И пришел сгрозой военной... - Константин Калбанов

— А как же они, — не скрывая горечи спросил Науменко, кивая в сторону лежащих на палубе трупов, до которых пока никому не было никакого дела, так как оставшиеся невредимыми или получившие легкие ранения были заняты оказанием помощи тяжело раненным. Не пострадавших в этом бою не было, один из матросов в машинном отделении обварился в результате порыва паропровода, настолько, что скончался практически на месте, страшная смерть.

В это время ему на глаза попался лежащий изгвазданный в крови и саже клочок материи с грязным посеревшим мичманским погоном. Все что осталось от Акинфеева.

— Бедный мальчик.

— Вы об Анрюше, — в голосе Горского слышалось уважение и гордость. — Да Петр Афанасьевич, этот мальчик заставил по другому посмотреть на нашу молодежь. Ведь он боялся перед боем и не скрывал этого. Но как хладнокровно он лупил из орудия и покрикивал на бывалых матросов, когда те робели. Я даже решил для себя, что если выберемся лично напою паренька вусмерть.

— Между страхом и трусостью есть большая разница, — устало процитировал Науменко слова мичмана перед боем, едва шевеля бледными губами.

— Теперь я это точно знаю, — голос Малеева предательски дрогнул. — Петр Афанасьевич да вы ранены.

Науменко растеряно посмотрел на правое плечо и удивленно заметил, что рукав кителя полностью пропитался кровью, которая успела уже подсохнуть, кровотечение остановилось само, без перевязки. Значит, его ранило чуть не в начале боя, а он и не заметил. Странные выверты все же способен устроить человеческий организм в минуты опасности.

К 'Страшному' спешно направлялись шлюпки и катера, в одном из них Петр Афанасьевич узнал знакомую невысокую фигуру с развивающейся седой бородой. Все же нужно будет пригласить Макарова на обед, отчего-то не ко времени мелькнуло в его голове.

* * *

— Антон! Папа…

— Успокойся Света, — перебил жену Песчанин и быстро поднявшись из-за стола нежно прижал ее к груди. — Я все знаю. Волноваться не из за чего. Все слава богу обошлось.

— Что обошлось! Папа погиб! — в истерике вскричала Света.

— О чем ты, — ничего не понимая поинтересовался Антон.

— Вот, — обескураженная тоном мужа, растерянно протянула она ему газету.

Взяв в руки газету он сразу же обратил внимание на заголовок, набранный крупным шрифтом, 'СМЕРТИЮ, СМЕРТЬ ПОПРАВ'. Антон быстро пробежался по печатному тексту, выхватывая только ключевые моменты и фразы. Закончив, он зло выругался и отбросил в угол газетный лист, так встревоживший его супругу. После этого он вернулся к своему столу и взяв с него какой-то листок бумаги, протянул его Свете, которая все это время, беспрерывно всхлипывая и размазывая по щекам слезы, словно маленькое дитя, с надеждой взирала на супруга.

— Вот. Читай.

Света судорожно вцепилась в протянутый листок, оказавшийся телеграммой и с жадностью начала читать.

'Антон, все в порядке. Петр Афанасьевич жив, легко ранен. Уничтожено два японских эсминца. У нас потерь нет. Торговля умерла. Жду твоих указаний. Семен.'

Света трясущейся рукой протянула телеграмму Антону и растеряно поинтересовалась.

— Что это? Это правда?

— Ты кому веришь, этой газетенке или Семену.

— Но ведь в газете…

— По меньше верь тому бреду, что печатают в газете, они еще и не то напечатают, чтобы их тираж разошелся, — зло бросил Антон. — Одно несомненно, Петр Афанасьевич действительно участвовал в каком-то бою и при этом был ранен, японцы же действительно потеряли два эсминца. Света прошу тебя, не беспокойся, если Семен пишет, что это легкое ранение, то ничего серьезного не произошло.

— Антон, мне нужно в Порт-Артур, — вдруг решительно заявила Света.

— Я поеду туда и обо всем позабочусь, а ты останешься здесь. Я обещаю, что отпишу тебе все самой подробной телеграммой, — ласково попытался успокоить супругу, Антон.

— Нет. Я должна поехать. Я здесь с ума сойду, — не желала сдаваться она.

— Это я с тобой сойду с ума. Мне необходимо поехать по делам концерна, за одно я все узнаю о Петре Афанасьевиче и позабочусь о нем, а твоей ноги и близко там не будет, — вспылил Антон.

— Но папа…

— С ним все в порядке. Там Вера Ивановна. Неужели ты думаешь, что она не в состоянии о нем позаботиться. Да и Семен с Сережей не останутся в стороне, я уверен, что самый лучший лекарь, какого только можно было найти уже день и ночь дежурит у Петра Афанасьевича, если он вообще соблюдает постельный режим, — уже увещевательным тоном попытался успокоить расстроенную жену Песчанин.

