Сокрытое в Листве (СИ) - Самылов Алексей Леонидович

— Ты из-за нее здесь? — в тоне Линг уже было поменьше жестких ноток.

— Простите, — мотнула отрицательно головой Чиоко. — Но нет. Она у родственников?

(Кадзуми Эллис до замужества носила фамилию Танака).

— Она с Юей в больнице, вместе в выжившими детьми, — ответила Линг. — Как единственные теперь близкие родственники.

(У инугами чрезвычайно развита эта черта — родственные отношения).

— Получается, теперь у вас будет еще больше детей? — спросила Чиоко.

— Дом большой, — спокойно ответил Такуми. — И от двух младенцев мы не обеднеем. Это кроме того, что попробуй, отбери щенят у инугами. Двух инугами, причем. Юя вся в мать.

— А Коё? — поинтересовалась Чиоко. — Он в кого больше пошёл?

— В меня! — с удовлетворением ответил Такуми. — И уже пробует силы! Правда… Ну, не понимаю я этих новых веяний. Все эти манги… Как их там, еще… В общем, все вот эти молодежные штуки. Так Коё же сразу на компьютере же рисует! Вот это вообще для меня за гранью. Рисовать на планшете и смотреть при этом в монитор. Так еще же, представь, они там в интернете как-то кооперируются! Кто-то рисует, кто-то пишет. А кто-то потом продает. Для меня это вообще, как будто на Луну слетать, примерно такого же уровня действие. А им ничего, нормально.

Мужчина хмыкнул.

— Вот-вот, — криво улыбнулась Чиоко. — И вы так… С детьми своими, а у меня, того же возраста…

Женщина тяжело вздохнула.

— Инари иной раз так своеобразно шутит, — добавила бакэнэко.

— Ну, поэтому она и Инари, — заметил Такуми.

— Ты чувствуешь слабость в нем? — все еще несколько грубовато спросила Линг.

Чиоко ответила не сразу. Она облокотилась о столешницу, подперла голову ладонью.

— Нет, слабости в нем… — женщина задумалась. — Наоборот, даже. Знаете, иногда меня… Как бы захлестывает. Нет, не так… Боюсь поверить, так, наверное.

— Боишься, что надежда не оправдается, — произнес Такуми.

— Вот, сразу видно, писатель, — улыбнулась Чиоко. — Да, как-то так.

— Он превзошел в поединке? — спросила Линг.

— Полностью, — твердо произнесла Чиоко. — Это было… Без шансов. Знаешь, я думаю, что даже… Он впечатлил, м-да…

— То есть ты не могла продолжать бой? — еще уточнила Линг.

Чиоко повернулась к ней.

— Да, Линг, — ответила женщина, причем в ее голосе явственно звучало удовольствие. — Он мог меня убить. Просто не захотел. Меня и Сидзу. Растоптал, понимаешь? Растер. Сокрушил.

Чиоко отвернулась. А Линг приподняла брови. Она подняла доску, с нарезанной (наконец-то) морковью. Еще раз приподняла брови, когда обнаружила, что плита выключена.

— Коё говорил, что твой… Юкио, весьма… впечатляет, — заметила Линг, щелкнув выключателем.

Она смела морковь в кастрюлю, положила доску на стол.

— И я сейчас вообще тебя не ощущаю… — добавила женщина, покосившись на гостью. — В смысле, угрозы. С Макото, кстати, ты мне не нравилась.

— О да, я помню, — хмыкнула Чиоко. — Все время ты пыталась под кожу залезть.

— А сейчас ты словно просто воин, — заметила Линг. — Только… Это запах дыма?

— Да, это он, — подал голос Такуми. — Из-за него я даже не сразу понял, что это ты, Чиоко.

— Интересная прана, — произнесла Линг. — Я никогда такой не ощущала раньше.

— Так иногда пахнут артефакты, — произнес Такуми. — Старые артефакты, которые «уснули». Например, Белая Катана из храма Бодай.

— Меч Ямомото Цунэмото? — уточнила Чиоко.

Мужчина утвердительно кивнул. А гостья тяжело вздохнула.

— Вот бы еще ему лет было… хотя бы плюс десять, — с досадой произнесла Чиоко.

Линг, тем временем, вскрыла ножом упаковку с мясом, выложила шмат на доску, нагнулась и открыла дверцу, за которой стояло мусорное ведро.

— Лет через двадцать этого будет незаметно, — заметила хозяйка, выкинув хрустнувшую напоследок упаковку. — Да и так, дело лишь в твоей голове.

— Тебе легко рассуждать, когда у вас всего пять лет разницы, — якобы с обидой пробубнила Чиоко, смешно надув щеки.

