Логическая игра - Льюис Кэрролл

Обычно я редко вспоминаю об эльфах, и это единственный раз, когда я попытался написать о них. Получилось, что они очень похожи на детей.

Не знаю, любишь ли ты головоломки. Если любишь, то попробуй решить следующую. У некоего джентльмена (аристократа, чтобы было интереснее) в гостиной было только одно окно — квадратное окно высотой в 3 фута и шириной в 3 фута. У джентльмена очень болели глаза, а окно пропускало слишком много света, поэтому (как тебе нравится «поэтому» в нашей истории?) он послал за строителем и попросил того переделать окно так, чтобы оно пропускало вдвое меньше света. Но при этом джентльмену непременно хотелось, чтобы окно оставалось квадратным и имело 3 фута в высоту и 3 фута в ширину. Как удалось строителю удовлетворить требования заказчика? Использовать занавеси, жалюзи, цветные стекла и тому подобные ухищрения он не мог[16].

Не могу не поведать тебе ужасную историю о том, как я однажды пытался задать головоломку одной маленькой девочке. Дело было за обедом. Подали десерт. Девочку я видел в первый раз, но, так как она сидела рядом со мной, я опрометчиво предложил ей головоломку (думаю, ты её знаешь) о «лисе, гусе и мешке с зерном»[17]. Лису, гуся и мешок я попробовал изобразить с помощью печений. Мама девочки, сидевшая по другую сторону от неё, сказала:

— Поломай-ка свою головку, дорогая, и ты сможешь решить её правильно!

Последствия этого замечания были просто ужасные.

Девочка закричала от ужаса:

— Я не хочу ничего ломать! Мама! Мама!

И уткнувшись маме в колени, разрыдалась, да так, что её несколько минут нельзя было успокоить!

Это был урок мне, чтобы я не приставал к детям с головоломками. Надеюсь, что головоломка с квадратным окном не произведёт на тебя столь ужасное действие!

Твой преданный друг Ч. Л. Доджсон

Гастингс, Веллингтон сквер, 2

12 апреля 1873 г.

Дорогая Мэри!

Пожалуйста, поблагодари того, кто послал мне мои ботинки и ручку, о которой я забыл попросить в телеграмме. А теперь я хочу объяснить тебе, как случилось, что я забыл свои ботинки. Видишь ли, когда настало время собираться в дорогу, мне на помощь пришла Этель. Она очень хорошая помощница (хоти, должен сказать, что она помогает особенно хорошо, когда не делает ничего, ибо стоит лишь ей сделать что-нибудь, как оказывается, что она делает не то). Я был очень признателен ей за помощь, хотя потерял на это время терпение и забыл ботинки. Прежде всего, когда в комнате находится ещё один человек, это приводит к путанице и неразберихе. Например, я сказал:

— Дорогая! Мне необходимо побриться перед дорогой; борода у меня выросла почти до пола!

С этими словами я развёл этак с галлон или около того мыльной пены и достал две-три бритвы, но так как в это время мы носились по комнате, спешно пытаясь упаковать вещи, я вместо того, чтобы побриться самому, побрил Этель (как это случилось, не пойму!). Думаю, ты заметила, какой гладкий был у неё подбородок, когда она вышла к обеду? Но это ещё не самое худшее. Самое худшее ещё впереди, оно-то и объясняет почему я забыл ботинки. Я сказал:

— Этель! Теперь нельзя терять ни минутки! Должны же мы упаковать все вещи! Запомни: все большие вещи нужно складывать в чемодан, все маленькие — в саквояж. За работу!

И мы принялись метаться по комнате, как сумасшедшие. Первой вещью, которую Этель попыталась уложить в чемодан, была кровать. Это была естественная ошибка, но я сказал Этель, что кровать нужно извлечь из чемодана, так как кроватей там, куда я еду, вполне достаточно, и, кроме того, эта кровать не моя. Затем как-то само собой получилось, что, пока мы носились по комнате, Этель подвернулась мне под руку, и я затолкал её вместе с другими мелкими вещами в саквояж, а она в это время (решив, что я достаточно велик ростом, и не заметив в спешке, что я живой) засунула меня в чемодан. Это было очень некстати, потому что выбрались мы не скоро, и я совсем забыл про ботинки. Теперь ты понимаешь, как все было.

Остаюсь до конца своих дней

твоим преданным другом

Ч. Л. Доджсон

Крайст Черч, Оксфорд

21 августа 1873 г.

Дорогая Экси!

