Между небом и землёй - Ден Редфилд

— Покойся с миром, — сказала она, и нажала на курок.

После того как Спайроу накрыла темнота, охотнику за головами показалось, что он слышит собственное сердцебиение. После пяти ударов сердце Сайкса остановилось.

«Этого не может быть!» — мелькнуло в голове Спайроу.

Сайкс приоткрыл глаза, и обнаружил что находится в каком-то чане, заполненном вязкой жидкостью зелёного цвета. Он только и успел дотронуться рукой до стеклянной стены, прежде чем сознание вновь покинуло его.

Открыв глаза, Джилл обнаружила, что находится в какой-то комнате с драными обоями, и покрытой плесенью батареей. Руки девушки были скованы за спиной наручниками. В комнате было очень жарко, поэтому Джилл нестерпимо хотелось пить. И стоило рыжей бестии об этом подумать, как в комнату вошёл Джим Вортекс со стаканом воды. Поставив стакан на тумбочку, Джим присел на край кровати. Джилл на всякий случай перекатилась на спину.

— Странные у тебя предпочтения, — с опаской проговорила она.

— Предпочтения? — спросил Джим, недоверчиво посмотрев на пленницу.

— Разве тебе не говорили, что неприлично тащить девушку в койку на первом же свидании?

Вортекс даже не соизволил улыбнуться. Взяв стакан, он поднёс его к губам Джилл.

— Пей медленными глотками, — сказал он, и наклонил стакан.

Джилл медленно выпила всю воду, а потом попросила добавки. Как только Вортекс вышел из комнаты, девушка попыталась протащить руки под ногами, и добраться до шпильки в волосах, однако услышав шаги Джима, прекратила попытки, и перевернулась обратно на спину.

— Зачем ты притащил меня сюда? — поинтересовалась она, глядя Джиму в глаза.

— А ты хотела остаться в лаборатории?

— Конечно же нет, болван! Ты и пальцем не пошевелил, чтобы спасти персонал лаборатории, хотя, наверняка, мог это сделать!

— Не мог.

— Не мог? Или не хотел?

— Не задавай глупых вопросов, и пей, — немного сердито проговорил Джим, и попытался напоить Джилл.

Джилл сделала вид, что выпила всю воду, а когда Вортекс убрал стакан на тумбочку, обрызгала его струёй изо рта. Ничуть не обескураженный столь дерзким поведением пленницы Джим вытер лицо рукавом, затем вытащил шпильку из волос Джилл, и положил её на тумбочку.

— И чего ты пыталась этим добиться? — спокойно осведомился Вортекс.

— Не люблю когда мне указывают что делать! — ответила Джилл, с вызовом глядя Джиму в глаза.

В руках Вортекса появился армейский нож, который он тут же приставил к горлу пленницы.

— А я не люблю когда кто-то пытается выставить меня дураком. Ты выбрала не того человека, чтобы показывать свой характер! — в голосе Джима была слышна неприкрытая угроза.

— И что ты мне сделаешь, солдафон? Изнасилуешь? Убьёшь? Это очень просто, особенно в твоём-то положении!

— Не искушай меня.

— Да пошёл ты!

Пленница была поистине привлекательна в порыве гнева. Глядя на её вздымающиеся груди, Джим затаил дыхание, затем опустил нож чуть ниже, и срезал верхнюю пуговицу на блузке девушки. Джилл вздрогнула, но не стала испуганно закрывать глаза, а наоборот, продолжила испепелять Вортекса яростным взглядом.

— У тебя тяжёлый характер, — проговорил он, убирая нож за пояс.

— А у тебя баранья физиономия! Немедленно освободи меня!

— А иначе что? Заругаешь меня до смерти? Или так и продолжишь яростно сверкать глазами, ожидая, что я почувствую себя последней сволочью, и вскрою себе вены?

— Убей себя об стену!

Джим улыбнулся.

— А ты, оказывается, та ещё злючка. Скажи что-нибудь ещё.

