Тайна залива Саутгемптон - Фриман Крофтс

- Это мне известно,- сказал Френч.- Подобное внимание к пассажирам весьма похвально.

Френч, как обычно, тонко польстил проводнику. Тот оценил его слова.

- Мы стараемся как можем, сэр. Итак, когда я прошел по вагону после Петерсфилда, я заметил, что джентльмен заснул. Мы проехали остановки в Фраттоне и Саутси и наконец остановились здесь, у Пристани. Я прошел по вагону посмотреть, не осталось ли забытых вещей, и заметил, что джентльмен все еще спит. Я заговорил с ним, но он не проснулся, и я потряс его за плечо. Знаете, сэр, вы не поверите: я не мог его добудиться! Я позвал другого проводника, чтобы он помог мне переправить его в офис начальника станции, где его при необходимости осмотрит врач. Но когда мы попытались поднять его, он проснулся. Он не сразу пришел в себя, но очень любезно обошелся с нами. Он дал нам пять шиллингов и поблагодарил. Я спросил, не вызвать ли ему такси, но он отказался и сказал, что с ним все в порядке. Мы проводили его и это все, что я могу сказать.

- Вы очень четко все изложили,- поблагодарил Френч. Затем он взял более официальный тон.

- Я должен вам сообщить одну вещь. Вы можете сохранить это в тайне?

Проводник, заинтригованный необычным поворотом разговора с инспектором Скотленд-Ярда, разумеется, ответил, что на него можно полностью положиться.

- Отлично,- сказал Френч.- Об этом никому ни слова. Мы считаем, что в поезде у джентльмена похитили небольшую и весьма ценную вещицу. Именно это дело мы и расследуем. Весьма похоже, что ему дали снотворное. Каково ваше мнение?

Проводник ничуть не удивился. По его мнению, пассажиру, которого с таким трудом добудились, вполне могли подсыпать снотворного.

- Предположим, что его усыпили,- сказал Френч.- Как это можно было сделать?

Проводник не мог и вообразить, что это осуществимо. Он был абсолютно уверен, что в пакетики с сахаром подсыпать снотворное заранее невозможно. Инспектор может убедиться в этом сам, если захочет, сев в вагон и проследив за процессом сервиса. Где именно размещались другие пассажиры, он не может сказать, но он помнит, что джентльмен сидел один в купе за одним из столиков на двоих.

Френч был настойчив в своих расспросах, но дальше услышанного не продвинулся. Было совершенно очевидно, что проводник рассказал все без утайки. Он не заметил ничего подозрительного. И сам Френч не мог предложить удовлетворительного объяснения тому, как же это могло произойти.

Наконец Френч показал фотоснимки. Проводник легко узнал Хэвиленда и Мейерса, но больше никого. Когда наконец Френч указал на Кинга и Брэнда, тот сказал, что лицо Кинга кажется ему знакомым, хотя он не может сказать, был ли тот в вагоне.

Хотя Френч и не узнал всего, на что рассчитывал, он понимал всю важность свидетельства проводника. Теперь стало вполне очевидным, что Хэвиленду дали снотворного, а если так, это объясняло, как были сделаны слепки ключей. Это в свою очередь доказывало, что убийца Клэя - человек со стороны и что на самом деле его интересовал процесс. Все это было серьезным шагом вперед. Приятно обрадованный, Френч с Картером вернулся в Саутгемптон.

Его ожидало любопытное сообщение от старшего офицера Ханбури. Он и его подчиненные попытались выяснить, как Клэй попал с острова на материк. К записке был приложен предварительный отчет.

Около девяти утра Клэй заходил в гараж в Саутгемптоне, писал Ханбури, не зная, что по версии событий Френча Клэй никак не мог там оказаться. Он мог попасть туда лишь на пароме 7.30 из Ковеса. Поэтому Ханбури собрал свидетельства всех, кто мог видеть Клэя на пароме и по дороге. Никто Клэя не видел. Более того, два независимых свидетеля готовы были поклясться, что на паром не заходил прихрамывающий человек.

Ханбури был явно подавлен своим открытием. Отсюда следовало, как он отмечал, что сторож добрался до материка на частной лодке или моторке, и сейчас он пытается выяснить, как это было сделано.

В этих новостях была и другая сторона. Хотя они и не доказывали истинность предположения Френча, что Клэй был убит на заводе, в то же время они являлись косвенным подтверждением правоты Френча. Все шло отлично!

Но когда Френч вернулся к своей первостепенной проблеме, то вынужден был признать, что здесь дела выглядели не столь обнадеживающе. В первую очередь следовало прояснить вопрос о том, как Хэвиленду дали снотворное. Это представлялось ключевой проблемой, которую надо было всесторонне изучить.

