Пятнадцать ножевых (СИ) - Вязовский Алексей

— Одну? — засмеялся он. — А почему именно со мной? Может, с Валерием Андреевичем Шатерниковым, директором нашим? Чего стесняться!

— Потому что это будет продолжение одной вашей работы, Игорь Александрович, — спокойно объяснил я. Пока удивление и веселье не прошли, надо ковать железо. — Помните, в семьдесят четвертом вы обнаружили микроорганизмы в желудке больного после ваготомии, но не получилось выделить культуру? — он кивнул и взгляд немного изменился — вместо нагловатого студента перед ним уже сидел кто-то, говорящий по делу. — Мне кажется, я знаю, на чем это можно вырастить. И как доказать связь этого микроорганизма с язвенной болезнью.

И снова смена взгляда. Теперь настороженный. Морозову не надо объяснять, что кроется за последним предложением. Сдвиг направления в целом разделе науки. Престиж. Имя на первой странице, а не в издевательском «и другие». Редкий ученый сможет пройти мимо такого соблазна. Ну, давай!

— И на чем же основаны ваши догадки? — ага, завелся всё же. Ишь, глаза заблестели.

— А давайте мы, пока на берегу, так сказать, сразу договоримся, — предложил я. — Потому что сейчас пойдут сведения, которые можно использовать в исследованиях для получения результата.

— Что за условия? — чуть нетерпеливо спросил Морозов. Ему очень хочется узнать, что я придумал, и сравнить с тем, что он делал.

— Первые три статьи, в том числе в «Nature» и «Lancet» — только за двумя подписями, вашей и моей. Ни Шатерников, ни Блохин, никто. Потом — пусть примазываются. А сначала только двое.

Очень хорошо, что он сразу не ответил. Оценивает свои возможности. Только через минуту, наверное, он медленно кивнул.

—Месяц вам на результат, — сказал он. — Это моё условие, — и, дождавшись на этот раз моего кивка, добавил: — Так что там у вас, излагайте.

Глава 11

Сказать, что меня переполняла эйфория — все равно что ничего не сказать. Наверное, так чувствует себя подросток после первого секса. Хочется всем рассказать, какое это классное дело, оказывается! Самому смешно стало даже. Вот сейчас в метро кому-нибудь сообщу, что буду с Морозовым искать каких-то там бактерий из его желудка, и надеюсь получить за это признание. Ну, и денежки тоже. Девяносто девять из сотни просто пожмут плечами — ну не идиот?

Скорее всего, я задумался о перспективах, открывающихся передо мной, и вместо съемной квартиры от «Спортивной» зачем-то поперся к институту. Наверное, ноги сами понесли к альма матер.

Когда меня окликнули, до входа оставалось метров сто, не больше. А меня, оказывается, ждали. Навстречу мне двинулись три здоровенных лба, чем-то неуловимо схожих со вчерашними штангистами. Или они вдруг решили выпрыгнуть из синей «копейки» только для того, чтобы все вместе спросить меня, который час?

Я остановился, внезапно вспомнив, что мне надо совсем в другую сторону. Ну вот как идет человек по улице, вдруг замирает на месте, вспоминает что-то — и назад.

Но выяснилось, что интеллекта у хлопцев с Северного Кавказа, жаждущих встречи со мной, побольше чем у вчерашних. Их оказалось четверо. Последний, до этого не замеченный, схватил меня за плечи сзади. Может, это банальный гоп-стоп? В карманах рублей двадцать, наверное. Часы еще. Переживу как-нибудь такую потерю.

Но следующие пара секунд показали, как я ошибался

.- Панов, мы тебя долго ждем здесь, — сказал стоящий передо мной средний из трех богатырей. — Целый день теряли. Сейчас мы пойдем к общаге, и ты отдаешь нам расписку Муслима. И еще пятьсот рублей штраф. Твой друг признался, что вы играли нечестно, мухлевали.

— Он признался, он и платит. Его слова, не мои, — заметил я, напрягшись.

Не то чтобы совсем страшно стало — в багажник они меня прямо сейчас засовывать не будут, до полусмерти вряд ли успеют избить — вон, люди по улице ходят, хоть и не толпами. Но как-то не нравится мне, когда меня бьют. Никакого удовольствия при этом я не испытываю.

— Я сказал...

