Дневник новой русской 2. Взрослые игры - Елена Колина

— Сейчас десять часов. Ты не заметила, что за последние полчаса ты позвонила мне три раза? — спросила Алена. — И каждый раз рассказывала одно и то же про кино.

— Не заметила. Так вот, насчет кино…

— А ты не заметила, что ни разу не спросила про мои дела? — холодно проговорила Алена.

— Господи, ну какие у тебя дела, Алена! Все идет по плану: Никита, Валерия… Так вот, насчет кино, через три дня подписываю договор…

Алена повесила трубку. Не выдержала испытания моей славой.

Просто Алена — домохозяйка. Как она может понять человека, вся жизнь которого посвящена творчеству? Все существо такого человека поет о кино, все мысли его только о кино. Лучше я позвоню Ольге.

— Ты уже все мне рассказала, — сказала Ольга.

Разве? Когда я успела?

Ольга принялась рассказывать мне о священных коровах. Очевидно, какое-то издание заказало ей статью о священной корове. Не знала, что Ольга теперь пишет о животных.

Я слушала-слушала и спросила (неудобно было не задать ни одного вопроса):

— И какие же удои у священной коровы?

— До свидания, до новых встреч, — холодно проронила Ольга.

В десять часов шесть минут звонила Алене, просила прощения, с несколько угодливым интересом обсуждала Аленины дела.

Алена меня простила и подробно рассказала, как хорошо идет Хитрый Психологический План им. одной девочки.

Алена в бодром рабочем настроении. Валерия каждый вечер у них. Они втроем ходили в театр. В выходные вместе едут на дачу.

— Они встречаются только на моих глазах, понимаешь?

Понимаю. Наш план работает. Очень скоро Валерия из поэтичной школьной любви превратится в привычный элемент Никитиного быта, потеряет всю свою привлекательность и станет для него просто посторонним человеком, при котором Никита стесняется развалиться на диване и щелкать пультом от телевизора. Все идет по плану.

Радуюсь за Алену. Одна девочка из Муриного класса — очень способное юное дарование.

Затем звонила Ольге, просила прощения. Оказалось, священная корова — это в переносном смысле. Ольге заказали статью об одном фильме. Ольга этот фильм не смотрела, потому что ей ужасно не нравится режиссер, но она должна восторгаться, потому что режиссер фильма — священная корова издания, заказавшего статью. Ольга говорит, это сейчас всюду процветает — все хвалят своих друзей и своих священных коров. Из-за этого Ольга не может писать то, что думает.

— Олега еще нет, он играет с последним клиентом с 10 до 12. Вот думаю, хорошо бы заснуть до его прихода, чтобы не подавать ужин. Он, кстати, никак не может понять: когда я смотрю кино и ем сушки, я не смотрю кино и ем сушки, а работаю.

— Как тебе не стыдно! Олег работает до ночи, а ты…

— Он работает?!. Он играет.

Кстати, я просила у всех прощения исключительно из соображений собственной выгоды. Просто не хотела оказаться на Олимпе славы совсем одна, без Алены и Ольги.

12 декабря, суббота

Неприятности. Крайне серьезное положение с моим зубом.

Думаю, во всем виноват Андрей. Это из-за него у меня совершенно потерян зубной иммунитет на фоне ослабленного переживаниями организма.

…При слове «коронка» я разрыдалась так, что меня опять хотели привязать к креслу.

— Я не понимаю, в чем трагедия, — удивилась Екатерина Андреевна.

Конечно, она не понимает! Типичная профессиональная деформация, когда человек путает профессиональную сферу и личную — военный командует женой, а учительница воспитывает мужа. Вот и Екатерина Андреевна тоже. Она-то имеет дело с коронками каждый день, ну и привыкла. Они ей, наверное, даже нравятся…

— Я буду как бабушка, — плакала я. — Как вы не понимаете?!. Я плачу как психолог… У меня психологическая травма, возможно, даже стресс и состояние аффекта от одного только слова «коронка»…

— Почти у каждого человека старше двадцати есть хотя бы один очаровательный фарфоровый зубик… — уговаривала меня Екатерина Андреевна, стараясь больше не произносить слово «коронка».

— Очаровательный? Честно? — всхлипывая переспросила я. — Неземной красоты?

— Совершенно неземной, — подтвердила Екатерина Андреевна.

Я хотела попросить Екатерину Андреевну не рассказывать Андрею про мой очаровательный фарфоровый зубик, но потом подумала, что она и без моей просьбы сохранит мою тайну — врачебная этика, клятва Гиппократа, личная порядочность и все такое. Тем более она вообще не знает, что мы с Андреем знакомы. Если я и фигурирую в их разговорах, то только как «один очень сложный зуб».