Джилл смерила Вортекса презрительным взглядом, и демонстративно отвернулась.

— Ты очень похожа на Марию. Особенно когда сердишься, но при этом хранишь молчание.

— Её ты тоже заковывал в наручники?

— В этом не было необходимости. Мы и так хорошо понимали друг друга. Даже слишком хорошо, — проговорил Джим с нескрываемой грустью.

— А потом она поняла какой ты козёл, и в страхе убежала. Всё было именно так?

— Нет, совсем не так.

— Неужели она…

— Мария умерла.

Джилл мысленно чертыхнулась. Хотя Вортекс и вывел её из себя, Джилл поняла, что было слишком жестоко так говорить о близком человеке, тем более если этого человека больше нет в живых.

— Извини. Я ничего об этом не знала, — попыталась она принести извинения.

— Я тебя прощаю, — сказал Джим, встал с кровати, и направился к двери.

Остановившись перед дверным проёмом, Вортекс ещё раз посмотрел на пленницу.

— Постарайся сделать так, чтобы наши пути больше не пересеклись. Так будет лучше, — предупредил он Джилл.

— Для кого? Что тебе известно о делах «Арго»?

— Для всех, — ответил Джим на первый вопрос, и вышел.

Пройдя в соседнюю комнату, Вортекс снял фотографии со стены, разорвал на маленькие кусочки, затем положил их в пепельницу, и поджог. Джим знал, что совершил ошибку, когда притащил Джилл в своё убежище. Хоть эта девушка и была похожа на его мёртвую возлюбленную, это был не повод так поступать. Забрав у пленницы жёсткий диск, который она похитила из компьютера Джойса, Джеймс ознакомился с его содержимым. Не найдя там ничего интересного Вортекс выбросил диск на свалке.

«Что сделано то сделано», — подумал Джеймс без сожаления.

Как только Вортекс вышел из комнаты, Джилл добралась до лежащей на тумбочке шпильки, перевернулась на живот, и стала вслепую возиться с браслетами. Спустя 40 секунд замок щёлкнул, и девушка была свободна. Осмотревшись в поисках чего-нибудь тяжёлого, Джилл остановила свой выбор на старенькой табуретке. Взяв её, девушка приоткрыла дверь, осторожно высунула голову, и вышла в коридор, готовясь в случае чего обрушить табуретку на голову Вортекса. Однако услышав, как хлопнула входная дверь, девушка поняла, что осталась в квартире одна. Поставив табуретку на пол, Джилл зашла в соседнюю комнату, и заметила как в пепельнице догорают снимки. Девушка вышла на балкон, и осмотрелась. Её окружали полуразрушенные многоэтажки, и опустевшие улицы.

«Пустоши. Куда ещё можно податься тому, кто не хочет чтобы его нашли?» — задала она самой себе риторический вопрос.

Посмотрев вниз, Джилл заметила вышедшего из дома Джеймса. Вортекс посмотрел на балкон, помахал своей пленнице рукой, и зашёл за угол дома. Девушка хотела было выбежать с балкона, добраться до двери, и последовать за Джимом, как вдруг заметила приближающийся к дому тёмный челнок. Узнав судно, Джилл начала размахивать руками над головой. Заметив девушку, Алекс подлетел к самому балкону, и открыла кабину. Джилл перебралась через перила, прошла по корпусу челнока, и оказалась в кабине. Заняв соседнее сидение, Джилл закрыла кабину.

— Как ты меня нашёл? — поинтересовалась она.

— Что значит как я тебя нашёл? Ты же сама отправила мне сообщение!

— Какое ещё сообщение?

— Голосовое. Ты назвала точный адрес, и попросила чтобы я тебя подобрал, что я только что и сделал.

«Что же это получается: солдафон знал кто я такая, и поэтому вызвал карету к подъезду, притворившись мной? Он же специально оставил шпильку рядом, чтобы я могла освободиться от наручников. Как всё это понимать?» — недоумевала Джилл, а потом вспомнила, что Вортекс по-прежнему находится в Пустошах.

