Сойти с ума (СИ) - Мира Форст

Дом Бригитты находился чуть в стороне, вероятно, оттого девушка ничего не слышала и не участвовала в ночном приключении.

Она впустила мужчину. Полосатый зверь остался на улице. Постоял немного, затем принялся рыть снег.

Чарон перешел на бег. В груди непонятно пекло, скручивало и посылало сигналы ревности в мозг. Какое отвратительное чувство! Он ненавидел девчонку за то, что ему довелось испытать подобное.

Лорик присоединился к затее полосатого. Прекрасно. Странные хищники явно знакомы. Герцог толкнул незапертую дверь и ввалился в небольшую прихожую, где сразу и наткнулся на парочку.

Сонная Бригитта слушала стенания гостя об отсутствии вдохновения.

− Понимаешь, уже ночь на исходе, а в голове ни одного образа, − донеслось до ушей Чарона.

− Саян, ты обязательно что-нибудь придумаешь, я не сомневаюсь, − подбодрила художника девушка и только теперь заметила герцога.

Его появление настолько изумило графиню, что у нее даже случился горловой спазм. Гневные слова так и не слетели с языка.

А Волфуорт немного успокоился.

− Ты зачем ночью графиню беспокоишь? — свел он брови и грозно глянул на Саяна.

Тот нисколько не испугался строгого тона, казалось, художник и не понял, о чем спрашивает Чарон. Лицо его засветилось радостью.

− Вождь! Точно! Вот оно! Я напишу портрет вождя и дамы его сердца! — воскликнул Саян. — Бригитта, я еще ни разу не писал портрета! Мне надо бежать! Юки! — позвал гений живописи свою полосатую зверюгу и умчался прочь.

− Представляю, что он там напишет, − проворчал герцог.

− Саян очень талантливый художник, − вернулся к девушке голос. — Это он дома раскрашивает и пейзажи необычные пишет.

− Но портретов-то еще не писал. Он сам только что сказал. И вообще, Бригитта, я понимаю, художник делится с тобой своими идеями, но он все-таки мужчина.

Она непонимающе уставилась на него.

− И я тоже, − тихо добавил герцог.

Графиня молча направилась к двери, открыла ее, выпроваживая Чарона.

Он и не думал спорить.

На девушке была надета кружевная сорочка, такая, которая подчеркивала миловидность и нежность Бригитты, такая, которую хочется смять, разодрать и…

− Наверняка вещицу дала ей Нанна. И о чем только думала женщина? — злился Волфуорт на мать Бригитты. — Почему не фланелевую закрытую пижаму? Почему именно тонюсенькую, распаляющую воображение сорочку?

Герцог уже добрался до своего дома, но внутрь не зашел. А что, если в этой сорочке ее видел Доббин Модсли? Или его дружки? Сколько она уже тут живет без всякого присмотра? Не могла ли она переступить черту? Или… Ведь парни могли и снасильничать.

Чарон так и не вошел в дом. Понял, что сойдет с ума, если не узнает правды сейчас же.

Голубые цветы невинности росли при въезде в поселок. Он всегда подмечал детали и углядел знакомые лепестки еще днем, когда управлял санями.

Герцог не ощущал мороза, не замечал ярких звезд на небе, не слышал тишину ночного леса, позабыл о Лорике, который все это время следовал рядом.

Совсем сбрендил из-за этой девчонки. Ничего, он обязательно найдет способ, как избавиться от наваждения. Но потом, позже. А сейчас ему нужен чудо-цветок.

Генерал Волфуорт вернулся в дом Бригитты через час после того, как она выставила его. Потихоньку открыл входную дверь, прокрался в светелку. Девушка спала.

Он не стал подходить слишком близко, боялся разбудить ее и обнаружить свое присутствие.

Цветок окрасился красным. Чарон выдохнул, как будто и не дышал целый час. Сердце застучало ровнее. Бригитта Янссен оставалась чиста.

Теперь он и на звезды смог полюбоваться, и насладиться неповторимой тишиной леса, и почувствовать, как заледенели руки и нос.

А наутро художник принес портрет. Пусть и не было в нем идеального сходства, но генерал узнал и себя, и Бригитту.

− Это вам, вождь. Подарок, − улыбнулся добрый и талантливый Саян.

Глава 9. Баталия за лес

Утром Бригитта поспешила в погребок. Она надеялась оказаться там раньше Волфуорта и успеть урвать на кухне что-нибудь вкусненькое. Но герцог уже восседал за столом и общался с Даниэлом. Бригитте пришлось занять свой стул подле генерала. Только хорошее воспитание не позволило ей скривиться при виде тарелки, доверху наполненной овсяной кашей.

Мужчины не обратили на нее особого внимания.

− Не знаю, способны ли вы меня понять, − говорил эльф.

− Во всяком случае, способен выслушать, − усмехнулся Чарон.

− Я три раза пытался взять штурмом поселок моих соотечественников на западе. Но они меня все время прогоняли.

− Сочувствую.

− Вождь, а может быть, вы с ними поговорите? Объясните им, что они должны меня принять. Вас они послушают, − пришла блистательная идея Даниэлу.

− Где ты говоришь, поселок? На западе?

− Да, − чуть ли не плача, подтвердил эльф.

− Бригитта, − развернулся к ней генерал всем корпусом. − После завтрака я раздам указания жителям поселка, и мы с тобой отправимся к соседям. На запад.

Зачем ему это? — призадумалась девушка. — Неужели собирается помочь Даниэлу? Нет, точно нет. Тут что-то другое. По какой-то причине герцог не торопится покидать лес. А ведь он − важная персона в королевстве. Если бы Волфуорт явился только за ней, то увез бы ее отсюда в тот же день. А раз мужчина не только задержался в поселении скаженных, но еще и собирается свести знакомство с соседями, значит, ему определенно что-то нужно. Наверняка действует по заданию короля. Интересно, что он хочет узнать или найти?

− Бригитта, ты кашу-то ешь, − отвлек ее от раздумий голос герцога. Он, оказывается, все это время наблюдал за ней. — Мне нужна помощница полная сил, а не падающая в обморок от бессилия.

Графиня сердито поглядела на него и приготовилась давиться нелюбимой овсянкой, но неожиданно почувствовала сладость на языке. Улыбнулась. Хемери добавил в ее порцию сахарку.

Герцог ее улыбки не понял. Чему это девчонка так радуется? Каверзу какую задумала? Помнится, Модсли что-то там говорил о том, будто в лесу нет протоптанных тропинок, будто думаешь, что идешь по знакомой тропе, а она вовсе не туда выводит. Вероятно, малышка решила бросить его в лесу, хочет, чтобы он заблудился. Ну-ну, − поднялось настроение у Чарона, − посмотрим, кто кого.

Если эльф ничего не напутал, до соседей два часа пешего пути.

− Там тропа все время меж деревьев петляет, − припомнил Даниэл,