Бессмертный солдат - Elliot Taltz

— Будешь чего-то стоить и оправдаешь своё жалкое существование?

Грубо. Эрину будто током пробрало. Она выпученными глазами уставилась на Фриду, которая как с языка сняла то, что та хотела сказать, но не решалась. Фрида же закончила с отжиманиями и села на пол, заправляя выбившиеся пряди волос за уши. В этот момент, смотря на её изящный профиль, Эрина поняла, насколько у Фриды красивое лицо. Девушке даже казалось, что она гораздо красивее той эльфийки из третьей группы, Аринэт, которую все окрестили главной красоткой среди вообще всех трёх отрядов первогодок.

Пусть Эрина так и не ответила Фриде, но та будто бы и без слов знала все ответы, поэтому продолжала с безэмоциональным лицом, но с грустными глазами смотреть в окно, за которым уже стемнело. Эрина, заметив этот нюанс, глянула на настенные часы, которые снова почему-то висели криво и показывали ровно шесть часов. Эрина с визгом вскочила и побежала из комнаты, схватив всю верхнюю одежду и обувь с собой, ничего не объясняя Фриде.

В коридоре, одеваясь и обуваясь на ходу, Эрина чуть не врезалась в Панкрата, патрулирующего территорию с важным и гордым видом, но вовремя смогла его перепрыгнуть. Однако гусь тоже был не промах: он успел ущипнуть девушку за ногу. Несмотря на толстый слой одежды, этот щипок всё равно оказался болезненным. Но Эрина не поддалась на провокации сварливого вредного смотрителя, вместо этого она продолжила бежать, чтобы сильно не опоздать на как раз-таки важные для неё пятничные факультативы.

Дорога преодолевалась уже машинально, хотя занятий проведено было не так уж и много, просто отчего-то всё, что было с ними связано, запоминалось Эрине чётче и ярче всего, начиная от теней в коридоре, заканчивая погодой за окном. Эрина как ошпаренная залетела в тот самый безлюдный тёмный зал, где её уже ждал лейтенант Фил, она была готова уже кричать оправдания во всю глотку и низко склонять голову, но не успела даже закрыть двери, как Фил лениво проговорил:

— Только не ори, я вижу, что ты опоздала.

— Простите… — прошептала она, боясь даже это сделать слишком громко. — Я опоздала…

— Эрина, я не тупой и не слепой — я вижу, что ты опоздала. Причину мне, причину.

«Он назвал меня по имени? Неужели он так злится на меня?».

Погружённая в свои мысли и догадки, Эрина забыла ответить Филу, из-за чего он колко на неё глянул и строго рыкнул:

— Подсолнух!

— А! — она тут же отозвалась.

— Ты, я погляжу, на своё имя совсем не отзываешься. Ладно, буду продолжать тебя звать Подсолнух.

Она бы и хотела что-то сказать против, но вся ситуация была не на её стороне, поэтому вместо этого девушка просто трагично склонила голову.

— Как вы меня накажете?

— Никак, у меня сегодня хорошее настроение: люблю смотреть, как другие рвут жопу за монотонной физической работой. Так что сразу перейдём к развлекательной программе. Ты учишь магтеорию?

— Да, товарищ лейтенант!

— А если спрошу?

— Спрашивайте, товарищ лейтенант!

— Ладно, верю. Не хочу тратить время на эту ерунду… Начнём с классической рукопашки, потом займёмся МКМ, потом ИМБ. Если останется время, расскажу и покажу принципы работы ММВГ.

От последнего Эрина опешила и неуверенно, себе под нос, пробормотала:

— Но вы же говорили, что без зачётов…

— Я же тебя в него не запихну и не отправлю скакать по крышам. Расскажу и покажу на себе, чтобы ты знала принципы и на какие элементы МКМ делать больше всего упор для работы с этой дрянью.

«Как будто бы я сама не догадаюсь», — думала Эрина, хмуря брови и внимательно наблюдая за Филом, снимающим свои китель и фуражку. Судя по запахам, он буквально перед её приходом закончил курить и, видимо, по этой причине не такой злой, каким бы мог быть. Вообще, Эрину не переставала удивлять контрастность поведения лейтенанта: перед отрядом или отдельными группами он был само воплощение зла и агрессии, выливающееся в лучшем случае в словесную порку, которая никого не могла оставить равнодушным, а в худшем — физическую, после которой даже дерзкий в самом начале Марсель стал ходить как шёлковый; но вот сейчас, наедине с ней, Фил снова был гораздо спокойнее и радушнее. Также Эрина подметила, что в формате тет-а-тет его движения были более смягчёнными и плавными, а голос звучал спокойнее и ровнее. К приятному удивлению девушки, это умиротворяло и настраивало на плодотворную работу. Работал Фил с ней тоже мягко, словно уже смирился с тем, что от любого жёсткого подхода Эрина разломается, хотя она это и отрицала вслух ему и мысленно себе: ей хотелось верить, что она способна на большее. И ей приятно было видеть и чувствовать, что во время спаррингов она стояла устойчивее, хватала крепче и делала выпады и удары с куда большей силой, чем раньше, поняв, как вообще это следует делать правильно. Хотя через время хроническая неуклюжесть вынуждала Эрину растекаться по полу и сливаться в страстных поцелуях с не раз покрашенными холодными досками.

— Эй, Подсолнух, ты жива? — поинтересовался Фил, присев на корточки и потыкав пальцем раскинувшееся на полу побитое этим же полом тело. Эрина выдавила из себя гудяще-скулящий звук, не отрывая щеки от поверхности, на которой лежала. Та была прохладной, приятной и утоляла боль.

— Да, уж, — продолжил эльф, поднявшись, — самый страшный для тебя противник не я и даже не ветер, а деревянный пол.

— Это вы меня ещё в бою с плиткой не видели в душевой нашей общаги… — измученно протянула девушка.

Фил усмехнулся, это было даже слышно. Эрина от изумления-таки отодрала голову от пола и выпученными голубыми глазами уставилась на него: каждый раз любая его более-менее позитивная живая эмоция удивляла её и в какой-то степени настораживала. Все уже привыкли, в том числе и она, считать лейтенанта Ригера кем-то холодным и равнодушным, в лучшем случае, и жестоким и беспристрастным — в худшем. А тут, демонстрируя улыбку, смех и лёгкий блеск в глазах, Фил даже начинал казаться моложе и живее. Это заставляло Эрину чувствовать его ближе к себе, ведь без этих черт эльф казался каким-то недосягаемым пугающим объектом, а не личностью с вполне обычными человеческими мыслями, переживаниями и эмоциями. Это грело душу и заставляло сердце биться чуточку быстрее.

Осознав, что она уже долго так на него смотрит, не шевелясь, Эрина, залившись краской, отвела взгляд и поднялась, мысленно уповая на то, что лейтенант не предал значения