Жизнь среди слонов - Иэн Дуглас-Гамильтон

Н'Думе и в голову не приходило, что Тонкий Бивень рыла лунки вовсе не для него. Она пыталась набрать воды в хобот, медленно всасывая ее, дабы не взбаламутить песка, а он отталкивал мать, стараясь занять ее место.

Увалень Н'Думе то и дело обрушивал хрупкий край лупки, и Тонкому Бивню приходилось начинать все сначала. Она умело удерживала малыша на расстоянии. Однажды я наблюдал, как она оттолкнула его хоботом восемнадцать раз за пять минут. Он с ворчанием протестовал, а она ворчала, успокаивая его. Она мешала ему подойти к лунке, переставляя ноги. Он опирался о ногу матери, пытаясь обогнуть ее, и падал, но его хобот тянулся к воде по земле, словно гусеница. Когда Тонкий Бивень поднимала голову, ему иногда удавалось сунуть свой длинный нос в лунку и втянуть глоток воды, пока его снова не отталкивали.

Такое эгоистическое поведение Тонкого Бивня характерно для взаимоотношений матери и слонят. Если из-за какой-нибудь пищи возникал конфликт, мать силой, если могла, забирала лакомый кусок. Так было и с водой: альтруизм, проявляемый при взаимозащите, кончался при дележе пищи или воды. С более старшими слонятами обращались еще суровее, хотя характер самок был неодинаков, как, например, в случае кормления малыша. Я не раз видел, как старших слонят отпихивали от лунки с водой бивнем с такой силой, что брызгала кровь, а малыш ревел от боли.

Слоны старше пяти лет обычно уже не рискуют подходить к лунке крупной самки. Не раз бывало, что слоненок более часа ожидал очереди напиться. Но стоит старшим слонихам утолить жажду, как они удаляются, оставляя малышам лишь несколько минут, и те едва успевают сделать глоток, чтобы не отстать от семейной группы. Случалось, что другая группа, дождавшись, пока напьется предыдущая, отталкивала малышей, прежде чем те успевали утолить жажду.

Я следил за развитием Н'Думе в течение двух с половиной лет с момента его рождения в марте 1968 года до моего отъезда 1 сентября 1970 года. Он был полон сил и энергии, но еще зависел от матери и семейства. Я вновь видел его с родичами в марте 1973 года, но об этом расскажу в Послесловии.

Наблюдение за другими слонятами показало, что по крайней мере первые десять лет своего существования они растут в атмосфере любви и под защитой своей семейной группы. Даже после рождения нового слоненка первый малыш получает от матери знаки внимания, которые не ослабевают и во время «отрочества», а часто и позже.

С возрастом слонята играют и дерутся со все большей ловкостью. Они узнают, как использовать склон в борьбе с противником. Иногда игра переходит границы дозволенного и вступает в опасную стадию, их движения становятся быстрее и резче, в каждый толчок вкладывается вес всего тела, но такое случается редко, а в общем стычки происходят сдержанно, для побежденного они кончаются легким уколом в бок. Однако если слонята разделены препятствием, к примеру упавшим деревом, то противники от игры переходят к взаимным угрозам, тем более яростным, чем меньше возможность войти в прямой конфликт друг с другом. Их поведение напоминает поведение собак, облаивающих друг друга по обе стороны изгороди.

Эти шуточные бои имеют, должно быть, функциональную ценность для слона: они позволяют животному помериться силой с другими обитателями того же района. Так во время дружеских схваток каждый слон узнает свое место в иерархии. Приобретенный опыт в маневре и владении бивнями может помочь позже, когда животное вступит в настоящий бой. Спор между слонами за воду или пищу обычно разрешается простыми угрозами — расставленными ушами или извивающимся хоботом. Серьезные бои исключительно редки. Угрожающая поза у слонов, как и у других видов животных, защищает животное от нападения.

Одинокий самец отступает перед чибисом, который защищает свою территорию

С приближением подросткового возраста, с одиннадцати до тринадцати лет, слонята-самцы участвуют в яростно-шаловливых схватках, взбираются друг на друга или на самок. Это взрыв активности перед переходом к полной независимости и окончательным разрывом с семейной группой. Мне легче стало понять их жизнь, когда я занялся радиослежением.

Слонята-самки, достигнув половой зрелости, все больше и больше избегают схваток с родными и двоюродными братьями и проявляют все больше материнских чувств к малышам. Так вела себя Две Дырки; она играла только с меньшими собратьями, иногда валилась на бок рядом с Н'Думе и другими малышами и протягивала хобот, словно приглашая их влезть на нее. Когда они приближались, она вначале отталкивала их, а потом разрешала им карабкаться на ее крутые бока, откуда малыши скатывались, вытягивая вперед ноги и вовсю двигая хоботами. Нередко, когда схватки малышей кончались дракой, она вмешивалась и хоботом разводила бойцов, пока те не остывали.

Некоторые матери не терпели молодых «нянек», особенно впервые родившие слонихи, но в пользе «нянек» сомневаться не приходится. Две Дырки доказала это в тот день, когда Н'Думе заснул, а она его разбудила, не оставив в одиночестве. И, кроме того, она, по-видимому, приобретала полезный опыт для своего будущего материнства.

Н'Думе не ощущал ни враждебности, ни равнодушия старших слонов, которые, казалось бы, должны были проявляться по причине плотности популяции. Напротив, к нему относились терпеливо и по-доброму. Если какие-то социальные причины и ограничивали популяцию, плохого отношения к слонятам не наблюдалось. Примеры злобы проявлялись намного чаще у старших слонов. Мне неоднократно доводилось наблюдать это, когда я ходил по пятам за сообществом Боадицеи.

С 1966 по 1967 год 99 моих слонов принесли 34 слоненка. А годом раньше их родилось всего восемь. Следовательно, уровень рождаемости носит переменный характер, и только долгосрочные наблюдения позволят получить достоверные данные. В конце концов я пришел к тому же выводу, что и Лоуз в Уганде: чем больше дождей, тем больше рождаемость. Именно здесь кроется причина неравенства возрастных категорий. Размер популяции зависит и от смертности. И мне хотелось завершить работу установлением отношения числа рождений к числу смертей, чтобы точно знать колебания популяции слонов Маньяры.

А пока следовало проверить, как влияли перемещения слонов па их плотность. Для этого надо было найти средство слежения за слонами в густых и опасных зарослях Эндабаша, где проходили троны, петлями ведущие вверх, к границам парка и лесу Маранг. Разрешить проблему могло лишь радиослежение.

Доктору Ричарду Лоузу удалось обездвижить двух слоних и надеть на них ошейники с радиопередатчиком, но последние быстро оторвались: один — на второй, а другой — на одиннадцатый день. Нужны были новые опыты.