— Здесь был ещё один человек. Он пошёл в ту сторону, — воскликнула она, указывая на угол дома.

— Кто он?

— Понятия не имею. Давай отложим все вопросы на потом! Нужно догнать его. Он не успел далеко уйти!

Алекс не стал задавать лишних вопросов, и направил челнок в сторону, которую указала Джилл. Напарники просмотрели улицу с воздуха, однако Джим Вортекс буквально сквозь землю провалился. Понимая, что найти Джеймса им не удастся, Джилл предложила Алексу вернуться на «Норд», что он и сделал.

Дроу всерьёз перепугался, когда его напарники бесследно исчезли. Все попытки связаться с Сайксом и Джилл ни к чему не привели, поэтому Алекс бросился на поиски бесследно исчезнувших напарников. Он испытал небывалое облегчение, когда после столь долгого молчания Джилл дала о себе знать, однако Сайкс продолжал упорно молчать. Это было так похоже на Спайроу: проигнорировать все предупреждения, или потерять рацию. По крайней мере, Алексу хотелось верить, что его непутёвый напарник всего лишь лишился средств связи, и что с ним не стряслось что-то более серьёзное.

Первыми о крушении поезда узнали техник-смотритель, обходящий свои владения, и сопровождающий его охранник. Услышав грохот, мужчины переглянулись, и помчались к источнику шума. Покинув технический коридор, смотритель и охранник добрались до поезда, который превратился в кучу искорёженного металла. Охранник включил фонарь и стал приближаться к поезду, затем упал на колени и схватился за горло. Обеспокоенный техник кинулся к охраннику, решив, что у того случился приступ (охранник был астматиком). Так и не добежав до задыхающегося, смотритель выронил ингалятор, рухнул на землю, и стал дёргаться в конвульсиях. Свидетельницей агонии работников метро стала выбравшаяся из искорёженного вагона Ева. Огонь превратил её одежду в жалкие лохмотья, поэтому появление этой парочки было как нельзя кстати. Когда Ева подошла к охраннику, тот ещё был жив. Она могла добить умирающего, и облегчить его страдания, но предпочла этого не делать. Осмотрев грузного охранника, Ева отметила, что его одежда будет болтаться на ней как мешок, и перешла к испустившему дух технику. Скинув обгоревшие лохмотья, Ева переоделась в одежду техника, и покинула место крушения. Выбравшись из туннелей через технические коридоры, а немного позже, поднявшись на поверхность, Ева добралась до своего челнока, и покинула Терранон. По пути к «Дилариону» женщина вспомнила про последние мгновения жизни Питера Джойса. Добежав до последнего вагона, и поняв, что бежать больше некуда, Джойс рванул было к стоп-крану, надеясь, что резкое торможение собьёт с ног его преследовательницу, и даст ему возможность выбраться из поезда и затеряться в тёмных туннелях. Однако Ева сделала резкий рывок, и перехватила руку Джойса. Женщина видела по испуганным глазам Питера, что тот собирается молить о пощаде, но прежде чем он успел сказать хоть слово, безжалостная мстительница пробила ему грудную клетку и вырвала сердце. Как и в случае с Голдманом, смерть очередного недруга не принесла Еве удовлетворение в полной мере. Она искренне жалела о том, что не может оживить Голдмана, Джойса, Краснова, Буше и Карлайла, а потом снова убить. Именно это эти изверги и проделывали с неё, называя жестокие пытки процедурами. Ева от природы не была жестокой, но руководители проекта «Харвестер» сделали её такой, за что теперь и расплачивались. Как только женщина вернулась на «Диларион», то первым делом отправилась проведать Нила. Добравшись до каюты мальчика, Ева заметила на двери отпечаток окровавленной ладони. Открыв дверь, и войдя в каюту, женщина увидела повзрослевшего на десять лет Нила с ножом в руках.