отвечая, совершено, не чувствуя скованности и неловкости от моего вопроса. Это приводит в бешенство еще с большей силой, заводя меня по полной, одной кнопкой, только одним поведением.

— Ты хотел сказать, здесь должен был быть мой сценарий? — закипаю сразу и не понимаю его спокойствия.

— Это и есть сценарий, — смотрит на листы, даже не удосужившись взглянуть более детально.

— Где мои слова, — мой голос срывается в писк, и я почти прыгаю от злости на одном месте. Меня трясет. Ради такого, я бы не приехала. Это просто плевок в душу со стороны Спенса.

— Там есть слова. Рика успокойся, — цедит тот, делая глоток. Это было даже сексуально, когда капелька воды стекает по подбородку Кайла и проникает под майку. И от моего чуткого взора не ускользнул провокационный взгляд той блондинки, которая просто прожигает моего мужа в данную минуту.

— Ты хочешь сказать, что эти две строчки и есть роль со словами? — делаю вид, что не замечаю ее. Еще чего. На каждую курицу обращать внимание, нервов и волос не напасешься.

— Рика, ты хотела играть в кино. Вот — кино!

Я вижу его последнюю спокойную реакцию. Еще слово и он вскипит, как чайник. Но меня тоже уже не остановить. Кнопка нажата.

— Я хотела играть главную роль, а не вот это, — кидаю сценарий прямо на песок, и собираюсь уходить. Поворачиваюсь и вижу ехидное выражение лица наглой, на мой взгляд, блондинки.

— Кто это? Кого она играет? — поворачиваюсь обратно, уже не контролируя эмоции. Уже все равно на мнение окружающих, которые стали невольными свидетелями моего поведения.

— Джесси Одикс, — проговаривает даже с хрипотцой Спенс, тараня меня на сквозь. Лучше бы он мое имя так выговаривал, а не имена посторонних баб.

— Ты не ответил, кого она играет, — подхожу к нему так близко, на сколько это позволяют приличия и смотрю прямо в его лживые глаза. А то, что они лживые, я знаю наверняка.

— Ребекку, — сдается мне, вздыхая тяжело и сдавленно.

— Главную роль, — констатирую факт. Даже улыбка появилась на моем лице. Я так и знала. Конечно, кого еще? Теперь понятно, почему у них такие дружеские и тесные отношения. Главная актриса в метре от меня. Сейчас как повернусь, и поправлю ей лицо, а то не вписывается в главную красотку кадра. Но будто прочитав мои мысли, Кайл протягивая руку, задерживает меня, поймав за запястья.

— Не смей устраивать скандал, — тихо, деспотично и самоуверенно говорит Спенс, оглядываясь вокруг.

— И что ты сделаешь? — не укротимо отвечаю. Никогда не была робкой. Всегда могла за себя постоять.

— Ты сможешь забыть о статусе актрисы, если сделаешь это, — угрожает мне Спенс, цинично всматриваясь сквозь зрачки. Ну и деспот! Нашел чем пугать!

Его лицо меняется. Оно становится суровое, серьезное и чужое. Где тот Кайл, с которым мы смотрели фильмы вечерами, лежа на диване, и обсуждали все вокруг, наслаждаясь этим обществом. Где тот мужчина, который делал меня счастливой? Его взгляд царапает холодом и льдом, и меня пробирает озноб от всей этой картины, несмотря на тридцатиградусную жару.

— Я и так, благодаря тебе, в одних массовках и задних планах, — пытаюсь выхватить руку, но его хватка нерушима. Останутся синяки. Свою нежную кожу я знаю досконально, особенность такая.

— Значит и этого не будет, — просто, будто между делом, говорит мой муж, сжимая руку еще сильнее.

— Ай, отпусти, — вскрикиваю от боли. — Не буду я ничего делать этой клуше.

Он резко отпускает хватку, заставляя меня удерживать баланс, чтобы не рухнуть прямо в песок. А Кайл просто улыбнулся самой милой и притягательной улыбкой и поправляя часы на запястье, циферблатом на наружную сторону. Этот жест мне кажется таким неестественным, но ему удалось меня отвлечь, так как я просто залипла на его часах, как будто приросла к его руке глазами. Пришла в себя только после того, как Кайл отвел руки за спину. Так и смотрела на него с открытым ртом, ничего не сумев с собой поделать.