Затем вставал вопрос: кто мог дать снотворное Хэвиленду и убить Клэя? На него не было ни малейшего намека. Расспросы Таскера о скидках и общие обстоятельства дела предполагали, что необходимо прощупать работников "Джоймаунта" и прежде всего Кинга. Однако никаких реальных оснований подозревать Кинга или кого-то еще у него не было.

Френч лег спать с чувством, что впереди у него еще полно работы.

Часть третья

МИСТИФИКАЦИЯ

Глава 12

"Джоймаунт" берет новый старт

В первые несколько дней после трагедии каждый раз, когда Брэнд вспоминал о ней - а это он делал постоянно,- он ощущал дурноту, ужас и отвращение.

Его даже не слишком страшили последствия случившегося, грозившие ему лично, хотя, конечно, это тоже изрядно омрачало его сознание. Все следы содеянного были уничтожены и они были вне всякой опасности, но все равно его преследовал страх. Причиной его было сознание, что он потворствовал тому, что невинный человек расстался с жизнью, а его честное имя оказалось запятнанным навсегда.

Кинг тоже казался обеспокоенным, но совсем по другому поводу. На самом деле Кинг серьезно опасался, как бы У Брэнда чувства не возобладали над разумом и тот не выдал себя.

- Мы вне всякой опасности,- увещевал он его, используя каждый удобный случай.- И нам ничего не грозит, если мы сами не навлечем на себя подозрений. Если мы попадем под подозрение и полиция начнет расследование, лишь Господу Богу известно, до чего они способны докопаться.

Брэнд видел резонность этого заявления и изо всех сил старался вести себя как ни в чем не бывало.

Но это было нелегко. Особенно трудно было, когда приходили газеты. Брэнд открывал их с душевным трепетом. Вечером в понедельник и во вторник утром были сообщения об ограблении и исчезновении Клэя, чисто информационные сообщения, за которыми тем не менее угадывался намек на виновность сторожа. Во вторник вечером в газетах появилось сообщение об автомобиле. Сообщалось лишь о тех деталях, которые были очевидны стороннему наблюдателю, и было ясно, что автор уверен, что это несчастный случай. Что ж, дальше - лучше.

Однако, открыв газету в среду утром, Брэнд был просто потрясен. Крупные заголовки кричали: "Шокирующее открытие!" У Брэнда сильно забилось сердце, когда он начал читать.

Установлена личность погибшего. Клэй, ночной сторож, исчезнувший с завода в Шале, приобрел сгоревший автомобиль у торговца в Саутгемптоне, именно его тело было найдено в машине.

Похолодев, Брэнд бросился искать Кинга. Но Кинг только улыбнулся.

- Все замечательно, ослиная твоя голова!- сказал он.- Все идет по плану. Они нашли то, что хотели. Все довольны: именно Клэй купил автомобиль, разве не этого мы добивались?

И Брэнд, хоть и перетрусивший, почувствовал облегчение.

Та же среда, первое августа, стала "красной датой" в истории завода "Джоймаунт". Это был день собрания совета директоров, крайний срок, к которому Кинг должен был успешно завершить свои исследования. Брэнд был у Таскера, когда пришел Кинг обсудить свое заявление на совете.

Кинг приготовил пространный и обстоятельный отчет, суть которого была очень проста. Он открыл "некий процесс" и был настолько осторожен, что не использовал более определенный термин. Это было именно то, что требовалось. Он собирался сказать, что пока не в состоянии запустить его в производство необходимо изготовить новые агрегаты, которые пока еще даже не сконструированы. Но у него была основа, и директора вполне могут надеяться на снижение себестоимости производства на двадцать процентов.

- Звучит слишком заманчиво, даже не верится, что это правда,- заметил Таскер, прочитав отчет.- Вы уверены, что здесь нет подводных камней? Осуществим ли такой проект?

- Абсолютно уверен,- ответил Кинг.- Все проверки уже сделаны. Остается непосредственная отладка и инженерная проработка линии. Результат обеспечен.

- Если вы провалите дело, мы закроемся.

- Дело уже сделано, Таскер. Если я получу возможность продолжать, то в течение месяца процесс заработает.

Таскер выглядел почти побежденным.

- Если вы сделаете это,- медленно произнес он,- вы не только спасете завод и сохраните все рабочие места, но и устроите свою судьбу. Я позабочусь, чтобы вы получили по заслугам.

- Как и вы, Таскер. Я знал, что все устроится. Брэнд может подтвердить, что в течение этих четырех недель мы не теряли времени даром. И мы просто не в состоянии были сделать больше, чем сделали.