Саламандра - Елена Никитина

— Придется их немного изменить, — равнодушно вклинился в мои вопли Полоз. — Есть вещи, с которыми тебе теперь придется считаться, несмотря на все твои выходки.

— Вот еще! — громогласно возмущалась я на радость прислуге, тут же появившейся неизвестно откуда. Понимаю, кто же такое представление пропустит? Но меня наличие публики нисколько не смущало, и я продолжила: — Со мной никто не считается, а я, значит, должна? Не слишком ли много на себя берете? И ничего я тебе не должна, с папашки моего требуй.

— Слушай, давай ты потом повозмущаешься. — Мой муженек поморщился как от зубной боли. — У нас сейчас очень важное дело. Помолчи хотя бы несколько минут. Ладно?

— И не подумаю! Вот ты…

Продолжение фразы само собой оборвалось, потому что Полоз толкнул одну из тяжелых дверей с золотой (кто бы сомневался!) ручкой в виде головы змеи (тут тоже без комментариев), и мы оказались в большом просторном кабинете. То, что это именно кабинет, а не спальня и не столовая, было понятно даже полоумному ежику. Полки с книгами и документами вдоль левой стены, секретный ящик в углу для хранения ценных всякостей (у моего папашки трехголового тоже такой есть, он туда заначку прячет, я видела), горящий камин, широкие окна, задрапированные тяжелыми портьерами. За зеленым малахитовым столом сидел сам Владыка, углубившийся в какие-то бумаги.

Мимо нас из кабинета выскользнули в коридор несколько мужчин среднего возраста с пухлыми папками под мышками. Нормальные люди, самые обыкновенные, и глаза очень даже человеческие. В смысле зрачки. Что-то я в последнее время стала слишком много внимания обращать на такую незначительную часть внешности. Так и паранойю нажить недолго. Мужчины вежливо раскланялись с Полозом, с интересом посмотрели на меня, так и сидящую в кармане с приоткрытым от удивления ртом, и куда-то ретировались. Это что еще за кадры такие? Местная знать, что ли?

— Почему ты опоздал, Полоз? — не поднимая головы от бумаг, строго спросил Владыка, едва закрылась дверь и мы остались втроем. От его тона даже у меня в желудке холодно стало.

— Потому что кое-кто заставил меня жениться неизвестно на ком, — невозмутимо поддел отца мой муженек, усаживаясь в кресло по другую сторону стола. — Так что ты уж не обессудь… — Он картинно развел руками. — Пока отловишь эту хвостатую.

Владыка оторвался наконец от своего интересного чтива и недоуменно уставился на нас.

— Это я-то неизвестно кто?! — вполне резонно возмутилась я. — Это тебя-то заставили? Тоже мне жертва несправедливой женитьбы нашлась! Если уж среди нас и есть кто пострадавший от ваших политических махинаций, так это я! Вот угораздило-то царевной родиться…

— Скажи спасибо, что не лягушкой, — проворчал Полоз.

— Уж лучше бы лягушкой, — не осталась в долгу я. — Квакала бы себе спокойно и в ус не дула, а не сидела бы в кармане у всяких сомнительных личностей. К тому же царевен-лягушек принцы всякие целуют. — Я мечтательно закатила глаза и мстительно добавила: — А от тебя разве дождешься?

— Саламандра, ты, кажется, заговариваешься, — вполголоса осадил меня муженек сквозь зубы. Подобный разговор при лишних свидетелях его, похоже, не вдохновлял, но мне было наплевать.

— Разве?

— Я тебя придушу…

— Попробуй.

Полоз пожал плечами, как бы показывая отцу: «Ну вот, что я говорил?» — и быстренько перевел разговор на другую тему:

— Царь Долины выполняет условия договора?

Я благоразумно прислушалась, все-таки про отца моего речь толкуют.

— Да, — кивнул Владыка, продолжая буравить меня взглядом, очень далеким от восхищенного. — Пока все в порядке, мы уже заключили несколько выгодных договоров по поставке драгоценных камней с дальними землями. Где твои отчеты по новым месторождениям золота?

— Тьфу, забыл, — с досадой признался мой муженек и скосил на меня глаза, будто я была источником его склероза. Можно подумать, он воздушно-капельным путем передается! Мне ничего не оставалось, как только презрительно фыркнуть. Сам виноват.

— Ладно, попозже занесешь, — тяжело вздохнул отец. — Расчеты провел?

— Да.

Они помолчали. Причем очень содержательно помолчали. Не для меня, конечно. Владыка вопросительно приподнял правую бровь, глядя на сына, на что Полоз равнодушно пожал плечами, а Владыка опять нахмурился. Ну и что они против меня опять затеяли? Женить… тьфу, замуж выдать (всегда путала эти понятия) — выдали, с самим Вельзевулом и его несравненной женушкой познакомили, в комнате взаперти держат. Что следующее на очереди?