Не знаю, каким магнетизмом обладал этот жест, но мне стало по-настоящему страшно, и я не раздула скандал, просто закрыла рот и побрела домой, прокручивая мысли на счет его угроз.

Глава 28. Мнимое затишье

Эрика

Всю неделю я просидела дома с обиженным лицом. Разговаривать со Спенсом не входило в мои планы. У меня тоже характер огонь. С таким его поведением я явно мириться не собираюсь.

В конце недели я все же снизошла до кухни и приготовила незатейливый ужин.

— Как дела на работе? — вот дура. Еще не хватало первой на поклон прийти.

Мы сидим в обеденной зоне, как чужие друг другу, каждый в себе. Я даже взглянуть боюсь в сторону мужа. Огромный зал эхом отдает мой вопрос и давит по ушам. В доме вообще в последнее время тихо и мерзко. Я так и сума могу сойти. Хорошо, что кран не капает.

— Хорошо. Если бы не твой взрывной характер, то ты была бы в курсе всех дел, — отрезая ножом индейку на маленькие кусочки, Кайл поддержал разговор.

— Еще чего. Смотреть на твою любовницу, — отпиваю глоток вина.

— Джесси не любовница. Ее утвердил не я. Что ты привязалась то ко мне? Лучше бы начала свою карьеру с чего-нибудь! Что ты сделала, чтобы тебя заметили? Думаешь выскочила за меня замуж и все? На этом точка? — заводится с пол оборота Кайл, бросая нож в сторону. Выглядит угрожающе, но у меня в руке вилка, и тоже сильный удар справа нанести смогу острым концом в целях самообороны. — Думаешь, что тебе все обязаны? Что если ты такая вся из себя… модная, то и роли будут сыпаться. Я дал тебе вполне нормальную роль. Очень хороший старт. Но ты закатила скандал, ушла с триумфом, подняв голову выше своих возможностей и амбиций.

Кайл даже покраснел от своей речи, а у меня теперь есть повод задуматься. Он меня будто с небес столкнул, прямо скинул я бы даже сказала. А лететь больно, приземляться еще больнее.

Я даже не задумывалась, что многие начинают свой путь еще с более жалостливой позиции, чем я, и становятся такими знаменитыми. Мой сценарий жизни не так уж и плох. Невозможно сразу взять и проснуться возглавляющей первую строчку олимпа. Надо потрудиться и попотеть. Но, черт, когда рядом сидит Кайл и говорит об этом… вот если бы его не было, тогда понимаю фразу — карабкаться по горе вверх. В моем случае должно быть легче, как по щелчку.

— И что, завтра я могу прийти снова? — прикусив нижнюю губу, спрашиваю робко. Настолько робко, насколько умею. Конечно, забитой и убитой горем меня не назовешь, но свою вину иногда признать могу.

— Ага, сейчас. Разбежалась! — смеется в ответ, говоря с сарказмом. — Кто тебя такую терпеть будет? Уже давно отсняли все кадры. Через сутки нашли тебе замену, — делает глоток свежевыжатого апельсинового сока. Кайл и говорит громче своего обычного тембра голоса. — Стоит задуматься. Не правда ли?

Он смотрит на меня пристально, гордо, с высока. Сейчас понимаю, что роль сносная и вполне могла быть в моем арсенале.

Оставив ужин почти не тронутым, Кайл выходит на балкон. Я сижу молча, жую свой сельдерей в салате и злюсь на себя же за свой характер.

Собравшись с духом все же, подхожу к нему:

— Прости, — обнимая сзади, прижимаюсь к нему всем телом. Чувствую его недовольство мною. Пытаюсь загладить вину. Черт и черт! Он прав. Я слишком эмоциональная, но я себя оправдываю, тем, что, выйдя замуж, жизнь заиграет в новом ключе, а в итоге, стало только хуже.

— С твоим характером, ты никогда ничего не добьешься, — делает заключение Кайл, смотря на ночной город.

— Я знаю, но не могу себя контролировать.

И он обнимает меня, поворачиваясь так нежно, что я моментально забываю обо всем, что было ранее. Целует в макушку, успокаивая меня и давая надежду на наше будущее, которое я мысленно разрываю, вместо того чтобы склеивать.

Я поднимаюсь на носочки и целую его сама. Первая. Нежно и мягко, тону в его любви и понимаю, что счастлива. По-настоящему счастлива. Несмотря ни на что. Может это и есть любовь, когда сквозь обиду и злость видишь что-то светлое и трепетное в человеке, которого целуешь.