Бедные, бедные Хью и Брук! Ты забыла, что у тебя три брата? Почему они не могут выбрать фотографии? Как ты помнишь, я говорил о детях. Может быть, ты считаешь, что Хью и Брук не дети и что дети только ты и Херберт, а Хью и Брук маленькие старички? Может быть, так оно и есть, и тогда фотографии их особенно не заинтересуют, но, должен сказать, что выглядят они очень молодо.

На следующий день после твоего отъезда я проходил мимо вашего сада и увидел маленького мопса, который там бегал. Заметив меня, мопс повернул ко мне свой нос. Я подошёл к нему и сказал:

— Очень некрасиво поворачивать свой нос на людей!

Глаза его наполнились слезами, и мопс ответил:

— Я вовсе не поворачивал нос на вас, сэр! Я просто пытался изо всех сил сдержаться, чтобы не заплакать!

— А о чем ты плачешь, мопсик? — спросил я.

Бедный пёсик вытер глаза лапами и сказал:

— Потому что моя Эк…

— Потому что твоя экстравагантность довела тебя до разорения? — спросил я. — Пусть это послужит тебе уроком. Не будь экстравагантным. В год тебе следует тратить не более чем полпенни.

— Совсем не потому, — возразил пёсик. — Я плачу потому, что моя Эк…

— Потому, что твоя экстраординарно хорошая хозяйка миссис Китчин уехала? — перебил я его.

— Да нет же! — рассердился пёс. — Дайте мне договорить! Я плачу потому, что моя Экси уехала!

— Ну и что с того, что уехала? — сказал я. — Ведь Экси девочка, а не косточка!

— Экси не косточка! — согласился мопс.

— Скажи мне по правде, — стал допытываться я, — что тебе нравится больше, Экси или косточка?

Пёсик подумал с минуту и сказал:

— Видите ли, она, конечно, достигла больших успехов в французском языке, но косточка все же вкуснее!

Сообщи мне, какие фотографии выбрали себе Хью и Брук. Передай им и Херберту мой привет и отрежь от него узенькую полоску для себя.

Очень любящий тебя Ч. Л. Доджсон

Крайст Черч, Оксфорд

1 сентября 1873 г.

Дорогая Мод!

Как правильно пишется твой адрес: Виктория Плейс или Виктория сквер? В твоём письме значится «плейс». Я провёл сегодня полтора часа в Рединге, с половины первого до двух, безуспешно пытаясь разыскать тебя. Неудача посетила меня в основном по моей вине, так как я забыл номер твоего дома и не захватил с собой письмо. Сначала я отправился на Виктория Плейс, но дома там оказались такими маленькими, что ты вряд ли смогла втиснуться в какой-нибудь из них. Мне почему-то показалось, что на конверте значилось «дом номер 3», и я попытался справиться о тебе там, но мне ответили: «Такая здесь не проживает».

Затем я попытался найти тебя на Виктория сквер, но дома там начинались с номера 8, и поэтому номера 3 среди них не было. Тогда мне пришло в голову, что ты вполне могла бы оказаться в номере 11 и я позвонил у дверей этого дома, но опять тщетно, хотя служанка, открывшая дверь, мне обрадовалась, что очень странно, ибо я никак не мог быть тем лицом, которое она ожидала увидеть. Я не рискнул звонить подряд во все дома, иначе за мной вскоре гналась бы толпа разгневанных служанок, а это гораздо опаснее, чем рой ос. Поэтому я принялся медленно прогуливаться туда и обратно по противоположной стороне улицы в надежде, что кто-нибудь увидит меня из окон, но так как никто не выглянул, я повернул обратно, печально, но скрепя сердце я отправился на вокзал.

Преданный тебе Ч. Л. Доджсон

Р. 8. Есть ли у мисс Брюер фотография «кабинетных» или «визитных» размеров Элен в ночной сорочке? Передай привет от меня всем приветливым животным, которые, возможно, живут у тебя дома.

Крайст Черч, Оксфорд

13 ноября 1873 г.

Моя дорогая Берди!

Я встретил её у ворот Том Гейт. Она шла, держась неестественно прямо и не сгибая ног в коленях. Мне показалось, что она пыталась найти, где я живу. Поэтому я спросил:

Почему ты пришла сюда одна, без Берди?

Берди уехала! И Эмили уехала! А Мабель плохо со мной обращается! — пожаловалась она, и две восковые слезинки скатились по её щекам.

Ах, какой же я глупый! Я же забыл тебе сказать, кто это был! Это была твоя новая кукла. Я очень обрадовался ей, пригласил её к себе в комнату, угостил её спичками и чашечкой расплавленного воска, так как бедняжка после долгой дороги была очень голодна и просто умирала от жажды.