— Полоз, оставь нас наедине, я хочу поговорить с Саламандрой, — неожиданно приказал (именно приказал!) мой свекор, и я поняла, что мое дело — труба. Если с муженьком я еще могу позубоскалить, то с этим не особо разболтаешься. Посадит в террариум под колпак и искусственное освещение, и дело с концом.

Полоз водрузил меня на стол перед отцом, посмотрел, как мне показалось, несколько сочувственно и вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Вот так, значит? Бросил, да? Ну и ладно. Хотя чего от него ждать-то можно, они тут все заодно. И против меня.

Я проводила его тоскливым взглядом и на всякий случай перебежала на другой конец стола, спрятавшись за кипой каких-то бумаг. Все, попала ты, бедная Салли, как кур в ощип. Сейчас тебя стращать не по-детски будут. Почему-то в присутствии свекра я сильно робела.

Владыка выдержал эффектную паузу, наверное рассчитанную на то, что я проникнусь серьезностью и ответственностью момента. Я честно прониклась, но виду не подала.

— Долго еще ты будешь устраивать этот балаган? — Голос Владыки прозвучал слишком резко и неожиданно, я даже вздрогнула.

— Балаган? — выглянув из-за своего убежища, осторожно переспросила я. — Какой еще балаган?

Лучше вызнать, о чем со мной разговаривать собираются, а там посмотрим.

— Со своей незабываемой внешностью.

— А чем она вам не нравится? По-моему, очень даже ничего, симпатичненько. Правда, все дело вкуса…

Я даже покрутилась, погладила свой пятнистый хвостик, в общем, демонстрировала себя как могла.

— Не прикидывайся глупее, чем ты есть на самом деле, — продолжал сохранять видимое спокойствие мой новый родственничек, наклоняясь ко мне. — Сейчас ты выслушаешь меня…

— А надо? — не удержалась я.

— Надо!

Я решила пока не спорить и сделала вид, что вся внимание. Владыка сцепил пальцы за спиной и, расхаживая перед столом, принялся вещать:

— Этот ваш брак действительно очень важный и нужный политический ход как для твоего отца, так и для меня. С помощью него урегулированы многие вопросы, которые раньше казались неразрешимыми и приводили к многочисленным и изматывающим войнам. Твой отец, прекрасно зная, что Царство Гор практически отрезано от всего остального мира границами вашего царства, беззастенчиво этим пользовался, стараясь обогатиться за счет поднятия въездной и выездной пошлины на товары. Бороться с этим бесполезно, он по-своему прав. Но нас такое положение не устраивало. Работать себе в убыток никому не хочется, а продавать горные разработки по завышенным ценам нецелесообразно, их просто никто не будет брать. Ко всему прочему, залежи все тех же драгоценных металлов и камней не оставляли твоего отца равнодушным, его казна не бездонна, а расходов слишком много. Особенно если учесть его слабость к некоторым видам напитков.

При упоминании об этом мне почему-то стало обидно за своего родителя. Пусть он сбагрил меня этим змееглазым, но не такой уж он и плохой, есть и в нем что-то хорошее, хоть он и Змей Горыныч. Только все почему-то предпочитают видеть одни недостатки, так удобнее.

— Не перебивай, — пресек мои искренние возмущения Владыка, заметив, что я открыла рот и собираюсь что-то сказать. — Постоянные набеги вашей армии на наши земли приводили к стычкам и распрям. Нежелание платить слишком большие пошлины с нашей стороны тоже вызывало бурные скандалы и перекрытие границ. Все это не могло долго служить мирному соседскому сосуществованию и нормальному развитию взаимоотношений. Думаю, ты это и так понимаешь.

Допустим, понимаю, и что с того? Я-то какое отношение имею ко всей этой денежной ерунде? Два взрослых мужика договориться никак не могут, а расплачиваются за это почему-то их любимые чада. В данном случае я говорю только о себе, естественно. Вот прелесть-то!

— Я бы, наверное, ни за что не согласился на брак моего сына с дочерью Царя Долины, если бы ты не была саламандрой, — неожиданно сказал Владыка, посчитав мое молчание знаком наивысшего внимания. — Он, конечно, выгоден для нас, но не так уж и оправдан, чтобы идти на этот шаг.

— Вот и нечего было, — раздраженно вклинилась я в его монолог. — Верните меня обратно, и я обещаю не мстить.

Значит, мои предположения, что я являюсь лакомым кусочком для этих хладнокровных змеюк только по причине наличия редкой второй ипостаси, оказались верными.