Маркиз де Сад. Великий распутник - Сергей Нечаев

Моя дорогая, добрая тетушка, вы, которую я никогда не переставал обожать, тысяча и одно извинение за то, что я столь долго вас утомлял своими проблемами, но мое сердце настолько преисполнено печали, что невозможно не поделиться с тем, кто добр и мягкосердечен, как вы. Я умоляю вас писать мне, ставить меня в известность о вашем здоровье, сказать мне, что в вашем сердце все еще осталось хоть немного любви ко мне. И я надеюсь, что вы убеждены, что нет на свете никого, кто привязан к вам с такой же нежностью и уважением, как я.

Я также прошу, чтобы вы передали мои нежные пожелания всем моим тетушкам и кузинам, которые еще остаются с нами…"

Понятно, что маркиз де Сад был до крайности обижен на свою жену и на ее родственников. Понятно, что свою тещу он просто ненавидел, считая ее источником всех своих проблем. Что же касается уверения в том, что семейство де Монтрёй потребовало, чтобы маркиз вернул назад приданое Рене-Пелажи, то тут хотелось бы сказать следующее: после освобождения мужа Рене-Пелажи прекратила с ним всякие отношения и продолжила жить в монастыре. Поначалу она не настаивала на разводе, но действительно потребовала возврата приданого в сумме 160 142 ливров. Позднее между ними была достигнута договоренность о выплате только процентов с указанной суммы, и они должны были идти от арендаторов маркиза де Сада.

А вот уже 9 июня 1790 года Рене-Пелажи добилась в Парижском суде "разделения стола и ложа", то есть полного развода с ним. И отныне каждый из бывших супругов должен был идти своей дорогой. Это означало, что Рене-Пелажи наконец-то излечилась от страсти к мужчине, который только и делал, что третировал и мучил ее. А вот для 50-летнего Донасьена это было эквивалентно финансовой катастрофе.

Для того чтобы немного заработать, маркиз де Сад, поддерживавший дружеские отношения с литератором и актером Жаком-Мари Бутэ (Boutet), выступавшим под псевдонимом Монвель (Monvel), вступил с ним в контакт, рассчитывая через него облегчить себе доступ в мир театра. Тот замолвил за него слово, и маркиз даже читал перед труппой " Комедии-Франсэз" свою пьесу "Снисходительный супруг" (L’époux complaisant). Но дальше этого дело не пошло.

КОНСТАНЦИЯ КЕНЭ

А 25 августа 1790 года маркиз де Сад вступил в связь с молодой актрисой, которая, как йотом выяснится, до конца дней маркиза останется его любовницей. Ее звали Констанция Кенэ (Quesnet) по прозвищу "Чувствительная" (Sensible). Он была бывшей женой Балтазара Кенэ, от которого у нее был ребенок.

В Констанцию маркиз де Сад влюбился так, как не влюблялся ни в Рене-Пелажи, ни даже в ес младшую сестру.

Она была почти в два раза моложе сто и считалась официально не разведенной, но ее муж, не приняв революции, бежал в Америку, бросив жену и сына на произвол судьбы. Жениться на ней, пока была жива Рене-Пелажи, маркиз не мог, но он сделал единственно правильный выбор. Пара создала общий дом и прожила вместе в мире и согласии до конца дней де Сада.

Сам он характеризовал ее как "добропорядочную и честную обывательницу, любящую, ласковую и умную". А Констанция делилась с ним небольшим содержанием, положенным ей ее мужем. В свою очередь, он обеспечивал ее жильем.

И дела маркиза пошли. В частности, в сентябре 1790 года театр " Комедии-Франсэз" все же принял к постановке сто пьесу "Мизантроп из-за любви, или Софи и Дефран" (Le Misanthrope par amour ou Sophie et Desfrancs).

A 22 октября 1791 года в Театре Мольера была поставлена его драма в трех актах "Граф Окстьерн, или Последствия распутства" (Le comte Oxtiem, ou les Effets du libertinage), написанная еще в Бастилии.

Кстати сказать, из семнадцати ныне известных произведений маркиза де Сада для театра пьеса "Граф Окстьерн" оказалась единственной, которую все же показали на сцене. И надо отметить, что премьера прошла с успехом: в конце спектакля публика требовала автора, и маркиз несколько раз поднимался на сцену, чтобы поприветствовать ее. Можно себе представить, как он был счастлив в тот момент…

К концу 1790 года маркиз де Сад и Констанция Кена проживали на улице Нёв де Матюрен (rue Neuve des Mathurins), идущей из центра Парижа на север. Новой возлюбленной маркиз читал рукописи своих работ, чтобы она была в курсе его литературного творчества, которое так хотелось рассматривать еще и как источник доходов.

Активность маркиза не прошла бесследно, и в том же 1791 году еще не менее пяти его пьес готовились к постановке разными театрами. Но, к сожалению, до чего-то реального это не дошло. Автору что-то объясняли, приводили какие-то доводы, просили что-то переделать, но никаких денег он так и не получил. Что же касается пьесы "Граф Окстьерн", то после ее премьеры было принято решение от дальнейшего показа спектакля воздержаться, отложив его до следующего сезона.

А тем временем во Франции была принята конституция 1791 года. Главные черты реформы состояли в следующем: в уничтожении прежних парламентов (судов) с продажей и перепродажей мест и в учреждении трибуналов, сообразно административному делению, общих для всех французов и для всех дел; в уничтожении прежней власти короля и его совета; в установлении независимой судебной власти путем отмены прежнего назначения судей королем и введением, вместо этого, избрания судей народом и т. д.

Таким образом, переворот 1789 года стал общим в жизни всего французского народа, и он затронул все сферы жизни. Церковь потеряла преобладание над государством, а короля заставили дать присягу на верность нации и закону. Во главу конституции была положена "Декларация прав человека и гражданина". Верховная власть в стране стала принадлежать нации, а король оказался лишь ее представителем, осуществлявшим лишь исполнительную власть. При этом король не мог распустить Законодательное собрание и лишился законодательной инициативы.

Однако все это не помешало маркизу де Саду в том же 1791 году заклеймить "революционных разбойников", арестовавших в Провансе его тетушку Генриетту-Викторию, а также ее мужа Жака-Игнаса де Вильнёва. А после этого он ввязался в семейную распрю относительно того, кто унаследует имение в случае ее смерти.

К июню 1791 года, непосредственно перед неудачным бегством Людовика XVI из Парижа, на стол редактора лег роман маркиза де Сада, который назывался "Жюстина, или Несчастья добродетели" (Justine, ou les Malheurs de la vertu). По сути, это была новелла "Злоключения добродетели" (Les Infortunes de la vertu), расширенная, "приправленная перцем" в угоду публике и переименованная в "Жюстину".

Этот роман был опубликован в Голландии, и он стал первым произведением маркиза де Сада, изданным при его жизни.

Мы не станем утомлять читателя пересказом содержания романа. В конце концов, он опубликован на русском языке под названием "Жюстина, или Несчастная судьба добродетели", и любой желающий может ознакомиться с ним. Скажем лишь, что повествование разворачивается вокруг Жюстины — юной девушки из благородной семьи, вдруг ставшей сиротой и стремящейся зарабатывать себе на жизнь честно, следуя строгим моральным нормам католичества. И конечно же, все усилия девушки оказываются напрасными: ее похищают, насилуют — и все это становится началом массы жестоких испытаний, свалившихся на ее голову.