Дневник новой русской 2. Взрослые игры - Елена Колина

Колина Елена

Дневник новой русской 2. Взрослые игры

С сегодняшнего дня я решила прятать свой дневник от всех, потому что:

1. Любой дневник — это очень личное.

2. А особенно мой. Я собираюсь писать о любви, потому что о чем мне еще писать? Когда любовь счастливая, ничего интересного не происходит.

3. Еще я собираюсь много писать о тантрическом сексе. Алена (из всех моих подруг у нее самый большой опыт семейной жизни) говорит, что, раз я теперь почти что замужем, мне необходимо тщательно следить за нашей сексуальной жизнью, чтобы она не превратилась в скучную рутину. Алена обещала сводить меня в клуб «Только для взрослых», это такое место, где обучают тантрическому сексу. Не знаю точно, что это, кажется, что-то очень медленное, боюсь, на тантрический секс у меня не хватит времени.

4. И еще я боюсь — вдруг кто-нибудь узнает, что я тут пишу, особенно Мура. Думаю, что ей не придет в голову читать мой дневник, ведь мне же никогда не приходит в голову почитать ее школьный дневник, но на всякий случай лучше все-таки буду прятать — мой дневник не для хитрого Муриного носа, а только для меня. Мой план на этот год такой:

1) полностью исключить сладкое, есть сладкое только с чаем;

2) стать по-настоящему взрослым сознательным человеком. А то со мной слишком уж часто бывает, что я беседую с разными людьми, а сама думаю: «Сейчас они мне скажут: “А ты, девочка, пока отойди, тут взрослые разговаривают”». Интересно, так бывает только со мной или еще с кем-нибудь? Или со всеми?

В детстве у меня была зеленая тетрадочка 48 листов для записи умных мыслей, не моих.

«Все счастливые семьи счастливы одинаково…» — вот какая там была мысль. Так вот, я думаю, Толстой был не прав.

МОЕ СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ СОВСЕМ НЕ ТАКОЕ, КАК У ДРУГИХ ЛЮДЕЙ.

Сентябрь.

Тихая семейная жизнь

1 сентября, понедельник 6.00. Я думаю о любви

Деньги — это единственное, что меня беспокоит. Деньги лежат в тумбочке, и эта бесконтрольная тумбочка жжет мне руки. Мама говорит, к хорошему быстро привыкаешь. Ничего подобного. Мне, к примеру, потребовалось некоторое время, чтобы понять — денег в тумбочке никогда не становится меньше.

Ольга (а она самая возвышенная из моих подруг) сказала, что я прямо на ее глазах превращаюсь в новую русскую или даже в шопоголика бездуховных интересов. Считаю, шопоголик — это слишком радикально. Подумаешь, всего-то потеряла человеческий облик во время летней распродажи, — просто не смогла устоять перед некоторыми очень многими вещами розового цвета. Оранжевого тоже, зеленого, плюс одно черное льняное платье.

А сумка?!. По тому, что лежит у человека в сумке, про него всё понятно. А когда я, обвешанная розовыми вещами, металась по магазину, у меня в сумке была книга «Психотерапия на практике». Я всегда ношу ее с собой, чтобы не забыть, что я культурный человек, и еще у меня было… ну, так, кое-что, детектив, детектив не считается.

В принципе мы все бродим в потемках подсознания, но иногда случаются минуты озарения, и тогда понимаешь, что ты — единственный в этом магазине взрослый сознательный человек, с печальной мудростью взирающий на неразумных людей, волокущих к кассе груды брюк, кофточек и панамок. Прямо в примерочной кабинке я заглянула в книгу, и что же?..

«Быть человеком — значит ясно осознавать свое бытие и свою ответственность перед ним», — вот, все правильно.

Написано, что я имею право на время отойти от обязательств и отдаться упоению на летней распродаже.

Долго не могла решить, что лучше — полосатые брюки или клетчатые. Обычное дело — конфликт хорошего с еще более прекрасным. Купила и те, и другие.

…Зачем Андрей ставит мне будильник на шесть утра, зачем, зачем?.. А сам даже не планирует просыпаться, хотя накануне вечером говорил, что сегодня Работа начнется ровно в шесть и ни минутой позже, иначе все пропало. Как психолог я точно знаю, что мужчины и женщины — существа с разных планет, но почему же с его планеты каждые десять минут доносится этот истерический звон будильника?.. Сломать будильник очень страшно, может остановиться Работа.

Человек, у которого собственное дело, работает всегда, даже когда спит. Раньше я не знала, а теперь знаю, у меня-то нет никаких собственных дел, только лекции.

