Малышка, пойдем со мной... - Мартина Коул

Она с радостью выбежала из спальни. Слушая, как журчит вода, он был на седьмом небе от счастья.

Кира находится в его ванной!

Она стала настолько важной частью его жизни, что он теперь боялся потерять ее. Нет, он ее никогда не потеряет, он позаботится об этом.

С тех пор как отец переехал к Делле, жизнь Томми круто изменилась. Теперь он самостоятельный человек, и у него есть малышка Кира.

Кира плескалась в ванне, а он находился на вершине блаженства, которого не испытывал с тех пор, как не стало матери.

Томми постучал в дверь ванной и крикнул:

— Три сильнее, а то краска не отмоется!

Она что-то ответила ему, и он почувствовал такое же счастье в ее голосе.

Полу попала шлея под хвост. Джоани тотчас заметила это.

— Неужели ты не можешь сделать салон опрятнее? У вас здесь жуткая вонь!

Девушки с удивлением посмотрели на него. Они были озадачены. Салон никогда не был таким чистым. И Пол знал это. Джоани получила прозвище мадам Доместос, и ей это нравилось. «Это хорошо, девочки, что вы еще не потеряли чувство юмора», — говорила она.

— Пройди, пожалуйста, по салону, Пол, и разуй глаза. — Джоани с трудом контролировала свой голос.

Изрыгая ругательства, он проследовал за ней.

Джоани закрыла дверь своего кабинета — так она называла маленький закуток в конце коридора — и сказала спокойно:

— Что это на тебя сегодня накатило?

Он понимал, что Джоани желает ему добра, но он был настолько зол, что сорвался на крик.

— Как ты смеешь допрашивать меня?!

В его голосе звучало предостережение, даже девушки, столпившиеся у двери, поняли это.

Но Джоани ничего не хотела понимать. Что он себе вообразил? Что ему все дозволено? С ней этот номер уж точно не пройдет!

— Я не допрашиваю тебя, дорогой, а спрашиваю. Почувствуй разницу! Ты приходишь сюда с недовольным видом и кричишь на моих девушек…

— На чьих девушек? На чьих, черт возьми, девушек, Джоани Бруер?

Он был мертвенно-бледный, глаза, готовы были выскочить из орбит.

Джоани оценивающе посмотрела на него, а потом рявкнула:

— Я здесь главная, а не ты. И если ты хочешь подорвать мой авторитет, то сам занимайся этой бухгалтерией.

— Не понял?

Он был потрясен ее тоном.

— Я не собираюсь выслушивать твои истерики, Пол! Я никогда не была девочкой для битья, и не буду ею!

Пол знал, что девицы за дверью ждут его ответа. Если он отступит сейчас, они выйдут из повиновения.

— Поступай, как знаешь, — только и сказал он.

Джоани засмеялась:

— Спасибо, дорогой. Вот я и дождалась твоего благословения.

Ее ответ разозлил его.

— Джоани, ты собралась уходить? И куда же — обратно на панель?

— Если и на панель, то не под твою «крышу»!

Она взяла сумку и направилась к двери. Он схватил ее за руку — на этот раз покаянно. Что он делает: отыгрывается на женщине, которая ни при чем?!

— Извини, Джоани. Ради Бога, извини.

Она взглянула в его голубые глаза, и впервые в жизни они не тронули ее.

— В чем дело, Пол? Что произошло?

Ее природная доброта взяла верх. Она искренне хотела узнать, что его тревожит.

— Это Сильвия, она хочет выставить меня за дверь.

Джоани улыбнулась. Сильвия… Смешно слышать!

— Только и всего, Пол? Это пройдет. Вы ведь с ней прожили сто лет!

Он покачал головой.

— Сильвия требует развода. Понимаешь, не просит, а требует.

Джоани была в замешательстве. Теперь она не знала, что сказать.

— Вы что, поругались?

— Нет, просто нам с ней стало тесно. Конечно, поругались, Джоани, да еще как! — Его голос вновь повысился.

Джоани подумала, что он ведет себя по-детски, примерно так, как Жанетта с ее бесконечными капризами.

— Иди-ка лучше домой, Пол, и успокойся. Когда найдешь в себе силы разговаривать с людьми нормально, возвращайся.

Он тяжело опустился в кресло.

— Она требует развода, она хочет забрать дом, но главное — хочет, чтобы я плясал перед ней на задних лапках.

Джоани налила ему выпить. Затем подошла к двери, открыла ее и строго взглянула на собравшихся девушек.

— Вам что-нибудь нужно?

Они быстро отошли.

— Спасибо, Джоани, я ценю твою заботу, — вздохнул Пол.

Она улыбнулась, стараясь подбодрить его.

— А как же дети? — задала она вопрос.

Пол пожал плечами.

