Печать Сумрака - Сергей Лукьяненко

Квартира покойного встретила нас запахом маринованных огурцов. Виновники, аккуратно выложенные из пол-литровой банки на блюдце, обнаружились на кухне. Рядом валялись огрызок сыра и слегка подсохший батон, на подоконнике — пепельница и пачка сигарет. Образчик кухни одинокого Светлого мага.

Спальня была обставлена по-спартански: раскладушка (я не поверил своим глазам — раскладушка!), шкаф с одеждой, книжная полка на стене, еще одна на полу, в углу — столик-этажерка. Пространство вокруг раскладушки оккупировали книги, они лежали на подоконнике и только что по полу разбросаны не были. В основном беллетристика, дюжина словарей, включая греко-латинский, и почему-то учебные пособия по начертательной геометрии. Кроме них, мое внимание привлекли развешенные по стенам календари, частью покупные, но в основном распечатанные на принтере. Я опознал лишь китайский и александрийский, остальные были незнакомы.

Зал, он же рабочий кабинет, немногим отличался от спальни: диван вместо раскладушки, тумба, шкаф-купе, стол с компьютером у окна… и еще один огромный стол прямо посреди комнаты.

Повсюду лежали книги. Взобравшись на тумбу, они вавилонскими башнями тянулись к потолку, пылились на системном блоке, бесстыдно раскорячились корешками вверх на диване. Свободным оставался только центральный стол — кажется, единственное место, содержавшееся в относительном порядке.

Причина выяснилась, стоило подойти ближе. На столешнице лежала карта города — обыкновенная карта, купленная в ближайшем киоске. Вот только выглядела она так, будто с ней поработал безумный художник. Красные, синие, зеленые линии без всякой системы пересекали улицы и дома, скрещивались, уходили к краю листа или прерывались на середине.

Карту накрывало толстое стекло. Нарисованные цветными фломастерами линии испещрили и его. Рядом с некоторыми были написаны цифры или стоял знак вопроса. Видимо, маг делал наброски на стекле и лишь потом переносил их на бумагу. Никаких идей относительно содержимого рисунков у меня не возникло.

Впрочем, изыскания мага интересовали меня куда меньше лежащего на краю стола мобильника, старенького «Сони Эрикссон» в дрянном поцарапанном чехле. Увы, зацепок не дал и он: ни входящих, ни исходящих. Последняя эсэмэска от двадцать третьего февраля — поздравление дочери. В телефонной книге три десятка имен, в основном незнакомых, пяток Иных, из них двое Темных. Убитый был человеком широких взглядов.

— Интересно, откуда он возвращался посреди ночи? — Алексей старательно изучал переплетение разноцветных линий на карте.

— Ниоткуда. Он был дома, потом вышел, и его убили.

— С чего вы взяли?

— С того, что он оставил телефон дома. И сигареты тоже, так что на забывчивость не спишешь. Он явно выбежал в спешке.

— Ему позвонили и выманили на улицу? В такое время это мог сделать только знакомый.

Алексей посмотрел на меня с видом телезрителя, разгадавшего детективный сюжет.

— Входящих нет.

Энтузиазм Светлого мгновенно притух.

— М-м… Все равно. Надо связаться с телефонной компанией, проверить…

Он снова склонился над картой.

Я пожал плечами и внимательно осмотрел комнату через Сумрак. Несколько слабых аур в ящике стола, простенькое заклятие отторжения на шкафу — таким только людей пугать. Я откатил дверь и полюбовался на небогатый гардероб мага. Большую часть вещей можно было смело выкидывать как морально устаревшую, обувка дышала на ладан. Зато на верхней полке обнаружилась хрупкая конструкция из медной и серебряной проволоки. Кажется, этот прибор назывался маятником Кроули. Рядом теснились какие-то блюдца, чаши, металлические шарики, бруски и пузырьки с порошками. Одно слово — ведьмак. В углу шкафа по стойке «смирно» стояла двустволка, начищенная и готовая к ведению боевых действий. Коробка с патронами лежала рядом.

— Похоже, ваш маг был изрядным параноиком.

— Чего? — Алексей вновь оторвался от карты, покосился на ружье. — А. Ну, может, он охотник?

— Может, и охотник.

Я не стал спорить, но газовый пистолет, многочисленные амулеты, запечатанная дверь и шкаф наводили на мысль о нездоровой психике. Во всяком случае, мне трудно понять Иного, носящего с собой газовое оружие.

Я покопался в ящиках стола. Ничего нового, все те же обереги и хилые кристаллы-батарейки. Я включил компьютер, полюбовался на мигающий курсор и предложение ввести пароль. Запароленный компьютер в квартире одинокого мужчины. Не параноик, как же.

— Смотрите, я, кажется, что-то нашел! — радостно потыкал в стекло Алексей.

Я нехотя подошел к столу.

Несмотря на обилие разноцветных линий, Светлый высмотрел крошечный заштрихованный участок. Как я понял, маг обвел собственный дом и прилегающие к нему дворы.

— Его дом, и что?

— А вот еще одна. — Алексей ткнул в другую заштрихованную часть карты. — Здесь, насколько я помню, университет.

— И? Он работал в университете.

— Не-ет, — довольно протянул Светлый. — Соловьев работал в государственном, хотя он тоже по соседству, а здесь коммерческий, не помню, как называется.

Я промолчал, ожидая продолжения.

— Возможно, это как-то связано с убийством, — глубокомысленно закончил Алексей.

Я не стал комментировать. Присел на диван и некоторое время наблюдал, как Светлый фотографирует карту и содержимое шкафа на айфон, барабанит по клавиатуре, пытаясь подобрать пароль и, наконец, лезет под стол, чтобы, ругаясь, выдрать из компьютерной утробы жесткий диск.

В конце концов разум победил, и Алексей, красный, с оцарапанным пальцем, победно потряс добычей.

— Неохота сейчас возиться. В офисе посмотрим.

— Если что найдешь, пришли копию на адрес Дневного Дозора.

— Ладно, — царственно кивнул Алексей. — Полагаю, тут мы закончили.

— Закончили.

Когда я приехал в офис, окончательно рассвело. Комнаты пустовали, большинство сотрудников подтягивались часам к девяти. Кроме охранника, на месте находился лишь Аркадий, которого, как и меня, выдернули на ночной вызов. При моем появлении он разом подобрался и принялся спешно кликать мышью, закрывая окна сомнительного содержания. Я поощрил проявленное рвение кивком и велел к полудню подготовить подробный отчет. Вольнонаемный приуныл.

Следующие три часа ушли на звонки, запросы, просмотр справочников и прохладную беседу с шефом. Теплотой наши отношения никогда не отличались. Шеф, надушенный дорогим одеколоном молодец с густыми черными бровями и выдающимся носом, в свои неполные пятьдесят вплотную подобрался к первому уровню силы и считал себя достойным занятого кресла. Меня он видел прямым конкурентом на пост главы Дневного Дозора. Этаким монстром, готовым воспользоваться любым промахом, чтобы вцепиться ему в глотку. Против такой оценки я не возражал, но шеф сделал из нее странный вывод и, дабы случайно не подставиться, снизил активность Дневного Дозора до минимума, топя подчиненных в бессмысленной бумажной работе и гася в зародыше любую потенциально конфликтную ситуацию с Ночным Дозором.