Тем более если это такое хлопотное собственное дело, как у Андрея, — что-то связанное с электричеством. Это его электричество расположено совсем недалеко от Питера, в трехстах километрах. Андрей всегда с такой легкостью вдруг срывается с места и говорит: «Ну, мне тут надо ненадолго на Работу», как будто эта его Работа расположена за углом, на Невском.

Это из-за него я в шесть утра думаю о любви. А о чем же мне еще думать, если нужно быстро придать своим мыслям позитивный характер и не пристукнуть Андрея этим его будильником?..

Всегда один человек любит больше, а другой меньше, один целует, а другой подставляет щеку. Лучше, когда больше любит мужчина, потому что женщина и так любит.

Я немного придавила Андрея щекой и жутким голосом чревовещательницы принялась тихо внушать: «Целуй, целуй, целуй…» Он дернулся и фыркнул во сне. Вот, теперь у нас все правильно, я подставляю щеку, он целует.

8.00. Мура уходит в школу

— Скажи мне честно — у меня очень большая попа? — спросила Мура из-за двери.

— Да, Мура, — рассеянно ответила я, — у тебя очень большая, просто невыносимая попа.

— Ты что, правда так считаешь? — Кажется, голос сейчас всплакнет.

— Нет, Мура, не считаю. Это такая шутка.

— Смешно, — саркастически заметила Мура. — Прямо скажем, ха-ха-ха. Так как насчет моей попы?..

В прошлом году я проводила семинар на тему «Как дружить со своим подростком» и особенно упирала на собственный опыт: если Мура хочет поговорить о сокровенном, ни в коем случае нельзя ее спугнуть. Иначе подросток может прямо по дороге в школу сбиться с пути и пойти по дурной дорожке.

Но сегодня с утра мне не до Муриной сокровенной попы. У меня сегодня первое сентября. У меня и так вчера закончилось лето.

Мурка ввинтилась в комнату.

— А это кто? — показала Мура на фотографию на моей тумбочке.

— Это… а это наша с тобой двоюродная прабабушка, — сказала я. — Это ее портрет работы императорского придворного фотографа Левицкого, так написано на обороте.

— А откуда у нас двоюродная прабабушка?.. Красивая…

Двоюродная прабабушка — это мое воспитание Муры. Преемственность поколений и все такое, чтобы Мура не думала, что она произошла от обезьяны прямо здесь, по адресу Владимирский проспект, дом 3, квартира 14. Вообще-то это фотография чужой двоюродной прапрабабушки, просто я вчера нашла ее в нашем дворе. Кто-то выбросил старые фотографии на помойку, и ветер нес это прекрасное лицо по двору. Не то чтобы я немного интересуюсь помойкой, как Лев Евгеньич и Савва Игнатьич, просто женщина на фотографии была такая красивая!.. Так что я взяла двоюродную прабабушку домой и поставила на тумбочку. Потому что очень важно, чтобы ребенок знал своих предков в лицо. А то у нас со стороны моего папы многие неизвестны, а со стороны мамы неизвестны почти все.

— Мурка! Ты опоздаешь. Хотя бы сегодня, первого сентября… ты опоздаешь, Мура, ты опоздаешь, Мура…

— Ты типичная бабушка Карлсона. Она все время повторяла: «Переодень носки, Карлсончик, переодень носки, Карлсончик…»

Да, моя Мура не особенно увлечена школьной программой, ну и что? Зато она цитирует классиков.

Я напомнила Муре после школы погулять с Львом Евгеньичем и… что бы такое ей еще велеть, чтобы приучить ее к хозяйству? Полить пальму, вот что!

— Ольга сказала, что я новый русский шопоголик, — пожаловалась я.

— И еще обзывала тебя земляным червяком, — фыркнула Мура. — Хорошо бы ты в самом деле была новая русская! Тогда у тебя был бы садовник для пальмы и собачий гувернант, а у тебя на все одна я!

Когда надо, Мурка умеет утешить.

…Так вот, о любви… На кухне, между прочим, кто-то упоенно чавкает. Этот кто-то придвинул к холодильнику стул, забрался на него с ногами, открыл дверцу и достал мамину куриную котлету с нижней полки. Я сама виновата — нужно было захватить котлеты в спальню.

Не буду его ругать. Все равно он уже все съел и сейчас запивает компотом. Я сама виновата — нужно было выпить весь компот вечером.

Я бы на месте Льва Евгеньича, украв котлеты, сидела тихо — ни за что бы не ворвалась в спальню, не упала бы в кресло, не захрапела, делая вид, что нахожусь в бессознательном состоянии.

И как Савва Игнатьич, я бы тоже не поступила — не развалилась бы на подушке, как у себя дома.

Раз никто со мной не считается, тогда я тоже притворюсь, что сплю, — не ссориться же со всеми с самого утра.