Светлана еще некоторое время пыталась убедить его в том, что она просто обязана поехать, но всякий раз натыкалась на непробиваемую стену непонимания. Антон то уговаривал ее, то начинал сердиться и закончилось это тем, что обозвав его всеми непотребствами на какие была способна вышедшая из приличной семьи девушка, она в бешенстве покинула административное здание концерна.

Антон пытался ее окликнуть, но молодая супруга осталась глуха к призывам мужа и не сдерживая рыданий села к первому попавшемуся извозчику. Антону только и оставалось, что бессильно взирать в след удаляющейся пролетке, мысленно изливая на голову супруги проклятья и угрозы. Ну кто его понукал жениться на этой взбалмошной девчонке, теперь сиди и переживай, чтобы она чего-либо не натворила.

— Проблемы, — услышал он вопрос из-за спины, заданный прекрасно знакомым голосом Варлама.

— А сам не видишь, — зло огрызнулся Антон.

— Виктор, быстро проследи, куда направилась госпожа Песчанина, — обратился Варлам к молодому крепкому парню сопровождавшему его. — Я правильно понимаю, Антон Сергеевич.

— Да, все верно. Она в таком состоянии, как бы глупостей не наделала, — устало согласился он.

Ох Варлам, Варлам, что то ты за птица. Эвон как оперился, чуть не всемогущим стал, во всяком случае, весь 'деловой' мир Владивостока старается сторонкой обходить Российскую слободку, вот такое название закрепилось за районом где проживали представители концерна, о том чтобы кража какая никто и помыслить не может. Любому кого не возьми враз на горло наступит. Пытались как-то конкуренты устроить концерну темную, да не тут-то было, служба безопасности сработала в лучшем виде. Вообще он в какого-то серого кардинала превращается, много нитей тянется к нему, как бы проблемой не обернулось. Опять же, знает он если и не все, то практически. Опасно это. Стоп. А какой-либо повод он давал для столь категоричных мыслей. Нет? Так чего тогда? Боишься, что кто-то оттяпает у тебя империю? А она тебе нужна? Понятно, что сейчас внимание сосредоточено на Артуре, а здесь все остается на Варлама. Вот же Звонарев удумал влезть в эту мясорубку и Зимов туда же. Так что темный кардинал вполне себе может все здесь прибрать под себя. Ну и пусть. Обидно конечно, но главное сейчас не это, к тому же до Магадана ему не дотянуться, оно конечно один только НИИ, чего стоит с его лабораториями, опытным бассейном и людьми работающими там, все же если подгребется НИИ, то достанутся Варламу и контракты спецов. Стоп! Да что же это! Нет пока никакого повода к таким мыслям. Да власти и знаний у него сейчас в избытке. Да, он имеет отлаженную и работающую как часы службу безопасности, куда полиции или жандармерии. Но никакого повода к подобным мыслям он не подавал, а потому, отставить пустые сомнения. В конце концов есть чем заняться.

Вскоре молодой сотрудник службы безопасности вернулся и доложил, что госпожа Песчанина в настоящий момент находится в доме Гавриловых и у Антона отлегло от сердца. Лена не позволит Свете, совершить какую-либо глупость.

— Ты представляешь, этот чурбан накричал на меня, — всхлипывая, жаловалась старшей подруге Света.

— Вероятно, ты не захотела слушать его доводов, которые он посчитал обоснованными и исчерпывающими, — рассудительно высказала свое мнение Гаврилова.

— Но как он мог. Я так переживаю за папу, а он не позволил…

— А почему он должен был позволить тебе ехать к черту на кулички, да еще туда, где идут боевые действия, — резко перебила ее Лена. — Запомни моя дорогая, ты теперь не восторженная влюбленная молодая девушка, а жена. Жена же должна любить, чтить и слушаться своего мужа, пока он любит ее, заботится о ней и верен ей.

— Да-а, вы-то не больно слушаетесь своего мужа. Как скажете так он и поступает, — рыдая, попыталась огрызнуться Света.

— Это ты правильно заметила, дома я из Семена веревки вью, — смеясь согласилась с ней Лена. — но каким бы Семен ни считался подкаблучником, он не разу не позволил мне вмешаться в его дела, если только не искал моральной поддержки. Ты считаешь, что я не хотела поехать с ним в Порт-Артур. Еще как хотела. Вот только моего медведя никакие мои доводы и уговоры не смогли прошибить, вот и сижу сейчас дома, гадаю не накрыла ли какая бомба моего ненаглядного медвежонка, не приведи Господи, — тут же истово перекрестилась она. — А тебе скажу так, если Семен пишет, что с Петром Афанасьевичем все в порядке, значит так оно и есть. И еще, брось-ка ты читать эти клятые газеты. Если так уж не терпится узнать новости из Порт-Артура, то по чаще приходи ко мне, тем более, что я так понимаю, Антон уже сегодня, вечерним поездом отбудет в Мукден, а оттуда в Порт-Артур.