Жениться по приказу (СИ) - Ратникова Дарья Владимировна

— Да ладно, брось, ты как моя правая рука, должен понимать, что иногда любые жертвы оправданы, — А вот сейчас Марк уже искренне издевался. Я это чувствовал.

— То есть вы, Ваше Величество, приказываете мне оставить мою супругу и ждать, пока до неё доберётся убийца, но сами ничего делать не собираетесь?

— Ты правильно понял, Фел. А ещё я могу приказать тебе вернуться домой, в столицу и заняться развлечением моей дорогой госпожи Ла Льез, которую ты бросил на попечение слуг. И она очень и очень страдает.

— А я останусь здесь и никуда не поеду, пока убийца не будет найден.

— Ну в таком случае, — Я слышал, как усмехнулся Марк на том конце, — И особняк в столице тебе, видимо, не сильно нужен. Я думаю ты не будешь против, если я отдам его моей подруге попользоваться до тех пор, пока ты не одумаешься и не поймёшь, что я хотел, как лучше.

Мне показалось, или Марк сошёл с ума? Надо бы проверить его на магическое воздействие, только вот кто даст? А ещё было почему то ощущение ловушки, которая вот вот захлопнется. Как будто я упускаю что-то важное. Вот только что? Пока я думал, Марк не прощаясь закончил разговор. У меня нет преданных людей, не знаю, как поймать этого убийцу, я не знаю как защитить Натэлию. А ещё хуже то, что кажется я перестал доверять тому единственному человеку, на которого надеялся. И это драги как плохо!

Глава 12

Фердинанд

После разговора с Марком хотелось послать всех к драгам, вскочить на коня и ускакать куда-нибудь. Но я не мог себе этого позволить, потому что во-первых теперь у меня не было коня (ну Ваше Величество!), как и всего столичного имения, а во-вторых при мысли о том, что Натэлии до сих пор грозит опасность, я начинал сходить с ума. Хвала Небесам, что обряд пошёл как-то не так и я теперь чувствовал её боль. Благодаря этому она до сих пор жива.

Я отгонял от себя непрошеные мысли о том, что Марк остался равнодушен к тому, что я ему рассказал. Как будто поймать убийцу не в его интересах. Он ведёт какую-то свою игру, вот только какую — я понятия не имел. И это мне очень не нравилось и настораживало. Может быть, стоит наведаться к гадалкам и спросить у них, какое последнее предсказание они сделали королю?

А ещё я боялся поговорить с Натэлией и малодушно откладывал разговор на потом. Потому что иначе, иначе придётся слишком многое объяснять и о слишком многом говорить. А я к этому ещё не готов. Не хотел думать о том, что, может быть, никогда и не буду готов. Просто сейчас ещё рано, нельзя волновать её, пусть сначала отдохнёт, наберётся сил, а там я обязательно что-нибудь придумаю.

Вышел из комнаты. Хотелось спать. За те три дня я почти не спал, сменяя сиделку и лекаря у постели Натэлии. Но сначала я хотел заглянуть к жене и удостовериться, что всё нормально. В доме было необыкновенно тихо, только где-то далеко раздавался колокольчиком детский смех. Наверное, спать хотелось не только мне одному. Я подошёл к спальне супруги и постучал. Никто не ответил. Тогда я тихо открыл дверь и застыл на пороге.

Натэлия спала. Ещё бледная от перенесённых испытаний. Солнечные лучи освещали её ярко, словно ореолом. Она лежала такая необыкновенно красивая, что у меня захватило дух. Хотелось подойти, поцеловать, вдохнуть запах волос. Я неожиданно смутился и помотал головой. Она моя жена, но я не собираюсь её неволить и… Что «и» додумывать не стал. Но если она захочет, я найду способ её отпустить. К драгам Марка! Теперь здесь меня ничто не держит. Моё княжество граничит с Атераном, за горной грядой уже другое государство. Меня атеранцы знают. И отношения у нас вполне торгово-дружеские. Просто Марк не ожидает от меня такого. Но я не обязан оправдывать чьи-то ожидания.

Усмехнулся и вышел из комнаты. Надо озаботиться поисками нового коня взамен Арлеана. Потому что я совсем не был уверен, что Марк вернёт мне его. Не война нет, но пока шаткое перемирие.

