Телепат - Алексей Хапров

— Я к Павлу, — сказал я дежурному сержанту на КПП.

— Ты как раз вовремя, — грубо ответил мне сержант. — А то мы уже хотели за тобой ехать.

Я не стал отвечать ему на грубость, и молча последовал за ним. Он всего лишь рядовой сотрудник. А рядовой сотрудник должен быть настроен так, как настроен его начальник. Это закон Системы. Иначе в ней не выжить.

Сержант привел меня в кабинет начальника милиции. Мне с первого взгляда стало ясно, что здесь проходит судилище. По одну сторону, за столом, находилось несколько человек: одни в милицейской форме, другие в штатском. Лица у всех были суровые. По другую сторону сидел, низко опустив голову, Павел.

— Вот он, виновник всех наших бед! — воскликнул начальник милиции, с негодованием глядя на меня. — Садись-ка рядом со своим дружком. Сейчас мы с тобой будем разбираться.

Я сел рядом с Павлом. "Судейская коллегия" с любопытством уставилась на меня.

— Это, что, тот самый экстрасенс? — насмешливо спросил толстяк в синей прокурорской форме.

— Тот самый, Виталий Петрович. Полюбуйтесь, — вздохнул начальник милиции.

— Совсем, я смотрю, плохи у Вас дела, товарищ подполковник, если Вы для своей работы экстрасенсов привлекаете, — заметил прокурор, пристально глядя на "Тараса Бульбу".

— Ой, не говорите, — снова картинно вздохнул тот. — Все самому контролировать надо. Чуть ослабишь контроль, сразу что-нибудь начудят. А отвечай я.

Начальник милиции посмотрел на Павла и гневно изрек.

— Я не пойму. Тебя что, Уставу не учили? Или ты должностную инструкцию не читал? Каким образом к следственной работе оказался допущен совершенно посторонний человек, шарлатан?

Во мне вспыхнуло возмущение. Это я-то шарлатан? Павел поднял голову и твердо сказал.

— Гражданин Воробьев — не шарлатан. Он помог нам изобличить двух преступников, и именно с его помощью мы установили адрес дома, где была заложена мина. И Вы это прекрасно знаете, товарищ подполковник.

— Что-о-о! — рявкнул первоклассным казарменным басом начальник милиции. — Я знаю? Может, ты еще скажешь, что это именно я приказал тебе его пригласить?

Во мне буквально кипело негодование. А разве было не так? Разве начальник милиции не встречал меня в дежурной части с самым разлюбезным видом. Разве не он потом лично проводил меня до самой камеры, где допрашивали Юнусова? Его ложь била по моим напряженным нервам, словно дикая, скрипучая музыка. Стремясь снять с себя ответственность, он внаглую валил всю вину на подчиненного. Я возмущенно посмотрел на подполковника, и уже открыл было рот, чтобы высказать ему все, что я думаю, но меня перебил прокурор.

— Ну, а Вы, гражданин экстрасенс? Каким же это образом Вам удавалось изобличать преступников? Может, расскажете?

Я растерялся, не зная, как мне правильнее будет поступить. С одной стороны, я не хотел прилюдно признаваться, что могу читать чужие мысли. Но с другой, возникла такая ситуация, когда необходимо было защитить свою репутацию, и доказать, что я никакой не шарлатан. Прокурор смотрел на меня столь насмешливо, что мое самолюбие не выдержало, и я решился. Я старательно настроился на его мысли, и с удовлетворением отметил, что мне удается их воспринимать. Прокурор вспоминал какой-то судебный процесс. Он сопоставлял обстоятельства того дела с этим, и решал, есть ли в самоубийстве Юнусова признаки для возбуждения против меня и Павла уголовного дела.

Судебный зал. На скамье подсудимых сидела бледная женщина. Она работала медсестрой, и обвинялась в доведении до самоубийства пожилой пациентки. Когда эту пациентку привезли в больницу, медсестра выведала, что у той имеется шикарная трехкомнатная квартира, и при этом никаких наследников. Поскольку у медсестры были жилищные проблемы, она решилась на рискованный шаг. Она тихонько сообщила старушке, что от нее в гуманных целях скрывают истинный диагноз. Что у той на самом деле не воспаление легких, а последняя стадия рака, что жить ей осталось недолго, и что умрет она в страшных мучениях. Старушка была в шоке. Она слезно попросила медсестру принести ей яд, чтобы умереть спокойно. Та, конечно, поначалу отказалась. Не имею права, и все тут. Но старушка настаивала, и предложила в обмен на яд свою квартиру. Когда завещание было написано и заверено у нотариуса, старушка получила ампулу, и в тот же вечер покончила с собой.

— Ну и как? — спросил я прокурора вслух. — Ту медсестру посадили?

На лице прокурора отразилось недоумение.

— Вы о чем? — спросил он.

— О том судебном процессе, с которым Вы сравниваете нынешнее дело, — ответил я.

Прокурор нахмурился.

— О чем я его спросил? — произнес он.

— О том, каким образом он изобличал преступников, — ответили ему.

Прокурор снова посмотрел на меня:

— Вы слышали мой вопрос? При чем здесь какая-то медсестра, и какой-то судебный процесс? Вы можете на него ответить детально?

— А я уже на него ответил, — сказал я. — И очень даже детально. Вы меня спросили, как я изобличал преступников. Я наглядно показал Вам как.

Прокурор заморгал глазами. На его лице появилось замешательство. До него постепенно стал доходить смысл моего ответа.

"Он, что, способен читать чужие мысли?", — подумал он.

— Вот именно, — вслух ответил я, со значением глядя ему в глаза.

Прокурор сглотнул слюну, вытащил платок из кармана пиджака и вытер пот со лба. Начальник милиции поочередно переводил глаза с меня на него, и с него на меня, совершенно не понимая смысл нашего диалога.

— Это вы про что? — пробубнил он.

— А Вы, товарищ подполковник, лучше бы вспомнили, благодаря кому вам удалось обезвредить мину в доме по улице Мира! — осмелел я. — И прекратили бы гадать, сколько нужно сунуть прокуратуре, чтобы замять это дело!

Лицо начальника милиции побагровело. Его толстогубый рот сжался в резкую прямую линию.

— Да ты кто такой, чтобы мне указывать?! — заорал он, и повернулся к прокурору, ища у него поддержки. Но тот молчал.

— Нет, Вы слышали, что он сказал?! — продолжал буйствовать "Тарас Бульба". — Если я возьму тебя под стражу, помещу под "пресс", ты у меня в убийстве Кеннеди признаешься!

— Погодите Вы со своей стражей, — оборвал его прокурор. Он задумчиво посмотрел на меня и сказал.

— Расскажите нам подробно, как Вы оказались на допросе Юнусова? Кто Вас привел? Что Вы делали? Что говорили? Одним словом, все.

Я стал подробно рассказывать о событиях того вечера. Как мне позвонил Павел, как он приехал за мной домой, как в дежурной части начальник милиции встретил меня с распростертыми объятиями и лично проводил до камеры, где происходил допрос Юнусова.