Песнь мятежной любви (СИ) - Райль Регина

Я не могла подвести Влада в этот раз и решила потерпеть. Нужно будет всего лишь процедить Родиону «привет» и сесть в противоположный от него конец ряда. Перед глазами будет сцена и талантливые артисты, зачем смотреть куда-то ещё?

От фингала остались воспоминания, но я по привычке намалевала на лице протест в виде «чёрных глаз». И опомнилась, что собралась в театр, а не на рокерскую тусовку. Эх, ладно, макияж — полбеды. Меня всегда напрягал местный дресс-код. Платья и юбки у меня в гардеробе водились, но по внешнему виду никак не подходили для светского раута.

Так что выхода не осталось — я выбрала чёрные обтягивающие джинсы простого кроя. Издали они напоминали классические брюки. Джинсам прекрасно подошла бы футболка с чертовщиной или кожаная жилетка с шипами на плечах, но я усмирила нрав на вечер — публика для эпатажа подходила, но бунтовать не хотелось. И чтобы провести тихий приятный вечер с друзьями, я надела белую блузку с кружевным чёрным галстуком. Выглядело даже мило.

Эх, видимо, хорошо меня головой приложили, раз я вырядилась «мило». Сама себя не узнавала сегодня. Даже волновалась немного, и явно не из-за спектакля. Я собиралась так долго и тщательно, что, в конце концов, сообразила, почему. Щёки вспыхнули нежным румянцем на бледном лице, я с силой захлопнула дверцу шкафа и отвернулась, лишь бы не видеть своё смущение в зеркале.

Проклятье, моя уловка не сработала, и три недели прошли даром! Я готовилась и предвкушала встречу с Родионом!

Каблуки прибавили мне роста, но снизили скорость — всё-таки не мастак я на них ходить, кеды мне роднее. Поэтому чуть не опоздала. Остановилась у зеркала, пригладила волосы, оправила блузку. Сердце билось громко и часто, кончики пальцев холодели. Надо же, как я запыхалась от бега, ещё и руки замёрзли от вечерней прохлады!

Наша компания тусила у входа в зал. Все попрятали свои татуированные рукава и неформальную суть под приличными нарядами, но я всё равно их узнала.

Саша оделся в жилетку, брюки и серую рубашку в тонкую чёрную полоску. Расчёсанные идеально прямые волосы спускались на плечи, лучезарная улыбка не сходила с губ. Этот парень мог ловко подобрать наряд в элегантном стиле, а не только рокерской «рвани». И ведь шло и то, и то!

Почему я не влюбилась в него, а? Было бы проще. Хотя вся нынешняя сложность с Родионом состояла в том, что я не давала чувствам ход… Так, отставить!

Саша разговаривал с нашим гитаристом и клавишником. Безупречная манера Тима одеваться отразилась в чёрной рубашке и костюме с галстуком. Он по обыкновению прилизался гелем. Никаких пыльных кед и драных футболок под пиджаком. Молодец!

А вот Слава в водолазке и красном свитере с оленями выглядел малость несуразно. Огненные волосы он собрал в хвост.

Клара в бордовом платье и Женя в светлой толстовке и серых джинсах обнимались поодаль.

Но самым щёголем вырядился Антон — чёрная рубашка и графитового цвета костюм. Классика ему шла, особенно в сочетании с пушистыми волосами. И шла бы ещё больше, стой он молча. А то вдруг заржал над шуткой Саши и раскрошил в пыль приятный образ. Портить впечатление ты мастер, приятель. Ещё и Симу не взял. Наш барабанщик тоже не пришёл — слёг с температурой.

Рядом с ними тёрлась худенькая брюнетка, но со спины я её не узнавала.

Ребята, похоже, дожидались, меня одну. Или не только… В такой толпе легко затеряться. Но как потерять настолько видную личность? Подойдя ближе, я удостоверилась, что того, из-за кого я больше всего переживала, нет. Сердце будто кто-то пнул, и оно заколотилось сильнее, отскакивая от рёбер, как попрыгунчик.

Почему он не пришёл? Не мог он забить на Влада! Неужели что-то случилось?

Мне вдруг стало так обидно, словно меня обманули в чём-то важном.

— Майя! Ты чего так долго? Уже скоро начнётся! — вместо приветствия Саша обрушил на меня своё негодование.

— Простите, я вечный опоздун, — я пожала плечами, не ощущая раскаяния.