Кто бы сейчас видел грозную бакэнэко клана Датэ. Ту самую Хання, которая славилась своей крайней немногословностью в обычном общении.

(Хання — маска демона и смерти в японском театре кабуки)

Это был сейчас совсем другой человек. Даже язык тела поменялся. Словно на высоком табурете в доме Кадзуми сидела молодая девушка. Чиоко даже принялась болтать в воздухе ногой. Ее жесты… Они были. А раньше наоборот, Чиоко вела себя, словно кукла, управляющий которой актер забыл про руки и вообще про язык тела. Но вот эти два человека видели и помнили Ёкото Чиоко совсем юной девушкой. И она тогда вела себя именно так, как сейчас. И… Если начистоту, намеренно не замечали, не акцентировали внимание на том, что происходит с Чиоко.

— Это очень существенно, когда тебе десять, — поморщился Такуми.

А вот Линг на это едва заметно смутилась. И преувеличенно аккуратно разрезала шмат мяса вдоль, параллельно доске.

— И очень льстит самолюбию, когда тебе пятнадцать, — уже довольно ухмыльнулся мужчина. — Сверстники еще только ножки обсуждают, а ты уже…

— Такуми! — грозно произнесла Линг.

— Да, дорогая? — ехидно отозвался мужчина.

А Чиоко смотрела на них и улыбалась. Улыбкой человека, который вспоминает прошлое. Хорошее прошлое.

— У Макото, кстати, проблема была примерно такая же, как сейчас у тебя — произнесла Линг. — Только у него был не задумчивый мальчик, а гиперактивная девочка, которая чего-то очень сильно хочет, но лишь примерно представляет, что. Знала бы ты… девочка, сколько он от тебя натерпелся! Особенно когда одна юная особа с ним в онсэн пробралась!

Чиоко хихикнула. А вот Линг и Такуми обменялись слегка удивленными взглядами. Просто Чиоко совершенно спокойно сейчас говорила о прошлом. Не сдерживалась, не пыталась тему сменить.

— О да! — весело произнесла Чиоко. — Он так покраснел! Вы бы видели! А ведь специально уехал в Киото! И даже женщина у него там была.

Гостья грозно сощурилась.

— Но я ей все подробно и доходчиво объяснила! — с гордостью заявила Чиоко…

… Пришедший домой Кадзуми Коё заглянул на кухню. И с удивлением обнаружил там Ёкоту Чиоко. Родители и она о чем-то увлеченно беседовали. Парень не стал заходить, чтобы не мешать разговору… И еще, Ёкота Чиоко до сих пор внушала ему страх. Теперь, конечно, так, отголоски, но все равно, впечатления не назвать приятными... Когда видишь смерть — это запоминается! И поэтому парень тихонько поднялся к себе в комнату…

… — Спасибо, — произнесла Чиоко, когда уже стало смеркаться. — Мне это было очень нужно.

— Подвести черту, — покивал Такуми.

— Скорее, провести линии из прошлого в настоящее, — ответила Чиоко, ее улыбка стала чуть грустной. — И да, мне нужно отпустить Макото.

— Ладно, я не люблю говорить прощания! — улыбнулся мужчина и хлопнул по подлокотнику. — Пойду к себе.

Когда Такуми ушел, Линг вытерла руки, аккуратно свернула полотенце, положила его возле раковины.

— Ты уже спала с ним? — негромко спросила она, покосившись на Чиоко.

Та чуть поморщилась.

— Понятно, — спокойно произнесла Линг. — Учти, как только… хм, попробуешь, это…

Она окинула взглядом внимательно слушающую Чиоко.

— В общем, рекомендую на недельку уединиться, — с легкой неловкостью произнесла Линг. — Это… Очень сносит голову. Ни о чем другом думать не можешь.

— Мне уже не двадцать, Линг, — заметила гостья.

— Да какая разница! — Линг даже немного разозлилась. — Слушай, что говорю! У меня и сейчас бывает…

— Да? — удивилась Чиоко. — А по вам не скажешь!

— А что, нужно об этом всем рассказывать? — с неудовольствием произнесла Линг. — И вообще, тебе не пора домой?

— Ой, ой, опять ты охраняешь своего Такуми! — насмешливо фыркнула Чиоко.

— Хм, — Линг сощурилась, а потом вкрадчиво произнесла. — Слушай, Чиоко… А можно и мне в гости придти?

И хозяйка дома с насмешливым видом смотрела, как у Чиоко сначала сползла улыбка, потом ее лицо стало задумчивым. А затем гостья нахмурилась.