Она умеет смеяться (СИ) - Семакова Татьяна

— Ну, не скажи, — хмыкнула и достала телефон, набрав Кошелева.

— Только не говори, что разбила вишню, — буркнул недовольно.

— Да я ещё за руль ни разу не садилась, — вздохнула в ответ, — я по делу.

— Само собой. Кстати, ты подала идею и я сделал Светке предложение. Так что жди приглашения, — я свела глаза у переносицы и ответила кисло:

— Поздравляю.

— Я прям чувствую твою радость, — сказал ворчливо. — Что за дело?

— Твои, часом, не умыкнули тачку с номерами другого региона пару недель назад?

— Цвет, марка? — уточнил деловито, а Ростислав сказал негромко, отлично слыша весь разговор:

— Темно-зелёный внедорожник, — я повторила в трубку, а Кошелев обрадовался:

— Был такой, но уже разобрали, извини.

— А номера? — спросила с надеждой.

— Уничтожил, разумеется, — удивился вопросу, — и не запомнил, как ты понимаешь. Но… погоди, — слегка отодвинул телефон и заорал: — Мужики, где коробка с барахлом?

— На месте! — проорал кто-то в ответ, а Кошелев сказал в трубку:

— Можешь приехать покопаться, документы если в тачке были, они в коробке, но все вперемешку.

— Номера ты уничтожаешь, а документы оставляешь? — спросила ехидно, а Дима хмыкнул:

— Это ж, считай, чистые бланки. Есть умельцы не только у тебя. Короче, приедешь или нет? Я в тачке по самые помидоры.

— Приеду, — буркнула и отключилась.

— В квартиру подниматься будешь? — спросил Ростислав, а я отрицательно мотнула головой:

— Смысла нет. В сервис к Кошелеву.

Панфилов хохотнул, явно вспомнив, как запускал сигнализацию на его машине, отвлекая внимание, чтобы я могла удрать. Да уж, первая встреча с Димой была не из приятных. Я так же улыбнулась и приступила к своей части доклада:

— Исаеву позвонила Попова с радостной вестью, что он уже три года как отец и попросила денег. Тот потребовал тест на отцовство, она назвала адрес квартиры, но когда он приехал, там уже никого не было. Потом притащилась я со своими, так и познакомились. Нашли засохшую лужу под ковром, труп скинули на балкон этажом ниже. Дальше неинтересно, к делу не относится, но вывод ты знаешь — убитая и есть няня. Начали искать «Газель» что меня остановила, вышли на какого-то Руслана через Филюка. Кстати, Гриня теперь мой, — Ростислав покосился и спросил осторожно:

— Гриня?

— Он душка, — кивнула серьезно, — из бара меня на плечах нёс, я как на лошадке прокатилась. Про сауну слышал?

— Да. Кровавая баня.

— Мы там были. Руслану жопу спасли, но он не проникся. А нас Исаев вытащил. Что ещё… а, у Руслана тачку заказал какой-то Червонец, но он тоже того.

— У тебя стандартный набор, — хмыкнул, вновь качая головой, — психи и трупы. Червонец — наёмник. След в никуда.

— Кума этим занимается. Думаю, так же, как и я, хочет обрушить на наши головы кару небесную. Сейчас воду намутит, уже к вечеру жди беды, — сказала равнодушно, а он нахмурился:

— И тебя это не парит, потому что?..

— А чего мне терять? — хохотнула в ответ и поспешила сменить тему: — Значит, Михайлова тоже была суррогатной матерью… что там с паспортом Поповой?

— Не знаю, посмотри, — я взяла телефон и увидела три пропущенных от контакта «Светлова Виктория». Слегка поморщилась и буркнула:

— Разблокируй, — он приложил палец, а я полезла в сообщения, увидев ещё непрочитанные от неё же, зачитав вслух последнее: — Ростя, не забудь купить хлеб и что-нибудь сладенького.

— А по делу? — вздохнул в ответ. — Терпеть не могу, когда меня так называют.

— А как сокращённо?

— Мама называла Славой. Ну и производные. Славик, Славуша и прочие уменьшительно-ласкательные. Что с паспортом?

— Глаза голубые, детей нет. И прописка соседнего города.

— Пролистай, в переписке паспорт Михайловой.

Я сравнила города и хмыкнула:

— Да они, считай, соседки. Дома разные, улица одна.

— Связь есть, уже хорошо. Почему про цвет глаз сказала?