Да и что, собственно говоря, Андрею до зубов женщины, с которой он расстался? Пусть бы у меня даже все зубы были железные. Если бы мы когда-нибудь случайно встретились и я бы сказала «привет», блеснув железной челюстью, — в нем и то не шевельнулась бы прежняя любовь. Он бы подумал: «Эта женщина ела слишком много конфет». И даже не вспомнил бы, что я больше люблю не конфеты, а шоколадные батончики…

…Какая странная судьба — блондинка Андрея оказалась моей Екатериной Андреевной. Одними и теми же руками она дотрагивается до Андрея и до меня. Не буду об этом думать.

15 декабря, вторник

 Сегодня у меня великий день, день, который навсегда перевернет мою жизнь. Я перестану быть никому не известным зрителем и стану человеком, причастным к киноискусству.

Я, конечно, не читаю глупых американских романов, но там часто пишут, как героиня случайно забрела со своим сценарием на часок в Голливуд, покорила голливудских звезд своей непосредственностью и простотой и получила за свой сценарий миллион долларов. Для чего им бесконечно об этом писать, если все это неправда? Значит, все это правда.

Кроме восторга, я испытываю озабоченность. Ольгины знающие люди сказали, что при подписании договора бывает много разных подводных камней (сроки, аванс и что-то еще). Да я и сама во всеоружии (см. мой бесценный опыт по ведению переговоров). Самое главное я помню: не отодвигать от себя договор, словно это пустая бумажка, изучить все его пункты, а также невзначай завести разговор о прекрасном (главная роль для Муры, эпизод для ПетраИваныча, др.).

Ну, и еще недоумение — что мне надеть? Вечная проблема — черный пиджак или джинсы-свитер?

Я очень тщательно готовилась к подписанию договора — примеряла шубу (хвосты, бриллиантовые застежки, красота).

Надела юбку и пиджак, сняла юбку и пиджак, надела джинсы и черный свитер.

Надела норковый дом, сняла норковый дом. Он очень длинный, и я испугалась, что запутаюсь в хвостах и упаду к ногам кинокомпании. Надела Мурину куртку, она не застегивается, зато у меня в ней очень продвинутый вид.

Исполнительный директор Марина оказалась такой же холодной, как ее голос. Ни разу не улыбнулась мне, не спросила, как мои дела, и ничего не рассказала мне о своих.

Марина повела меня в кабинет. Я тащилась за ней как новая малышка в детском саду за строгой воспитательницей и делала вид, что мне не так уж страшно.

В кабинете стоял большой стол, а за столом сидел директор кинокомпании «21 век» — моего возраста, но, в отличие от меня, в костюме и при галстуке.

Интересно, почему все успели сделаться взрослыми директорами в костюмах, кроме меня?

— Вот договор, — сказал он.

У всех людей нейродинамические процессы протекают по-разному. Мои, например, очень быстрые. Это значит, что я очень быстро думаю, раз в пять быстрее, чем директор кинокомпании. И тут мои нейродинамические процессы пришлись как раз кстати, потому что я быстро успела подумать, что люди бывают разные. Бывают люди, из которых торчит их детский образ, — например, из Андрея торчит мальчик, который по пути из школы вдумчиво измерял ногой глубину каждой встреченной лужи, а еще мечтал покататься на большой пожарной машине. Этот мальчик торчит из него довольно явственно, не очень-то он далеко спрятался. А бывают люди как директор и Марина, — ведут себя так, как будто они никогда не варили игрушечный суп из песка и травы, не гоняли мяч по двору и не шептались с девчонками о поцелуях, а сразу родились директором и исполнительным директором кинокомпании «21 век».

Да, еще я успела подумать про срок, и про аванс, и еще про что-то, — вот сколько я всего успела подумать, прежде чем выхватить договор у директора кинокомпании.

— Я согласна, спасибо, — сказала я, раз — и мгновенно поставила свою подпись. Это еще одно преимущество моих быстрых нейродинамических процессов — я очень быстро подписываю договоры.

— Нужно вписать сюда ваши паспортные данные, — сказала Марина. — Давайте паспорт.

— Э-э… я должна подумать, — отозвалась я, чтобы они поняли, что я не всегда сразу соглашаюсь со всем, что мне предложат.

Я думала, что мы с Мариной будем дружить, пить шампанское, радоваться и обсуждать, какую главную роль получит Мурка и в каком эпизоде будет играть Петр Иваныч. Фотографии Муры и Петра Иваныча в разных ракурсах, особенно на пляже, были у меня с собой, в сумке.