Я вяло поздоровалась с остальными и посмотрела на незнакомку. А та на мой хмурый подозрительный взгляд, откликнулась вполне дружелюбно:

— Привет! Мы, кажется, не знакомы? Меня Злата зовут.

Ах, вот оно что, сестра Родиона. То-то мне её лицо показалось знакомым. А где он сам? Вопрос едва не сорвался с губ, и я прикусила язык.

Ничего «златого» в бледной брюнетке в чёрных шмотках я не заметила. Но нельзя было не признать, что Злата Рудина — броское и запоминающееся имя для писателя. О её увлечении я узнала тут же — девушка рассказала о себе парой предложений.

Наверное, так и надо располагать людей к себе. А меня вопросы о собственной личности всегда заводили в тупик. Я напрочь забывала, кто я и что любила.

Да и рассказ вышел бы банальным: Майя Февралёва, бездельник и прокрастинатор, обожала тяжелую музыку, ужастики и своих друзей. Шарила в компах и огрызалась на окружающий мир. Знакомства с ней лучше не заводить.

Да и смысл говорить о себе столько инфы сразу? Некоторые личности даже имя моментально забывают. Но, тем не менее, я была благодарна Злате, что она рассказала кое-то о себе — сама я ни за то не спросила бы, а девушка показалась мне интересной.

Потому что сестра Родиона?

Сколько раз он уже всплыл в моих мыслях за вечер? И сколько ещё всплывет, подумала я с возрастающим испугом. Лучше бы пришёл. А так только изводиться.

Итак, девушка была высокой, примерно одного роста с братом, худой и осанистой — в просвете между поясом заниженных брюк и свободной блузкой виднелся впалый живот и выступающие тазовые кости. Фигурой она походила на Родиона, за исключением, груди второго размера. Как умудрилась заполучить при таком телосложении, оставалось загадкой. Ладно, Майя, не хорошо завидовать.

Чертами лица она тоже сильно смахивала на брата. Точно он сам, только баба. Тьфу ты, пропасть! Серые, большие и умные, глаза, острые скулы, вздёрнутый нос. Волосы до плеч, чёрные, пушистые, постриженные «лесенкой». Улыбка менее заразительная, но располагающая. Вероятно, природное очарование Рудиных передавалось по наследству.

— Приятно познакомиться, — ответила я на её краткую автобиографию.

Если хочет что-то узнать обо мне, придётся повременить. Или пусть спросит брата, он-то скажет, что со мной можно не любезничать — не оценю. Хорошо, что Антон избавил меня от необходимости говорить что-либо и прохрипел:

— Все здесь, наконец? Идёмте садиться. Второй звонок.

Я не осмелилась спросить про Родиона и поплелась за всеми, мучимая неведением. Пока мы входили и занимали места в зрительном зале, я несколько раз обернулась, но уже поняла, что он не появится. Неоправдавшиеся ожидания имели отвратительный привкус. Я мрачнела на глазах, будто меня предали.

Казалось, с чего бы? Я ведь всё равно не собиралась даже смотреть на него. Наверное, поэтому и переживала — кого теперь уязвлять пренебрежением?

Всё указывало на то, что свой билет он отдал сестре. Влад сразу выкупил восемь мест в партере и разделил поровну между нами со Спиратами.

Провидение вмешалось в очередной раз, потому что Злата села рядом со мной. Я с дрожью подумала об оригинальном владельце билета и снова погрустнела. Вот глупая, вместо того, чтобы обрадоваться, что случай избавил меня от повинности два часа сидеть рядом с Родионом (Майя, вспомни, как вскочила на вечеринке), так я опечалилась, что этого не случилось. Кажется, всё ещё хуже, чем я думала.

Сходство родственников было слишком очевидным, я не могла смотреть в лицо девушке. Пару раз она пыталась втянуть меня в разговор, но быстро поняла, что я не в духе, и отстала. А я теряла остатки хорошего настроения. Вечер казался мне испорченным.

Может, спросить у неё, почему он не пришёл? Но слева сидел Антон, а возле Златы — Саша. Мало того, остальные ребята могли услышать и заподозрить в моём вопросе лишний интерес. Столько раз я играла безразличие, и вдруг воспылала любопытством узнать, где Родион. Ни за что! Сделаю вид, что мне плевать. Если и надо было спрашивать, то сразу. А теперь уже поздно.