Странный приятель.2 - Егор Чекрыгин

— Ладно. — Усмехнулся Риишлее. — Чувствую что застал вас врасплох. Так что оставляю свое обещание в силах — исполнить одно ваше разумное желание, когда таковое у вас действительно возникнет.

А пока — отдыхайте. Завтра у вас будет очень торжественный день.

Глава 5

— Слушай, Готор, а что такое «параллельный мир»?

Ренки и сам не смог бы вспомнить с чего это он так расхрабрился, чтобы задать подобный вопрос. Наверное — обстановка была такая — располагающая к откровенности.

Светлая ночь при полной луне, да посреди моря… Не сильный, но уверенный ветерок надувает паруса, и дает ощущение прохлады.

Ренки в такие ночи, обычно всегда плохо спалось, и потому он выбрался на палубу корабля, плывшего в Фааркоон, чтобы подышать немного прохладным ночным воздухом и полюбоваться безбрежными просторами Неба и Океана, прежде чем возвратиться в свою крохотную душную каютку.

Тут же он застал и Готора, сидящего на канатной бухте, неспешно прихлебывая из бутылки, и любуясь луной и океаном.

— Тоже не спиться? — Поинтересовался Готор.

— Ага. — Ответил Ренки, пристраиваясь рядом на каком-то ящике. — Мне в такие ночи обычно всегда не спиться… Знаешь. Еще там, дома… В полнолуние я частенько пристраивался у окна, и чуть ли не всю ночь смотрел на луну и звезды, засыпая только под утро. А потом — получал трепку от отца, за то что двигаюсь как сонная муха, на занятиях.

— Он тебя хорошо гонял… — Одобрительно кивнул Готор. — А я вот, признаюсь, в детстве был жутким лентяем, особенно по утрам. Сколько меня не заставляли делать зарядку, так и не смог пересилить свою лень… Отец, а он у меня тоже был из военных, жутко злился. Поначалу-то я и заниматься начал… всякими там… только чтобы отца умаслить. А потом — как-то втянулся… Но встать с утра пораньше, и хотя бы отжаться полсотни раз… — Для меня до сих пор тяжкая мука!

— Ну-у… — Дипломатично высказался Ренки. — Зато ты очень умный, и много знаешь.

— Эх, если бы… — С печальной улыбкой человека, простившего себе все недостатки, ответил Готор. — Был бы умный — не назначили бы лабораторной крысой.

— Кем??? — Удивился Ренки.

— Да… Неважно. — Долго объяснять. — Лениво махнул рукой Готор.

Они помолчали какое-то время, смотря вверх на удивительную картину огромных белых парусов, плывущих сквозь звезды.

— А все-таки я не понимаю. — Прервал молчание Ренки. — Почему ты отказался от майорского чина?

— Первый лейтенант — тоже неплохо! — Ответил Готор. — Ты ведь тоже вроде от капитана отказался?

— Я отказался, потому что ты отказался. Мне, выше тебя по званию быть не положено. Так почему?

— А смысл? — Спокойно спросил Готор. — Чем выше взлетаешь, тем больший груз приходится тащить, и тем уже тропинка под ногами. …И глубже пропасть по краям тропы, и гуще стаи стервятников, мечтающих тебя в эту пропасть сбросить. Мне кажется мы и так с тобой взлетели просто фантастически. — Надо притормозить, а то так и лбом обо что-нибудь расшибиться можно.

Ренки невольно вспомнил торжественное построение 6-го гренадерского полка. При развернутом Знамени охраняемом отрядом ветеранов-капралов с ритуальными протазанами в руках. С капральством барабанщиков и трубачей впереди, отдающих боевые сигналы, безупречно исполняющим строевые команды солдатам, в отдраенных по такому случаю от зарданской грязи, зелено-красных мундирах, с начищенным оружием в руках.

Рядом со Знаменем 6-го, так же виднелись и Знамена 4-го, 7-го, и 14-го мушкетерских полков, формально тоже участвовавших в сражении. Хотя, даже если сложить весь наличный состав этих полков, из них едва ли можно было бы сформировать полноценный батальон. А еще чуть дальше — команда матросов, участвовавших в абордаже. Своего знамени у них конечно не было, но и они смотрелись достаточно торжественно с сияющими от гордости физиономиями.

Потом Военный Министр оу Риишлее принял доклад полковника оу Дезгоота, как командира отличившейся части. А затем доклады полковников трех мушкетерских «полков» и второго лейтенанта оу Дарээка — командовавшего абордажной командой. Под накатывающееся волной «ура» обошел воинский строй, вглядываясь отеческим взором в лица солдат, и ловя на себе их, почтительно-восторженные взгляды.

Ну а потом, естественно, началось самое сладкое. — Все четыре полка участвовавших в осаде — получили булаву на Знамя. Булавы, теперь уже на погон, так же удостоились и полковники. Офицеры же, и унтер-офицеры, получили по топору. Простым солдатам пообещали денежную премию, и тройную порцию настоящего вина.

А матросы и солдаты отличивщиеся в абордаже — специальный морской значок — якорь перекрещенный с мушкетом и абордажной саблей — соответствующий армейскому «топору».

.

…Ну а в конце, дошла очередь до главных «именинников» — Готор, соответственно получил вторую булаву, Ренки — высший флотский знак — обломанная мачта, перекрещенная парой сабель, аналог армейской булавы, а сержанты — по топору. Плюс к тому — офицеры поднялись на чин выше, став первыми лейтенантами. А сержантам, которым в виду их простонародного происхождения повышаться уже было просто некуда — отныне торжественно пообещали платить двойной оклад!

А в конце, когда Ренки уже почти было обиделся — Риишлее приколол на их офицерские погоны, по маленькой короне — знака Королевского Доверия.

Что означал этот значок? — Ренки и то не смог сразу вспомнить. Вроде бы даже право требовать личной аудиенции Короля. Или подчинять себе чиновников всех иных ведомств королевства, стоящих наравне или ниже в табеле о рангах. …Значок этот давали так редко, что мало кто вообще помнил какие привилегии он дает. Но все знали что это и впрямь очень и очень почетно!

…На этом дождь наград не закончился. И уже позже, с глазу на глаз, оу Риишлее объявил им что для каждого офицера выделяется поместье… причем не где-нибудь в диких западных джунглях, а во вполне обжитых окрестностях Фааркоона, с его чудным климатом и плодородными землями. А сержанты — соответственно могут претендовать на фермерские участки в тех же краях. — Более того, оу Риишлее пообещал что все эти земли будет соседствовать друг с другом!

Затем, оу Риишлее, не без сожаления посмотрев на качающегося от слабости оу Готора, сообщил, что всей команде дается отпуск «для дальнейшего излечения», который и следует провести в Фааркооне, в своих новых поместьях.

Потом они отобедали втроем — что тоже было немалой честью. А за время обеда, оу Риишлее старательно выспрашивал их мнение по поводу ведения дальнейших боевых действий. — Впрочем — Готор был осторожен с советами, постоянно ссылаясь на недостаток информации. А Ренки хватало ума следовать его примеру так что разговор не задался.