Дослушивать спич усатого я не стал. Двинул заднего затылком со всей дури, вывернулся из захвата. Кавказцы не ожидали такой борзости, замешкались. Под дружный крик, я схватил любителя обжиматься за плечи, толкнул прямо к дружкам. Двое попытались оббежать, но неудачно. Но третий прихватил меня за руку. Сейчас будут бить! Прилетело по ребрам слева. Ох, неприятно, однако!

Надо вооружаться. Ага, прямо из воздуха сейчас выхвачу световой меч.

Сзади кто-то громко бибикнул. Я обернулся. Шишкина!

— Эй, что там творится? Вам чего надо? — кто эта добрая фея, выбирающаяся из белой «шестерки»? — Сейчас милицию вызову!

Никаких «мы еще встретимся» и «ты пожалеешь». Они точно не смотрят кино. Развернулись, подхватили дружка с разбитым носом, погрузились в «копейку» и покатили. Никто из них на меня даже не посмотрел. Ну точно — время спросить хотели. Вот ведь — не хочешь, а этот нехороший человек Панов тебя в блудняк заведет. Что еще надо, чтобы вокруг все успокоились и забыли о моем существовании? Сколько можно?

— Привет, Лиза! — поздоровался я. — Ты здесь какими судьбами?

— В институт ездила, — объяснила она. — Кто эти люди?!

— Обознались, — соврал я, потирая затылок. — Спасибо тебе! Спасла.

— Слушай, извини... глупо тогда получилось. Не так мне виделась встреча с родителями...

— Я тоже надеялся, что мы попьем чай, сядем на диван, посмотрим «Крестного отца», а твоя мама будет нам переводить.

Всё-таки хорошо общаться с умной девушкой. Как только она поняла, что я прямо сейчас не собираюсь с ней это обсуждать, сразу замолчала. Может, потом спросит, Или никогда. Похоже, поцеловать меня в губы, поплотнее прижавшись, для нее задача поважнее. По крайней мере, к этому она приступила сразу. Что ей от Панова надо? Влюбилась? Бывает такое?

— Пойдем куда-нибудь? — предложила Лиза. — Папа мне разрешил машину до вечера забрать. Или к тебе?

— Я занят, — сразу заявил я. — Сегодня никак не получится. Я же не думал, что мы с тобой помиримся.

— Гад ты, Андрюшка, — Лиза шутливо стукнула меня кулачком по груди и надула губки. — Отмени свои встречи.

— Никак не получится. Это... — я почувствовал, что предательски краснею, — по учебе. Может, насчет распределения похлопотать выйдет.

Отличная отговорка. Попробуй проверить. Это дочери профессора Шишкина можно не переживать, куда пошлют ее работать молодым доктором. Её будущему в этом смысле ничего не угрожает. А такому как я, если не хочешь отправиться неведомо куда участковым, надо вертеться.

— Тогда сейчас поехали к тебе, — Лиза потащила меня к машине. Как-то сил сопротивляться у меня не осталось. Или не очень хотелось?

***

Лизу я проводил часа через два. Приятно было лежать, обнимая подругу, и ничего при этом не думать, но времени оставалось все меньше и меньше. Хоть и договорились с Томилиной «часам к шести, как получится», но не заваливаться же в десять. Да и тортик надо купить. Или хотя бы с десяток тех же пирожных. А до круглосуточных магазинов советским людям еще долго ждать. Помню, вроде в конце восьмидесятых такое чудо появилось в виде эксперимента. Так что надо побыстрее собираться.

Полез в душ — смывать ароматы любви. Ошибкой было бы переться в гости к девушке, благоухая феромонами на версту и надеяться, что запахи перебьет одеколончик. Ого, борцы приложились — на ребрах начал багроветь кровоподтек. Ладно, шрамы украшают мужчину. Даже временные.

И что делать с этой распиской теперь? Деньги хорошие, кто спорит, можно примерно полгода жить довольно-таки неплохо. Но сдается мне, что этот Асланов со своими друзьями не отстанет. А приключения — это последнее, что мне сейчас надо. И странное поведение Баринова — ничего не сказал, сторонится. Думает, что стрелки на меня перевел? Нет, сам я не пойму, в чем тут дело. Маловато информации. Вот найду завтра Давида, надо с ним на эту тему поговорить. Вот тогда и думать буду.