Земля Горящих Трав - Наталья Михайлова

Она стремительно вошла в маленькую гостиную. Два щегольских кресла стояли по бокам столика. Ри села и взяла телефон. На стенах висело много графических абстрактных картин.

— Элено, это ты? — своим резковатым голосом сказала Ри в трубку. — Эл, ты можешь приехать? Я пошлю водителя… Да? Хорошо, я жду.

Ри положила трубку на столик и улыбнулась. Ее внешность во всем соответствовала одному из принятых у ивельтов эталонов: высокого роста, с длинными ногами и неширокими бедрами. Лицо у Ри было узким, четко очерченные губы, тонкий нос, большие, насыщенно синие глаза. Очень белая, матовая кожа щек подчеркивалась густыми прядями черных волос, свисавших по обеим сторонам лица. При кажущейся простоте прически это была искусная работа парикмахера и стилиста.

Ри позвонила водителю и велела ему сейчас же заехать за журналистом Элено Хартом. Водитель знал адрес сам: он уже не первый раз выполнял подобное поручение.

Отдав распоряжение, Ри встряхнула головой, повела плечами и поудобнее устроилась в кресле. Она задумалась, с удовольствием вспоминая разные события своей необычной дружбы.

Элено был другом, а не любовником Ри, как считали все вокруг. Ри объяснила ему:

— Тебе придется брать у меня кое-какие подарки и деньги, чтобы все видели, что ты мой любовник, и я тебе плачу. Это нормально. Иначе встречи человека и ивельта выглядят слишком странными.

Ри была права. В сплетнях о том, что ее потянуло к неказистому маргиналу, писаке из бульварной газетенки, не было ничего вредного для нее. Ивельты, и мужчины, и женщины, охотно позволяли себе причуды и даже посещали бордели городского дна, чтобы ощутить всю остроту порока. Бывало, светская дама вызывала на ночь элитного жиголо или увлекалась каким-нибудь музыкантом или киноактером, а то и просто юным садовником, шофером, телохранителем. Мужчины-ивельты точно так же находили себе развлечение в низшем кругу. Для людей любовная связь с ивельтом была необычайно престижной: такую мечту воспевали в дешевых книжках с цветными яркими обложками.

Мать Ри, которая выглядела моложе дочери, поскольку недавно прошла восстанавливающие процедуры, оценила: "Интересный у тебя имидж. Стиль какой-то… мегаполисный. И любовник нищий, и сама — как будто человек: погляди, на лице морщинки, — мать еще раз окинула взглядом Ри. — Но… это интересный имидж! Пожалуй, пока у тебя такой любовник, тебе лучше не омолаживаться… В этом что-то есть!".

С Элено Ри свел случай. Год назад госпожа Ресс Севан стала владелицей огромных угодий в Кибехо. Ри купила элитную усадьбу и великолепный земельный участок, включающий в себя парки, водоемы, площадки для автолетов, а вокруг простирались сумрачные елово-пихтовые рамени, величавые светлые боры и холмистые равнины.

Покупку сейчас же заметила пресса. Приобретение госпожи Севан оказалось в числе последних ярких светских событий. Ри согласилась дать пресс-конференцию осаждавшей ее писчей братии из респектабельных газет и журналов. Она назвала цену, в которую обошлось имение; призналась, что ее привлекла живописная местность; что внутренняя отделка помещений усадьбы выполнена очень модным дизайнером; что из окон открываются замечательные виды; на крыше устроена открытая зона отдыха; прекрасно продумана система безопасности и все такое прочее. Потом госпожа Ресс Севан пригласила журналистов на фуршет, на который сама даже не заглянула.

Ри собиралась в спортзал. Она вела непоследовательный образ жизни. То завзято ездила верхом, упражнялась на тренажерах и плавала в бассейне, то случались целые недели, когда она не вставала с дивана, пила много коктейлей (на ивельтов почти не действовало спиртное) и засыпала лишь под утро.

В коридоре навстречу Ри попался охранник, толкавший кулаком в спину взъерошенного, прихрамывающего человека в деловом костюме. Увидев хозяйку, верзила охранник застыл на месте, но поскольку он перед этим в очередной раз толкнул свою жертву, незнакомец чуть не упал и схватился за стену, чтобы остановиться.

— Что происходит? — резко спросила Ри.

— Журналист, госпожа Севан, пролез под чужим именем, — ответил охранник. — Бейджик поддельный, приглашения нет.

Журналист молча стоял у стены. На его сухом лице отчетливо выделялась темная синева бритого подбородка.

— Зачем вы это делаете? — устало произнесла Ри.

С выражением беспомощности и одновременно самоиронии журналист ответил:

— Я живу этим, госпожа Севан.

— Хорошо. Уходите из моего дома. — Ри перевела взгляд на охранника. — Просто проводи этого человека. Не вздумай распускать руки.

— Благодарю вас, госпожа Севан, — слегка поклонился журналист.

— Идем, — буркнул охранник, после приказа не прикасаясь к нему, но надвигаясь телом.

Журналист, хромая, сделал несколько шагов по коридору. Ри заметила, что он весь дрожит от перенесенного унижения и, может быть, от боли.

— Подождите… — вырвалось у нее.

Тот повернулся.

— Что у вас с ногой?

— Издержки ремесла, госпожа Севан, — все с тем же выражением беспомощности и самоиронии произнес журналист

— Лучше, если вы немного посидите, — сказала Ри. — И вам нужно выпить. Проходите вон туда, — она указала на дверь. — Как вас зовут?

Он представился:

— Элено Харт, "Новое слово".

Кожаный белый диван полумесяцем огибал низкий стеклянный столик, напротив — большой аквариум с прозрачной водой, в которой неторопливо плавала стайка рыб. Ри провела рукой по стене, и зажглись встроенные в потолок и пол небольшие лампы. Ри указала на диван:

— Садитесь.

Нажав на кнопку селектора, она велела принести вина и бисквитов. Ри устроилась на диване напротив Элено Харта, облокотившись на столик. Ее тонкую руку с платиновым браслетом на запястье плотно облегал рукав черного свитера.

— Господин Харт, неужели вам в самом деле больше нечем жить? Зачем вы вторгаетесь в чужой дом, подсматриваете?

— Видите ли, госпожа Севан. Журналиста из "Нового слова" вы к себе не позовете. Это несчастная желтая газетка. Но ведь и мы пишем про светскую жизнь. Поверьте, я совсем не опасен. Мне нужны были только те же самые сведения, что вы сообщили на пресс-конференции "Деловому лизоблюду", "Вечернему вралю" или «Дурачине».

— Что, вы их так называете?! — рассмеялась Ри, поняв, что это прозвища респектабельных газет.

— Мой старинный враг из «Лизоблюда» узнал меня на фуршете, — продолжал Элено. — Я видел его и рад был бы вовремя унести ноги. Но мне пришлось идти вместе со всеми, а там мой милейший неприятель сразу поднял скандал.

— За что он вам мстит? — поинтересовалась Ри.