— А вот тут странно. Светлана Федотова сказала, что у суррогатной матери были карие глаза. То есть, она целенаправленно носила цветные линзы. Зачем?

— Это просто, — пожал плечами Ростислав, — она знала, что у отца карие, а у доноров — голубые. И у неё. Когда вся троица стоит рядом — слишком в глаза бросается.

— Да все равно ерунда… они могли просто заказ тест и все хитрости бы вышли наружу,

— В такие центы просто так не ходят. С безнадеги, после множества попыток.

— Да, но… не знаю, что-то не так. И с этим центром, выходит, тоже. Скорее всего, девушки к моменту ЭКО уже были беременны.

— Согласен. Лиля родилась недоношенной, на восьмом месяце. С весом три шестьсот и ростом пятьдесят один сантиметр, абсолютно здоровая. Просто магия какая-то, я ещё с этого напрягся. И ехал в роддом когда ты позвонила, нашел контакт. Хотел разузнать, родила ли в итоге Михайлова.

— Тогда сначала туда, а после — к Кошелеву, — кивнула согласно и полезла за звонящим телефоном в карман, увидела на экране старый номер Эмира и пропела: — Как приятно видеть тебя живым.

— Сам тащусь, — хмыкнул в ответ. — Я все. Какие планы?

— Мы со Славой едем в роддом.

— Слава который Ростислав? — уточнил осторожно.

— Он самый.

— Столько вопросов… — вздохнул в трубку.

— По делу, Эмир, — ответила с укором. — Тебе спец задание.

— Давай, все равно делать нечего.

— Не дай Паше сдохнуть, а? — попросила плаксиво. — Мне…

— Нужны все твои психи, я помню, — хохотнул в ответ. — Найду его.

Нашла, но не ту

Мы зашли в единственный в городе роддом и с порога нырнули в атмосферу волнительного ожидания. Счастливые встречающие с цветами по левую сторону от холла и беременные женщины, снующие по коридору, сидящие, стоящие, с сопровождением и в одиночестве, с бумагами, с вымученными улыбками, по правую. Нам же нужно было прямо. В лифт, на второй этаж, в кабинет главврача.

Панфилов пытался сохранять спокойствие, но было очевидно, что стены давят. Он стиснул зубы так, что скулы заострились, был молчалив и задумчив, а я без особого интереса осматривалась, отлично понимая, что в качестве пациента в этом месте если и появлюсь, то не скоро. Впрочем, с моей нынешней деятельностью это было скорее плюсом.

Ростислав вежливо постучал и открыл дверь только после приглашения.

— Панфилов, — представился коротко, протягивая руку высокому худощавому мужчине в летах и белом халате поверх делового костюма, — я звонил.

— А я ждал, — отозвался главврач с приветливой улыбкой. — Присаживайтесь, — мы расселись на два стула у его стола, он сложил руки в замок и молча ждал, когда мы объясним цель визита.

— Михайлова Валерия Алексеевна, — сказал Панфилов, — нужно установить, рожала ли она здесь.

— Никаких проблем, — ответил главврач мягко, кивнув и слегка прикрыв глаза. Появилось ощущение, что мужчина либо принял на грудь, либо под кайфом, таким умиротворенным он выглядел. Но взгляд голубых глаз был ясным и я поспешила избавиться от этой мысли, молча наблюдая, как порхают его длинные пальцы над клавиатурой. Завораживающее зрелище, надо отметить. — Да, была такая, три года назад. Распечатать карту?

«Это ж незаконно» — едва не брякнула вслух, а Панфилов отозвался сухо:

— Да, спасибо. И карту Поповой Ксении Ивановны.

— Никаких проблем, — пропел главврач, а я слегка прищурилась, вновь возвращаясь мыслями к медицинским препаратам, что дают роженицам для облегчения боли в родах. Что-нибудь через маску… дыхнул, расслабился и идёшь по жизни с улыбкой на устах. Вновь пальцы легли на клавиатуру, пробежав по ней, окутав, как волна мягкий белый песок, как мать накрывает своё чадо на ночь. Меня слегка понесло и я задумалась, а не витает ли что-то в воздухе, как вдруг главврач нахмурился. — Рожали в один день. Принимал один врач. Ростислав Александрович, у меня неприятности?

— Лично у Вас — нет, — ответил Панфилов медленно, — но про врача, принимавшего роды, я заранее сказать не могу. И его данные лишними не будут.