Железная Маска и граф Сен-Жермен - Эдвард Радзинский

Историки до сих пор тщетно гадают, каким путем вся тщательно законспирированная переписка заговорщиков с испанской королевской семьей оказалась на столе Ришелье… Да, друг мой, участвовавшая в заговоре королева Анна заплатила по старым счетам! Кардинал получил копии документов. И любимец короля Сен-Мар отправится на плаху, брат короля Гастон Орлеанский — в изгнание, в замок Блуа, бежит из Парижа герцог Бульонский. Таков рассказ об этой воистину Интриге Века (до сих пор неведомой историкам), оставшийся в «Записках» графа Сен-Жермена.

Чудо

— Однако вернемся в 1638 год. Итак, 22-летний бездетный брак Людовика XIII нежданно счастливо разрешился рождением дофина. Было выработано объяснение-лозунг: «Произошло событие на грани чуда. Это чудо обещает новорожденному жизнь, полную чудес». Родился он в полдень. Людовик Богоданный (как назвала его церковь), или «данный Бофором», как шепотом называли его всезнающие придворные. — Здесь месье Антуан остановился, потом заговорил медленно, напряженно, будто разглядывая некую картину… или вспоминая: — 5 сентября 1638 года… Дождливый, но теплый день. Воскресенье. Ближе к полудню в парадной спальне королевы собрались принцы крови. Согласно этикету дети короля должны появляться на свет в присутствии принцев. Здесь все королевские родственники! Не видно только Франсуа де Бофора. Его нет! Ришелье отправил его с поручением в действующую армию… Началось! Схватки!.. Перекошенное страданием женское лицо. Принцы, толкаясь, лезут на стулья, чтоб лучше видеть. Но кровать плотно окружили повитухи… Стоны матери и… крик! Это крик ребенка. И радостный крик повитухи: «Мальчик!» Счастливый смех… Это смеется король. Родился мальчик! Родился дофин! Будущий великий король! Радуйся, великая Франция! — Месье Антуан поднял тяжелые веки, улыбнулся. Он продолжил спокойно, обстоятельно рассказывать: — Обязанности дофина начинаются тотчас после его рождения. На следующий день после появления на свет младенец давал первую аудиенцию членам Парижского парламента… Пытайтесь увидеть!..

Я закрыл глаза в надежде… Но ничего! Слышался только монотонный голос месье Антуана:

— Дофин лежит на ослепительно-белой шелковой подушке на руках няни… Она стоит на помосте. Над няней и младенцем нежно-розовый балдахин… Высокая балюстрада отделяет их от восторгов пришедших… Они толпятся поодаль, в нескольких метрах от балюстрады с чудесным младенцем… Тишина. Младенец заплакал… Какие рукоплескания, какой восторг толпы! Сравнить можно только с восторженным воплем толпы, когда отрубят голову его потомку. Король радостно прослезился, трет сухие глаза и кардинал.

После рождения сына встречи Анны с возлюбленным продолжались. Уже на следующий год королева подарила королю еще одного «богоданного» сына. Но Людовик XIII, как, несомненно, вы помните, недолго наслаждался счастливым отцовством. Сначала умер Управляющий страной — кардинал Ришелье… Он умер, как редко умирают великие реформаторы, — на вершине славы, победив или умертвив своих врагов. Если щегольнуть точностью — через 18 лет 3 месяца 19 дней 8 часов и 16 минут врач, державший руку всемогущего кардинала, ощутил последний удар его пульса.

Перед тем как навсегда закрыть глаза, Ришелье успел попрощаться со всеми любимыми существами — с белоснежной ангорской кошкой Мариам, серебристым котом с пышными баками Фенимором, черным как ночь котом Люцифером и племянницей герцогиней Эгильон. В своем завещании кардинал щедро одарил и племянницу, и всех своих кошек. Великого Реформатора торжественно похоронили в университетской церкви Сорбонны, которую он столь великолепно перестроил, придав ей нынешний блеск.

Король не скрывал своего счастья! Уже на следующий день он написал слова игривой песенки в ознаменование избавления от ярма великого человека. Свой дворец кардинал завещал королю, и Пале-Кардиналь стал Пале-Рояль… Король посетил великолепные залы и увидел жалобно мяукающих кошек. Обожавший собак, страстный охотник, король ненавидел кошек. Людовик приказал немедля очистить дворец «от мерзких тварей». Богатых наследниц попросту придушили.

