Возвращение - Пол Кемп

Порывистый ветер налетел на нее, но она устояла и пожелала подняться в воздух. Фелиани и Улуйара, обе превратившиеся в смутно похожие на женские фигуры облачка тумана, последовали за ней.

Лишившись, по крайней мере на несколько мгновений, тела, Халисстра освободилась от своих сомнений, своей внутренней борьбы. У нее было ощущение, будто тяжесть упала с ее плеч, она была легкой, как души Ллос, плывущие по небу в вышине. Ей хотелось, чтобы так было всегда.

Летя над отвесными каменными склонами черной изломанной скалы, Халисстра высматривала подходящее место, чтобы переждать побоище. Она радовалась, что нигде на скале не видно было паутины — хотя на других вершинах ее было полно — и что сильный ветер, похоже, не давал паукам забраться на такую высоту.

Вершина скалы, казалось, была снесена острым клинком, округлое плоское плато составляло около двадцати шагов в диаметре. Здесь ветер накинется на них, но они будут защищены от творящегося внизу насилия.

Халисстра опустилась на плато, дождалась, когда Фелиани и Улуйара присоединились к ней, и рассеяла магию. Три жрицы разом обрели свой обычный облик. Вместе с ним к Халисстре вернулись сомнения. Яростный ветер едва не отрывал ее от земли.

— Нам необходимо укрытие! — прокричала Халисстра сквозь гул ветра.

Даже здесь плач паутины взывал к ней. Йор'таэ, — шептал голос.

Халисстра издалека заметила зловещие тучи, которые зарождались над далекой горной грядой и стремительно двигались в их сторону: приближалась буря.

— Идите сюда. — Улуйара притянула Халисстру и Фелиани к себе, и они встали в круг.

Обнявшись с подругами, Халисстра ощутила родственную связь с ними, и это успокоило ее, по крайней мере на этот миг.

— Вместе мы обретем здесь убежище, — сказала Улуйара, перекрикивая ветер. — Безопасный островок среди этой мерзости.

Две другие жрицы кивнули, хотя Халисстра не вполне поняла, что она имеет в виду.

Улуйара отступила на шаг из круга, извлекла из-под Доспеха серебряный медальон и прочла молитву к Эйлистри. Ветер уносил ее слова, но, окончив, она сложила ладони вместе, провела ими по камню, будто ножом, и развела руки.

Камень отозвался на ее жест. Ее магия размягчила скалу, и жрица могла лепить ее, будто глину. Точными движениями, используя заклинание, Улуйара воздвигла посреди ровного плато две стены. Они сходились под прямым углом и защищали жриц от ветра. Улуйара подошла ближе и обработала стены более тщательно, выровняв их руками, насколько смогла.

— Теперь ты, — сказала она Фелиани.

Эльфийка улыбнулась, кивнула и повторила действия Улуйары. Она соорудила третью и четвертую стены, оставив посредине одной из них узкую арку для входа.

— И ты, — обратилась Фелиани к Халисстре.

Халисстра произнесла заклинание, заставлявшее камень повиноваться ее воле. Когда она закончила его, ей показалось, что по рукам ее пробежал заряд, будто бы она коснулась ими земли. Мягкими, будто гончар, движениями она сделала стены тоньше и из излишков скалы вылепила плоскую крышу, завершив примитивное, похожее на коробку убежище.

Она испытывала удовольствие, работая рука об руку с сестрами. Они созидали. Если сообща действовали жрицы Ллос, это всегда бывало разрушение, хотя Халисстра знала, что иногда — иногда — разрушение тоже доставляет радость.

Когда Халисстра окончила работу, все три жрицы Эйлистри улыбнулись друг другу. Волосы их на ветру образовали вокруг голов подобия ореолов.

Вдохновленная, Халисстра вытащила из ножен Лунный Клинок и острием его начертала на еще мягком камне над аркой символ Эйлистри.

— Храм Госпожи в самом сердце владений Ллос, — заметила Улуйара, возвысив голос над завываниями ветра. — Отлично, Халисстра Меларн.

Халисстра видела, что сомнение, туманившее лица ее сестер, исчезло. Под их одобрительными взглядами таяло и сомнение, гнездившееся в ее собственной душе, пока не сделалось меньше самого крохотного зернышка, едва различимого в потаенных глубинах ее существа.

Именно в этот миг боль, словно кинжалом, пронзила ее ногу. Перед глазами у нее все поплыло. Она сжалась и упала бы, если бы не оперлась на стену храма Эйлистри.

Паучий яд.

Улуйара и Фелиани, не скрывая тревоги, поспешили к ней. Улуйара осмотрела раны Халисстры и отыскала почерневшие отметины от зубов на ноге.

— Яд, — заключила она.

— Позволь мне, — сказала Фелиани и взяла руки Халисстры в свои.

Фелиани запела, обращаясь к Покровительнице Танца, перекрывая вой ветра, и песнь ее очистила кровь Халисстры от яда.

У Халисстры было ощущение, будто кроме яда из ее крови извлекли и что-то еще. Она поблагодарила Фелиани, и жрица крепко обняла ее в ответ.

Потом жрицы Эйлистри вошли в созданный ими храм. Улуйара быстро обошла его внутри, держа в руке свой священный медальон и бормоча молитву.

Покончив с этим, она взглянула на своих спутниц:

— Теперь это святая земля, отвоеванная у Ллос именем Темной Девы. По крайней мере на время.

Халисстра не могла не улыбнуться. Внутри храма все было по-другому — чище и проще. За этими неровными стенами она впервые за последнее время чувствовала себя уверенно.

Три жрицы опустились на пол, уселись спинами к стене и вытянули ноги. На лицах Улуйары и Фелиани ясно читалось изнеможение. Но и ликование тоже. Они добрались до Дна Дьявольской Паутины и пережили впадение пауков.

Немного передохнув, Халисстра исцелила подруг от множества неопасных ран, царапин и укусов. Фелиани наколдовала тушеное мясо с овощами и свежую воду в небольших чашах, которые она несла в заплечном мешке.

— Пока мы пережидаем, нам надо бы дежурить по очереди, для верности, — предложила Халисстра после еды. — Я сомневаюсь, чтобы пауки осмелились на таком ветру лезть на эту вершину, но уверенными в этом мы быть не можем. Я покараулю первой.

Улуйара кивнула, откинулась к стене и закрыла глаза. Она глубоко вздохнула и вскоре погрузилась в Дремление. Фелиани быстро последовала за нею.

Халисстра понимала, что обе они — бывалые воины, умеющие отдыхать там и тогда, где и когда есть возможность.

Халисстра тихонько устроилась возле открытого дверного проема. Она вынула из ножен Лунный Клинок, положила его на колени и приготовилась нести вахту.

Снаружи ветер бился о стены дерзкого храма. В его свирепых воплях Халисстра все еще слышала призывы к Избранной Ллос, но она знала — или думала, что знает, — что теперь они обращены не к ней.

«Я приду к тебе, — безмолвно пообещала она. — Скоро».

Чвиденча, которые были не более чем просто клубками лап, ринулись вперед с пугающей быстротой. Когда они приблизились, Фарон пожелал взмыть в воздух, и кольцо повиновалось. В одной руке маг все еще держал шарик гуано, другой рукой он извлек из кармана плаща кусочек гриба-чешуйчатки и выкрикнул заклинание. Произнеся последнее слово, он растер чешуйки гриба в пальцах и бросил порошок в сторону одного из атакующих чвиденча. Существо завизжало от боли, когда магия окутала его, содрав с него мясо до костей и оставив после себя лишь бесформенную кровавую кучу.