— Дети? Это скорее ее дети, чем мои, Сильвия позаботилась об этом.

— Мне искренне жаль, Пол. Но ведь ты наверняка догадывался, что такое может произойти?

— Представь себе, нет. Если бы догадывался, принял бы меры.

Джоани никогда не видела его в таком состоянии. В какой-то мере она испытывала ревность к женщине, которая вызвала у него такую реакцию.

— А где же ты живешь, Пол? — спросила она.

— Пока в отеле, а там посмотрим.

Она была уязвлена тем, что он не пришел к ней. Хотя почему он должен был прийти?

— Ты мог бы переночевать у нас, ты это знаешь.

Пол вновь был готов к бою.

— Если бы она обнаружила, что я у тебя, а ты…

Он не закончил фразу, но она сделала это за него.

— Проститутка…

Он злобно расхохотался:

— Да, Джоани, да! Представляешь, как это сыграло бы Сильвии на руку! — Гнев снова прорвался наружу. — Подлая тварь! — вскричал он.

Внезапно он подумал о том, что в ходе бракоразводного процесса ему придется отчитываться обо всех статьях дохода, а легальных статей у него было не так уж и много. С одной стороны, это хорошо, о его реальных заработках Сильвия могла только догадываться, но с другой, — если ее не устроит предложенная сумма, ему не избежать серьезного разбирательства.

— Не знаю, Джоани, что и делать.

Она пожала плечами.

— Не знаю, Пол. Найди хорошего адвоката, определи свои позиции. Мне ли тебя учить!

Он кивнул.

Джоани подлила ему спиртного и нежно погладила по плечу. Он накрыл ее руку своей ладонью.

— Ах ты моя милая, разумная Джоани.

— Не жалей денег, Пол. Урегулируй этот вопрос с Сильвией и не тяни с этим.

Он готов был согласиться с ней, но и деньги на ветер бросать не хотелось.

— Дешевле будет решить вопрос по-другому, — сказал он наконец.

Джоани не знала, шутит он или говорит всерьез. Надеялась, что шутит.

Девушки, стоявшие за дверью, — они и не думали никуда уходить — едва сдерживали свои эмоции. Джоани всегда нравилась им, но теперь, когда она так говорила с Полом Мартином, они восхищались ею.

Лорна Брайт сидела с подружками своей дочери. Летиция, как это часто бывало, прогуливала школу. Все присутствующие злословили. Девочкам нравилось бывать у Лорны. Здесь они могли пить, курить и принимать наркотики. У Лорны можно было делать все, что заблагорассудится.

Дом был грязный. Запах кошачьей мочи и нестиранного белья бросался в нос чуть ли не с улицы. Занавески были опущены, а общая комната освещалась лишь мерцанием телевизора, который никогда не выключали, даже ночью.

Лорна ничего не заподозрила, когда раздался громкий стук в дверь. Она открыла, надеясь на приход новой группы гостей. Ее тяжелый живот свисал с толстого торса и выпирал из-под джинсов. На ее грязных ногах были надеты пластиковые шлепанцы, а макияж отличался такой небрежностью, что лицо казалось испуганным.

Когда она увидела перед собой Джон-Джона Бруера, улыбка тотчас сошла с ее лица.

— Спокойно, Лорна.

Джон-Джон прошел в квартиру, будто был ее хозяином. Его нахмуренные брови наглядно отражали то, что он думает о месте, в котором оказался, и Лорна впервые в жизни почувствовала смущение. Хорошо бы заполучить такого, как Джон-Джон. Он обеспечил бы ей во всех отношениях легкую жизнь.

Сидевшие на кухне девочки казались возбужденными. Бетани была в ужасе. Пятьдесят фунтов и кольцо Джоани по-прежнему довлели над ней.

— Убирайтесь!

Его голос был спокойным, но не терпящим возражений. Повторять дважды не потребовалось. Уход был шумным и хаотичным.

Лорна в страхе наблюдала за происходящим.

Когда они остались одни, он взглянул на ее дочку и улыбнулся ей.

— Иди посмотри телевизор и закрой дверь, оʼкей?

Она кивнула, не заботясь о том, что происходит вокруг. Джон-Джону бросились в глаза ее худые, как палки, руки. На теле у нее были синяки, а глаза какие-то безжизненные. Девчонка грязная, и пижама, надетая на ней, явно не стиралась уже много времени.

Когда она вышла, Лорна выдавила из себя жалкую улыбку.

— В чем дело, Джон-Джон?

Он внимательно разглядывал ее, понимая, что это выводит ее из терпения. Наконец, спустя некоторое время, которое показалось Лорне слишком долгим, он спокойно спросил:

— Это ты дала тазепам моей сестре Жанетте?

Она не ответила, но теперь, по крайней мере, знала цель его прихода.