Парижане, как их король, плясками и песнями радостно встретили смерть великого сына Франции. Что ж, такова под солнцем народная благодарность реформаторам. Люди помнили то, что он сказал и осуществлял: «Велик тот правитель, который не боится сечь свой народ во имя его же пользы». И через полтораста лет народ не забыл свою ненависть к кардиналу. В дни революции чернь выбросит его труп из могилы. Граф Сен-Жермен рассказывал графине д'Адемар, как парижские гавроши развлекались около Сорбонны. Они устроили чудовищный футбол — хохоча, пинали ногами по булыжной мостовой череп того, кто столько лет создавал славу Франции. Граф попытался разогнать маленьких мерзавцев, но весельчаки сбежали, прихватив с собой и знаменитый череп.

Но король недолго наслаждался обретенной свободой. Уже на следующий год Людовик XIII последовал вслед за кардиналом.

Франсуа Бофор после смерти короля

Остался пятилетний Людовик XIV. Мальчик ростом и мужественными античными чертами пошел в красавца де Бофора. Опасные слухи о том, что покойный король не был его отцом, будут тревожить Людовика XIV до конца его дней… Подобные слухи преследовали и вашего императора Павла. Все похоже под солнцем. Ваш Павел, борясь с этими слухами, не уставал говорить о своей любви к убиенному отцу Петру III. Ту же защиту избрал и Людовик XIV. Он будет постоянно вспоминать отца, их любовь друг к другу. Как и ваш Петр III, он создаст культ отца. Во время строительства грандиозной резиденции в Версале он демонстративно сохранит жалкий охотничий замок Людовика XIII, несмотря на все возражения архитекторов…

Но это — потом. Сейчас Людовику всего пять лет и наступило долгожданное время для Анны. После смерти не любившего ее мужа она царствует. По постановлению парламента Анна становится всесильной регентшей при малолетнем сыне. Она оставила Лувр, где пережила столько горестных одиноких ночей. Королева-регентша переселилась во дворец своего покойного врага-друга Ришелье — в великолепный Пале-Рояль. Здесь ее ждут совсем иные ночи.

Итак, королева-регентша Анна Австрийская получает неограниченную власть. Эти женские монархии! Регентша Мария Медичи при малолетнем Людовике XIII призвала управлять своего любовника. И сейчас двор нервно замер в ожидании всесильного фаворита.

Как этого ждал герцог Бофор, помнивший про власть флорентийца Кончини. Герцог не сомневался, что станет таким правителем. Он ликовал.

Ночь любви по-итальянски

Ликует Франсуа (Бофор), ликует и Мария (де Шеврез). Нет более могущественного врага; Ришелье мертв, и правит их Анна! Оно пришло, их время. Воспитание Людовика Анна поручает, конечно же, де Бофору.

Воспитывая мальчика, Бофор все больше чувствует себя отцом короля. Франсуа уже не хочет быть временщиком. Ведь он тоже — Бурбон. Он уже мечтает о браке с королевой. Незаконный внук короля хочет стать королем законным. «Но бойтесь слишком верных надежд в этом неверном мире», как любил повторять граф Сен-Жермен… Уже вскоре Анна перестает приглашать Бофора в спальню. Занятый очередной новой пассией, Бофор вначале этого не заметил. Встревожился он слишком поздно. Однажды утром приехавшему во дворец Бофору королева продемонстрировала разгадку: из покоев Анны, ни от кого не таясь, вышел он. В пурпурной мантии, отороченной великолепными кружевами, перед Бофором стоял Его Высокопреосвященство кардинал Мазарини!

Новый фаворит

Так и должно было быть! Сорокалетний Джулио Мазарини сменил множество профессий, пока стал наконец довереннейшим папским дипломатом. Ришелье из Парижа оценил успехи Мазарини на папской службе и, главное, — его знание папских секретов. Он переманил итальянца во Францию. Здесь Мазарини получил кардинальскую мантию. На смертном одре Ришелье завещал Людовику XIII передать Мазарини пост первого министра. Ришелье знал, какой подарок он оставлял знати, ликовавшей по случаю его смертельной болезни.

Когда король последовал за Ришелье в царство теней, вдовствующая королева поверила рекомендации своего великого врага. Она оставила Мазарини первым министром. Но умный Мазарини не забывал: на троне — страстная женщина. И только ее ложе — путь к истинной, долговременной власти. Уже вскоре Мазарини решился… Во время своих ежедневных докладов итальянец обрушил на королеву все искусы галантного ухаживания. Для бедной королевы это было впервые. За ней никто никогда по-настоящему не ухаживал. Герцог Бекингем? Но были всего лишь письма. Франсуа де Бофор? Он попросту овладел ею! Ее никто по-настоящему не желал. Желала она. И вскоре Анна разглядела: немолодой итальянец хорош собой и крепок. Его лицо чем-то напоминало ей красавца Бекингема. Итальянец тотчас почувствовал… И вот уже он посмел дотронуться… Его пугающе длинные пальцы умело сыграли божественную любовную симфонию на королевской шейке, не причинив самой нежной в мире коже никакой боли.