Линейный корабль - Cecil Forester

– Мистер Винсент, – сказал Хорнблауэр, не спуская глаз с батареи. – Поднимите «MB».

При этих словах офицеры зашевелились. Они поняли, что задумал Хорнблауэр. Ложный сигнал увеличивает риск разоблачения, с другой стороны, в случае успеха, дает им больше времени, чтоб подойти к батарее. Если «MB» – французский опознавательный сигнал, и они поднимут его правильно – что ж, хорошо и замечательно. Если нет – батарея не замедлит известить. У Хорнблауэра бешено колотилось сердце. Он решил, что, сигналя, в любом случае собьет французов с толку и те помедлят открывать огонь. Флажки побежали по фалам, батарея молчала. Теперь цепочка флажков распустилась на флагштоке батареи.

– Не могу прочесть, сэр, – сказал Винсент. – Тут один с раздвоенным хвостом, у нас таких нет.

Раз французы сигналят, они, по крайней мере сомневаются в национальной принадлежности «Сатерленда» – если только не заманивают его ближе. Однако, если батарея промедлит еще немного, ей поздно будет открывать огонь.

– Мистер Буш, видите батарею?

– Да, сэр.

– Вы возьмете барказ номер один, мистер Рейнер – номер два. Высадитесь и захватите ее.

– Есть, сэр.

– Я прикажу, когда спускать шлюпки.

– Есть, сэр.

– Четверть до восьми, – крикнул лотовый.

Хорнблауэр машинально отмечал про себя результаты каждого замера. Теперь, когда начало мелеть, надо будет прислушиваться к возгласам лотового, продолжая внимательно разглядывать батарею. До нее оставалось четверть мили. Пора.

– Очень хорошо, мистер Буш. Приступайте.

– Есть, сэр.

– Обстените грот-марсель, мистер Джерард. При этих словах спящий корабль очнулся, засвистели дудки, матросы побежали к шлюпочным талям. Сейчас должна оправдать себя утомительная муштра: чем быстрее шлюпки опустятся на воду, тем меньше риск и больше вероятность успеха. Барказы коснулись воды.

– Сбросьте пушки с обрыва, мистер Буш. Если сможете, уничтожьте батарею. Но не задерживайтесь.

– Есть, сэр.

Шлюпки отвалили, матросы гребли, как сумасшедшие.

– Руль под ветер! Мистер Джерард, положите судно на другой галс! Да, и спустите этот флаг, поднимите наш. Ага!

Пушечное ядро разорвало воздух над головой. Корабль содрогнулся от могучего удара. Над батареей поднимался дым – она наконец-то открыла огонь. Слава Богу, думал Хорнблауэр, что она стреляет по судну – хорош бы он был, если бы ядро угодило в шлюпку. Он так обрадовался, что не подумал об опасности для себя лично.

– Мистер Джерард, посмотрите, не достанут ли наши пушки до батареи. Прикажите стрелять по амбразурам, да проследите, чтоб целили хорошенько.

Еще залп с батареи, опять перелет, ядра просвистели над головой.

Малыш Лонгли, торжественно вышагивавший по шканцам с кортиком на боку, пригнулся было, потом искоса глянул на капитана и пошел дальше прямой, как шомпол. Хорнблауэр улыбнулся.

– Мистер Лонгли, прикажите немедленно сплеснить грот-стеньги-фал.

Пусть мальчик займется делом – ему будет не так страшно. Пушки правого борта нестройно начали стрелять – каждый канонир поджигал, когда ему казалась, что его пушка наведена. С обрыва посыпались камушки – большинство выстрелов попало футов на тридцать ниже батареи. Но даже если ядро-другое угодит в амбразуру и убьет кого-нибудь из орудийной прислуги, это будет хорошо – помешает артиллеристам сосредоточиться. Еще залп. На этот раз стреляют по шлюпкам. Первый барказ почти исчез во вспененной навесным огнем воде, у Хорнблауэра перехватило дыхание. В следующий момент барказ появился – он неуклюже двигался боком, видимо, ядром разбило весла по одному борту. Но шлюпки были уже в безопасности – так близко к обрыву пушки их не достанут. Второй барказ вошел в прибойную полосу, первый нагонял. Матросы прыгали в воду и карабкались на берег.

На какое-то мгновение Хорнблауэру захотелось вопреки приличиям самому оказаться там и возглавить штурм – он испугался, что неорганизованная атака сведет на нет достигнутые преимущества. И тут же понял, что испугался зря – Буш не подведет. Хорнблауэр видел в подзорную трубу, как тот выскочил на дорогу и обернулся к своему отряду. Вот он размахивает руками, отдавая приказы. Кто-то повел взвод матросов вправо – это Рейнер. Хорнблауэр, напрягая глаза, различал лысую голову и ссутуленную спину – ни с кем не спутаешь. Моррис вел красный прямоугольник морских пехотинцев влево. Остальных Буш построил посредине – Буш не теряет головы. На обрыве были три промоины, отмеченные редкой зеленью – по ним взбираться легче всего. Как только фланговые отряды добежали до крайних промоин, Буш повел своих людей вверх – Хорнблауэр видел, как блеснула его шпага. Теперь все три отряда лезли по склону. До корабля донесся слабый боевой клич.

Одна-две пушки стреляли теперь получше. Дважды Хорнблауэру казалось, что земля сыплется из пораженной амбразуры – это хорошо, но пора прекращать огонь, атакующие уже на склоне. Он дунул в свисток и крикнул, чтоб больше не стреляли. Притихший корабль скользил по воде, все неотрывно следили за десантом – тот взбирался уже на вершину обрыва. Батарея вновь окуталась дымом, стреляли, скорее всего, картечью. От тех, кого застигнет железный шквал, останется мокрое место. На парапете поблескивали сабли, маленькие, с булавочную головку, дымки, означали, что стреляют из ручного оружия. С левой стороны красные мундиры пехотинцев были уже на парапете, в середине размахивал руками одетый в белое матрос. Все прыгали на другую сторону, хотя и на парапете оставались неподвижные красные и белые пятна – убитые. Какую-то минуту ничего не было видно – она показалась часом. Потом трехцветный флаг медленно пополз с флагштока, матросы на главной палубе разразились радостными криками. Хорнблауэр со стуком сложил подзорную трубу.

– Мистер Джерард, поверните оверштаг. Пошлите дежурные шлюпки за этими судами.

В бухточке под батареей сгрудились четыре тартаны, фелука и два суденышка с оснасткой тендера – неплохой улов, особенно, если они нагружены. Маленькие шлюпки отвалили от корабликов и гребли к берегу – команда спасалась от плена. Оно и к лучшему – пленные были бы обузой. Хорнблауэр и сам два года протомился в плену – он знал, что это такое.

Что-то скатилось с обрыва, увлекая за собой лавину камней, и грохнулось на дорогу в облаке пыли. То была сорокадвухфунтовая пушка, ее вручную перебросили через парапет. Бушу придется поторапливаться – если Буш жив. Через некоторое время скатилась еще пушка, потом еще.

Пленные суденышки – два буксировали за кормой дежурные шлюпки – лавировали к лежащему в дрейфе «Сатерленду»; наземный десант спускался с обрыва и выстраивался внизу. Кое-кто отстал – это несут раненых. Казалось, развязка не наступит никогда. Громоподобный раскат, облако пыли и дыма над батареей – на мгновение обрыв преобразился в вулкан наподобие тех, у подножия которых «Лидия» бросала якорь в прошлом походе. Взорвали пороховой погреб.