Натэлия

Кажется за эти дни я только и делала, что спала и ела. Князя видела изредка. Он входил, спрашивал, как я себя чувствую, улыбался, говорил что-то, но я не знала, как с ним себя вести и пыталась держаться холодно и отстранённо. Не знаю, получалось ли у меня это, но князь стал заходить реже, а потом и вовсе пропал. Я узнала, что он уехал. Куда — мне не сказали. Да я и не стала спрашивать. Мы чужие друг другу люди, хоть сердце и твердит обратное. Но больше я ему не поверю.

А ещё случилось то, что одновременно взволновало меня и удивило. Я получила письмо от принца Вильгельма. Он спрашивал как у меня дела. Писал о том, чем занимался и что делал. Он описывал свои занятия так живо, что я иногда даже смеялась. Его письма дышали такой яркостью красок, что я бы влюбилась в него, не будь я замужем и влюблена в собственного мужа. Но нет. Об этом я думать не стану точно. Я, разумеется, ответила принцу. Наше общение было только дружеским, о моём супруге он отзывался с уважением, неужели я не могу написать ему? Неужели кто-то увидит в этом что-то плохое? Я не скрываю от князя свою переписку. Если хочет — пусть читает. В письмах нет ничего предосудительного. Но князь был чем-то очень сильно занят. Настолько, что я почти не видела его.

За то время, пока его не было, я успела уже получить пару писем от принца. И почему то радовалась этим письмам, как ребенок. Я, конечно, не могла поделиться с ним той болью, что испытывала, потому что никто не понял бы эту боль, но хотя бы я чувствовала в нём искреннее участие. Может быть, со временем он смог бы стать мне настоящим другом, таким, какого среди женщин мне никогда не обрести. Если бы он познакомил меня со своей невестой… Может быть, в ней я нашла бы родственную душу.

Пока я предавалась таким мечтам, пусть и не очень утешительным, моё тело отдыхало и набиралось сил. Через несколько дней я уже могла выходить в сад на прогулку. Правда особой радости мне это не доставляло. Погода за те дни, пока я лежала без сознания совсем испортилась. Сад накрыло морозом, а пронизывающий ветер не давал наслаждаться последними осенними деньками. Ничего. Скоро выпадет снег и у нас с Адели будет много радости и смеха.

Пока мы жили дома, пытались находить радость даже там, где её быть не может. Была у нас такая игра. Вот, кажется, пришло время возобновить эту игру.

Фердинанд

В столицу я больше не совался. С Марком общался, но изредка. Я чувствовал, что он ведёт свою игру. Потому что если бы он разозлился на меня по-настоящему, меня бы сейчас здесь не было. А болтался бы я на висилице. Но я был ему нужен. И вопрос «для чего» интересовал меня едва ли не в первую очередь. Но и с Натэлией общение не ладилось. Я боялся пока с ней поговорить, а она избегала меня. При встрече отвечала вежливо, но я видел, что её мысли чем-то заняты, а может кем-то. Драги! Я даже догадывался кем! И ничего не мог сделать. Я не хотел заставлять себя любить!

В имении оставаться не хотелось совсем. Но столичный дом теперь был для меня недоступен. Я ни разу после разговора с Марком даже не пытался съездить туда. Мне было противно. Хотя я оставил там и большую часть своих вещей и Арлеана. Но теперь это всё не имело значения. Я на пару дней даже поддался какому-то непростительному унынию, пытаясь занять себя хоть чем-то. Поэтому то пропадал у артефактора, пытаясь ослабить влияние королевского знака, то пытался найти жеребца, похожего на Арлеана, то просто бродил по полям и лесам своего княжества, не желая возвращаться, оттягивая попытку объяснения.

Пару дней я не приезжал в имение вообще, завтракая, обедая и ужиная в гостинице. Но за это время, уныние исчезло и я занялся делом. Нашёл несколько человек, согласившихся следить за имением и всеми, кто подъезжал к нему или уезжал из него. Таким образом убийца точно не останется незамеченным. По крайней мере я надеялся на это. Ну и незаметно от Натэлии нанял двух гвардейцев, преданных мне, насколько это вообще возможно, охранять её. Но пока она не вставала с постели, охрана в общем то и не требовалась. К тому же я был уверен, что пока в имении ей никакая опасность не грозит. Но тем не менее лучше было подготовиться заранее.