Рождественские тайны - Донна Ванлир

себя как дурак. Я только на второй день спросил, как тебя зовут. Понимаю, ты обо мне не лучшего мнения.

– Да не в этом дело. Просто сейчас я много работаю, потому что…

– Если ты устаешь, можем пообщаться за кофе с пирогом как-нибудь вечером, – предложил он. – Хотя после работы ты, наверное, смотреть не можешь на кофе и пироги.

Я рассмеялась, и он улыбнулся. Мне нравилась его улыбка.

– Согласна на кофе.

– А как насчет похода в книжный?

– В книжный тоже можно, – кивнула я, снова поправляя волосы.

Шон поднялся и надел куртку.

– Когда?

– Зависит от графика. Мне сейчас нужно отработать как можно больше двойных смен.

Он передал мне двадцатидолларовую купюру.

– Я завтра еще приду. Ты уже будешь знать свой график?

Я кивнула, и он пошел к выходу.

– Подожди, я принесу сдачу.

– Не нужно. – Он надел кепку.

Только когда Шон вышел за дверь, я вспомнила, что не рассказала ему про Зака и Хейли. «Вот идиотка», – выругалась я.

– Ну что? – поинтересовалась Бетти, когда я обналичивала чек.

– Он пригласил меня на кофе.

– Ты все ему рассказала? И про детей?

Я отрицательно покачала головой.

– Он ведь знает, что тебя зовут Кристин?

Я закрыла кассу и в ужасе повернулась к ней. Бетти засмеялась и сняла с вешалки куртку, собираясь домой.

– Ну ты даешь! – сказала она точь-в-точь, как моя бабушка.

– Я хотела рассказать ему о детях и совсем забыла об имени!

– Дальше будет веселее. – Бетти намотала на шею ярко-розовый шарф. – Не усложняй все, скажи правду сейчас.

Вернувшись в половине десятого, я застала дом в полнейшем беспорядке. Непонятно, во что играли дети, но все подушки, что были в доме, оказались сложены в круг на полу, и на каждой лежало по две-три книги.

Они спали вместе в кровати сына. Я села с краю, и Зак улыбнулся, не открывая глаз.

– Притворщик, – прошептала я.

– Она боялась спать одна, – сказал он, снимая с себя ногу сестры.

– Я по вам очень скучала. Все было хорошо?

– Ты звонила тысячу раз, – ответил Зак, потирая глаза. – Я не успевал дойти до компьютера, чтобы наконец поиграть.

Я засмеялась.

– Прости! Ты такой молодец, что успокоил сестру.

Зак кивнул.

– Страшно было?

– Немножко, – сказал сын. – Особенно когда кто-то стучал в дверь.

Я погладила его по голове, и он закрыл глаза.

– В понедельник я отвезу вас в «Волонтерский центр Глории».

– Что это?

– Очень крутое место, где можно играть в баскетбол и прочие игры с другими детьми. Хочешь?

Сын закрыл глаза.

– Ладно.

Я поцеловала Зака в лоб, и его рот приоткрылся – он сразу уснул. Я горячо поцеловала Хейли в щеку, но она даже не шевельнулась во сне.

– Спасибо, – прошептала я.

Глава седьмая

Клейтон и Джули заняли свой любимый столик. На голове у Джули красовался изумрудно-фиолетовый платок, а ее синие глаза лучились радостью. Я принесла кофе, и Клейтон отвел Еву и Адама к витрине, чтобы они выбрали себе пирог и печенье.

– С возвращением! – сказала я Джули. – Отлично выглядите!

– И чувствую себя намного лучше, – отозвалась она. – Остался один сеанс химиотерапии, и затем облучение.

– Дети знают?

– Мы скрывали до последнего. По мне было незаметно, и мы решили их не пугать. Когда волосы почти выпали, пришлось объяснить, конечно. Мы сказали, что врачи удалили опухоль из груди, и теперь дети помогают мне выбрать шарф перед выходом на улицу.

– Как вам удается держаться? – спросила я, опасаясь, что задаю слишком личный вопрос.

– Мне помогает надежда, – ответила она, наблюдая за своими детьми.

Она говорила спокойно, без затаенной тоски. Просто констатировала факт, будто что-то будничное вроде списка покупок: яйца, хлеб, сахар, надежда. Для нее это была часть жизни. Если Джули и боялась, она этого не показывала, а я не стала лезть не в свое дело.

Клейтон вернулся с детьми и поставил перед Евой тарелку с капкейком, а перед Адамом – с печеньем. Джули улыбнулась.

– Болезнь сделала меня мягче, – призналась она, глядя, как Ева слизывает глазурь с капкейка. – Я стала меньше придавать значение мелочам.

Колупнув пальцем глазурь, Джули облизала его, улыбнувшись дочери.

Джули потеряла волосы, но сохранила сердце. Ей удалили грудь, оставив взамен огромный рубец, однако внутри у нее плескалось целое море любви. Каждую неделю в ее вены вливали яд, но надежда – которая была выше моего понимания – помогала ей держаться.

Когда я ввела заказ семьи в систему, я заметила Глорию и Мириам и принесла им кофе и чай. Дамы, как и всегда, разбирали почту.

– Есть что-то от тайного воздыхателя? – поинтересовалась я.

– Не сегодня, – ответила Мириам, выдавливая в чай лимон. – Глория получила записку пару дней назад. Он предлагает встретиться в четверг в парке «Аштон Гарденс», а она не хочет даже пойти и выяснить, кто это.

– Он же знает наши машины. Это будет выглядеть крайне глупо! – возразила Глория.

– Так давайте я вас подвезу, – предложила я.

В понедельник женщина, которая всегда заказывала только вчерашнюю выпечку с кофе, снова села за столик у окна. Ее хрупкая фигурка тонула в безразмерном пальто. Женщина явно была расстроена.

– Доброе утро! – сказала я и поставила перед ней чашку кофе.

Она сразу обняла чашку ладонями и поздоровалась.

– Ну как, нашли работу? – Я и сама не понимала, зачем каждый раз пытаюсь разговорить ее.

Посетительница отрицательно покачала головой.

– Принести вчерашнюю выпечку?

Она уставилась в чашку и кивнула.

– Да, спасибо. Пожалуй, сегодня я возьму две булочки. У меня день рождения.

Взгляд ее был пасмурным и полным сожалений. Женщина отпила кофе.

– С днем рождения! – поздравила я. – Сколько вам исполнилось?

Она криво улыбнулась и не ответила. Я направилась за булочками к стеллажам для выпечки, но мой взгляд наткнулся на торты, и я взяла шоколадный с глазурью из сливочного крема.

– Карен! – позвала я. – Стефани или Розмари могут написать «С Днем Рождения» на этом торте?

Карен подошла поближе.

– Наверное. А зачем?

Я кивнула на женщину у окна.

– У нее сегодня день рождения.

Карен достала из кармашка на переднике пятидолларовую купюру и передала мне.

– Я скидываюсь. – Она посмотрела на Ташу. – Скинемся понемногу – сделаем доброе дело?

– Я ее даже не знаю, – сказала Таша.

Я направилась в кухню, и она крикнула вслед:

– На, возьми! – Таша сунула мне в руки еще два доллара и вздохнула. – Мне еще учебники покупать.

Розмари в кухне не оказалось, а Стефани как раз заворачивала крохотные шарики желе в тесто, формируя булочки.

– Стефани, ты умеешь наносить надписи на торты?

Она посмотрела на торт и нахмурилась.

– Я пишу как курица лапой.

– Что нужно написать? – спросила Бетти, заходя в