Как укротить мерзавца - Галина Милоградская

– Не сегодня. – Алиса улыбнулась хмельной, дерзкой улыбкой, и ткнулась носом в его шею, слегка прикусывая губами кожу. – У меня самолёт в шесть, я лечу на неделю в Испанию.

– Отдыхать? – простонал Костя, решив предоставить ей полную свободу действий и откидываясь на сидении.

– Работать, – прошептала Алиса, расстёгивая молнию и подцепляя пуговицу. От одного его вида она заводилась сильнее, чем от долгих ласк. Приоткрытые губы, которые он периодически прикусывал, прикрытые глаза и кадык, перекатывающийся по напряжённой шее – на такого Костю, беззащитного, находящегося в полной её власти, она готова была смотреть вечно. Хотелось не просто доставить ему удовольствие, хотелось заставить думать только о ней всё то время, что будет в командировке.

– Алиса-а… – протянул Костя, когда её ладонь обхватила пульсирующий член, скользя по нему сверху вниз. – Что ты творишь…

– Помнишь лето перед твоим отъездом? – Она склонилась над ним, ласково обводя гладкую кожу кончиком языка. – Ты тогда ещё брал у Лёхи шестёрку, покататься…

Медленно вобрав в рот головку, Алиса заскользила по стволу, обводя языком выступающие вены. Тогда, пятнадцать лет назад, на заднем сидении старенькой шестёрки она впервые в жизни почувствовала его губы у себя между ног. Костя доводил её до оргазма, не давая даже коснуться себя, шепча, что сегодня только её ночь. Алиса помнила и то тянущее, почти болезненное желание почувствовать его внутри, и то, как хитро он улыбался, обещая больше, но позже. В другой раз. Она сама не знала, отчего в памяти всплыл именно этот момент и именно сейчас. Но желание вернуть долг плясало в голове мелкими чертятами.

Его пальцы запутались в её волосах, перебирая их, сжимая сильнее, сдавливая затылок. Бёдра невольно пришли в движение, подаваясь навстречу. Окна в машине запотели, и фонари превратились в бледно-жёлтые круги на грани тени от липы. Позвоночник пронзала дрожь, усиливаясь с каждым движением, и когда он замер, выгнув спину, Алиса крепко обхватила его, ловя отголоски сладкой дрожи. Потом медленно выпрямилась и потянулась к сумочке, доставая салфетки.

– Ты – сумасшедшая, – прохрипел Костя, медленно поправляя одежду.

– Это ты меня делаешь такой, – запоздалое смущение окрасило скулы в розовый, но темнота всё скрыла.

Окна медленно поползли вниз, впуская в разгорячённый салон свежий весенний воздух. Костя нашёл в темноте её руку, притянул к себе, обнял и поцеловал.

– Когда вернёшься, я покажу тебе свой дом.

– Думаешь, я соглашусь к тебе приехать?

– А разве нет? – Он лениво улыбнулся, убрал с её лица выбившуюся прядь.

– Я подумаю. – Алиса звонко чмокнула его и выпрямилась, слегка поморщившись – коробка передач всё это время довольно ощутимо впивалась в бедро. – Я вернусь в пятницу, тогда и поговорим.

– Тогда до пятницы. – Костя наблюдал за тем, как она приводит себя в порядок, смотрясь в зеркало заднего вида. Но, стоило взять в руки сумочку, как он резко подался к ней, вновь находя её губы, вовлекая в долгий, сладкий поцелуй. – Я буду скучать.

Алиса шла до подъезда, улыбаясь, пока Костя провожал её взглядом. Стоило двери закрыться, как Камаро сорвалась с места, исчезая в темноте. Стараясь слишком не шуметь, Алиса достала ключи и осторожно открыла дверь, но дома её ждал сюрприз – дочь стояла в коридоре, сложив руки на груди, и хитро на неё смотрела.

– И кто твой новый ухажёр? Это тот, что дарил цветы? Машина крутая. Жаров, кажется?

– Ты следила за мной? – нахмурилась Алиса, лихорадочно вспоминая, где и как стояла машина и что можно было увидеть с высоты их этажа.

– Я со Светкой болтала на балконе, видела, как ты выходишь из машины. Кстати, не видела, как вы подъехали. – Наташа хитро прищурилась. – Целовались, да? Ты бы мне его хотя бы показала, раз у вас всё серьёзно.

– Нечего пока показывать. – Алиса сделала вид, что сосредоточена на шнурках кед, обречённо думая, что не представляет, как выпутываться из образовавшегося клубка. Как рассказать Косте, что у него есть взрослая дочь, а той, в свою очередь, что, кажется, закрутила роман с её отцом…

– Не мешаю? – Костя позвонил Игнату ближе к обеду.

– Нет, – раздался слегка запыхавшийся голос. – Я бегаю.

– За Таней по дому? – хмыкнул Костя.

– По беговой дорожке, – в тон ему откликнулся Игнат. – У тебя что-то важное?

– Не знаю. Думал заехать, впервые за долгое время совершенно нечем заняться дома.

– Чувствую, меня ждут долгие излияния о том, почему тебя опять продинамила Алиса?

– А может, это я послушаю, почему ты один? Жди, буду через час.

Не переставая улыбаться, Костя выключил телефон и подбросил его в руке. После вчерашнего вечера, и не только его завершения, но и всего, что было до, он чувствовал непрерывную, глухую тоску и потребность видеть Алису. Постоянно видеть, каждую минуту, просто смотреть на неё, слушать и держать за руку. Мысль о том, что они могут быть вместе, по-настоящему, как взрослые люди, а не подростки, бегающие от проблем, – эта мысль захватила его, разливаясь теплом в груди. Что могло помешать хотя бы попытаться? И отчего он так цепляется за призрачную свободу, которая на деле не стоит и одной минуты, проведённой рядом?

– Александр, готовь машину, едем в город. – Костя вновь отложил было телефон, но он завибрировал, и на экране всплыл чат, в котором он закидывал Алису сообщениями и ни на одно из которых она так и не ответила.

Самолёт через час. Тебе привезти магнитик?

Улыбка сама собой появилась на лице, Костя покачал головой и набрал:

Привези мне себя.

Некоторое время Алиса набирала сообщение, и он заинтересованно следил за тем, как ползут точки по экрану. Но, спустя полминуты, на экране появилось одно только слово:

Хорошо.

Чувства захватывали, оглушали настолько, что Костя действительно не мог думать ни о чём больше, кроме Алисы. Всю дорогу до дома Игната он смотрел в окно и улыбался, изредка прикусывая костяшку пальца. Работа, удовлетворение от новых побед, проекты и амбиции – всё отступило на второй план, затмеваясь её улыбкой и блеском глаз. И это чувство не шло ни в какое сравнение с тем, прежним, бывшим когда-то. Более глубокое, осознанное, необъятное – сейчас Косте казалось, что он может обнять весь мир.

Машина остановилась у бывшей фабрики, давно переделанной в несколько просторных лофтов. Квартира Игната занимала почти весь четвёртый этаж пятиэтажного здания и состояла из спальни, ванной комнаты и огромного пространства, поделенного на зоны. Кирпичные стены, большой диван, серые фасады кухни и гранит столешницы и стол – Игнат любил минимализм, но минимализм дорогой. Сдержанность и стиль, которые можно получить только за большие деньги. Мотоцикл стоял тут же, прямо у входа в лифт, которых в этом доме было несколько – по одному