Невинная вдова - Анна О’Брайен

Но Эдуард улыбался. Его улыбка была веселой и ласковой одновременно. Он напоминал выглянувшее из-за темной тучи солнце. Я ожидала, что движимый праведным гневом король занесет над нашими головами карающий меч, но вместо этого его величество поднял руки ладонями вверх в знак радушного приветствия. И хотя голос Эдуарда проник в самые отдаленные уголки огромного зала, он звучал мягко и вкрадчиво.

— Милорд Уорик! Мой брат Кларенс! — Он сделал шаг вперед, переступая невидимую, но отчетливо ощутимую черту. — Добро пожаловать ко двору. С тех пор как я сюда вернулся, нам вас очень не хватает. И я действительно чрезвычайно рад вашему появлению. — Он стиснул руки графа и Кларенса, как будто между ними и не было никакого противостояния. — Вы всегда были моими лучшими друзьями. Так было, и так будет. Я клянусь, что отныне между нами не будет вражды…

Мы скользнули обратно в благородное придворное общество так же легко и естественно, как скользит по коже флорентийский шелк. Застывшие ряды разомкнулись и приняли нас, после чего вновь сомкнулись. Придворные последовали примеру своего короля и сделали вид, что ничего особенного не произошло, а Эдуард принялся делиться с графом своими планами. Моему отцу не оставалось ничего иного, кроме как принять великодушно протянутую ему руку дружбы. А хитрый и коварный Эдуард тем временем открыто излагал дорогому кузену свои намерения, давая понять остальным придворным, что он намеревается подрезать политические крылья графа Уорика. Заключение союзов, раздача титулов и земель… Но какое дело было до всего этого мне? Для меня во всем огромном зале существовал лишь один человек, скромно стоящий рядом с королем и с ледяным упорством игнорирующий мое присутствие.

— Глостер… — Эдуард слегка подтолкнул брата вперед. — Я тут рассказываю милорду Уорику о твоих способностях…

Ричард стоял так близко, что если бы я только посмела, я могла бы его коснуться. Если бы я посмела… Но со времени нашей злосчастной последней встречи я повзрослела, и дело было не только во времени, а и в происшедших за это время событиях. Я вздернула подбородок. Я не уроню достоинства Невиллей. Я найду применение своим недавно приобретенным навыкам и женской хитрости. Долгие месяцы в Кале, а затем в Уорике не прошли для меня бесследно.

Эдуард между тем продолжал:

— Я передал своему брату Глостеру управление Уэльсом. — Кларенс судорожно вздохнул и застыл, а Эдуард расплылся в широкой улыбке. — Глостер также является коннетаблем Англии, и его власть уступает только моей собственной.

Я подняла на Ричарда восхищенный взгляд. Я и представить себе такого не могла. Коннетабль Англии! Теперь он отвечает за безопасность всего королевства. Так вот чем объясняются его властная осанка и исполненная достоинства посадка головы, заставляющая всех окружающих держаться от него на почтительном расстоянии. Ричард всегда был очень серьезен, но я умела проникнуть в его мысли и чувства, лишить его спокойствия. Похоже, я утратила эту способность. Вместо лица передо мной была непроницаемая маска. Или в отличие от короля его младший брат не склонен прощать нам наши кровавые прегрешения? Отвергнет ли Ричард меня куда более решительно, чем я отвергла его в Миддлхэме? Его сдержанные, но изысканно вежливые слова, к моему негодованию, не ответили ни на один из моих вопросов.

Когда завязался общий разговор, Ричард наконец повернулся в мою сторону и поклонился. Я присела в реверансе, подметая юбками пол.

— Леди Анна.

— Ваша светлость.

Ричард протянул мне руку, приглашая подняться, что я и сделала, изящно и хладнокровно, едва касаясь пальцами его ладони. Я отлично помнила совет, который дал мне на прощанье Фрэнсис. Я решила доказать коннетаблю Англии, что я уже не капризный и взбалмошный ребенок. Я буду грациозной и исполненной достоинства леди.

— Благодарю вас за послание, ваша светлость. — Я опустила ресницы и попыталась произнести это кротко и мягко. — Фрэнсис мне все передал.

— И я благодарен вам за письмо, — сдержанно ответил он.

— Я счастлива узнать о вашем назначении на столь высокий пост, ваша светлость. Король по достоинству оценил ваши таланты.

— Брат очень великодушен.

Ты действительно ничего не понимаешь?

— Я должна извиниться за свое поведение во время нашего расставания, сэр. — Я слегка улыбнулась, склонив голову к плечу. — Надеюсь, что, пока я буду при дворе, мы сможем возобновить наше знакомство.

На этот раз я решила опробовать прямой взгляд в упор. Темные глаза Ричарда пристально смотрели на меня, но оставались непроницаемыми. Я изогнула губы в намеке на улыбку. Моя улыбка была многообещающей, но и только. Ведь я не брала на себя ровным счетом никаких обязательств.

— Я тоже надеюсь, что нам представится такая возможность, леди.

Ну почему ты держишься так невыносимо официально?

Брови Ричарда едва заметно приподнялись. Я не знала, что и думать об этом пристальном оценивающем взгляде.

Бога ради, Ричард! Что же мне сказать, чтобы вызвать тебя на откровенность?

Этого от меня не потребовалось. Очередным выстрелом из заготовленных против нас пушек Эдуард положил конец нашему примирению. Он вдребезги разнес мое спокойствие, и мои мысли с головокружительной скоростью пустились вскачь.

— …я долго об этом размышлял, Уорик. Я имею в виду помолвку вашей дочери Анны.

Моя шея совершенно неэлегантно повернулась в ту сторону, откуда донеслись эти слова.

— Возможно, я пересмотрю свое отношение к помолвке между вашей дочерью и Глостером…

Я уже не слышала слов благодарности графа и не видела простодушной улыбки Эдуарда. Я с трудом воспринимала окружающий мир, не считая того единственного факта, что Ричард вновь оказался в центре моего существования. На мгновение мне почудилось, что он изумлен не меньше меня. Впрочем, к нему тут же вернулось самообладание и его лицо вновь стало непроницаемым.

— С превеликим удовольствием, — с едва заметным наклоном головы произнес он.

Точно так же он мог поблагодарить радушных хозяев за миску горячей похлебки в ненастный зимний день! Что он думает на самом деле? Этого я не знала.

— Что скажешь? — улучив момент, прошептала Изабелла.

— Я не знаю, что сказать. Ричард растерялся так же, как и я. По крайней мере он не отверг меня как дочь врага.

— Верно… — неуверенно согласилась Изабелла. — Но, возможно, Эдуард потребовал от него повиновения. Как ты узнаешь его истинные чувства? Как их вообще можно узнать?

— Ты видишь, что он затеял?! — воскликнул граф. — Мне кажется, это видят все без исключения. И потирают руки, радуясь унижению могущественных Невиллей.