Вторая мировая война. (Часть II, тома 3-4) - Уинстон Черчилль

После обеда Мацуока был принят Гитлером. Фюрер сам подробно остановился на военных победах Германии. С начала войны уничтожено 60 польских, 6 норвежских, 18 голландских, 22 бельгийских и 138 французских дивизий и 12 или 13 английских дивизий изгнаны с континента. Сопротивление воле держав оси стало невозможным. Далее Гитлер перешел к потерям англичан на море.

Настоящая подводная война только начинается. В этом месяце и в дальнейшем потери Англии будут значительно больше, чем в настоящее время. В воздухе Германия обладает абсолютным превосходством, несмотря на все претензии англичан, утверждающих, будто они добились успеха. В ближайшие месяцы атаки германской авиации станут намного сильнее. Эффективность германской блокады вынудила Англию ввести у себя более суровое нормирование продовольствия, чем то, которое существует в Германии. Война будет продолжаться, а вместе с тем будет идти подготовка к окончательному удару по Англии.

Мацуока выслушал эти разглагольствования. Он поблагодарил за откровенность и сказал, что в целом согласен с точкой зрения фюрера. В Японии, как и в других странах, имеются известные круги интеллигенции, которые только сильная личность может держать в руках. Япония предприняла бы решительные действия, если бы она почувствовала, что в противном случае упустит возможность, которая может представиться раз в тысячелетие. К сожалению, он не обладает верховной властью в Японии и должен склонить к своей точке зрения тех, кто правит страной. Он не может дать определенное обязательство, но лично сделает все от него зависящее. Это были немаловажные оговорки.

Затем он коснулся своей беседы со Сталиным во время проезда через Москву. Вначале он хотел лишь нанести визит вежливости Молотову, но русское правительство предложило устроить встречу между ним, Сталиным и Молотовым. Он беседовал с Молотовым, если учесть время, необходимое для перевода, минут десять, а со Сталиным – двадцать пять минут. Он сказал Сталину, что после краха Британской империи разногласия между Японией и Россией будут устранены. Англосаксы – общий враг Японии, Германии и Советской России. После некоторого раздумья Сталин сказал, что Советская Россия никогда не ладила с Великобританией и никогда не поладит.

Переговоры в Берлине продолжались 28 и 29 марта. Для них по-прежнему были характерны следующие моменты: во-первых, немцы упорно пытались убедить Японию напасть на Британскую империю; во-вторых, они признали, что их отношения с Россией ненадежны, и в-третьих, дали понять, что Гитлер искренне надеется избежать конфликта с Соединенными Штатами.

Мацуока не получил ясного ответа ни на один из важных вопросов: собирается ли Германия, как и раньше, совершить высадку в Англии и как рассматриваются сейчас германо-советские отношения.

Затем Мацуока отправился в Рим, где повидался с Муссолини и папой. Мы располагаем сейчас немецким отчетом о том, что он сказал Гитлеру 4 апреля по возвращении в Берлин. Дуче, заявил Мацуока, информировал его о войне в Греции, Югославии и Северной Африке и о той роли, которую играет в этих событиях сама Италия. Под конец он говорил о Советской России и Америке. Дуче сказал, что нужно иметь ясное представление о значении своих противников. Главным врагом является Америка, а Советская Россия стоит лишь на втором месте. Такого рода замечаниями дуче дал понять Мацуоке, что за Америкой, как за главным врагом, нужно пристально следить, но что ее не следует провоцировать. С другой стороны, нужно быть вполне готовым ко всяким случайностям. Мацуока согласился с подобным направлением мыслей.

Перед возвращением на родину по Транссибирской железной дороге Мацуока задержался на неделю в Москве. Он имел несколько продолжительных бесед со Сталиным и Молотовым. О содержании этих бесед мы знаем лишь со слов германского посла Шуленбурга, которому, конечно, было сказано лишь то, что русские и японцы хотели, чтобы он знал.

Казалось, что все заявления, правдивые или хвастливые, о мощи Германии отнюдь не убедили посланца Японии. Осторожное отношение германских лидеров к столкновению с Соединенными Штатами запомнилось Мацуоке. В то же время он понял из высказываний Риббентропа, что между Германией и Россией образовалась грозная и все расширяющаяся пропасть. При сложившемся роковым образом соотношении сил могущественных стран

Германия просила Японию сделать непоправимый шаг – объявить войну Англии, а быть может, и всему говорящему на английском языке миру. Россия же просила Японию лишь не торопиться, ждать и наблюдать. Очевидно, Мацуока не поверил, что с Англией покончено. Он не мог знать наверное, что произойдет между Германией и Россией. Он не был склонен или, может быть, не имел полномочий брать от имени своей страны обязательство предпринять решительные действия. Он гораздо больше предпочитал пакт о нейтралитете, который по меньшей мере давал время развернуться не поддающимся предвидению событиям, коим суждено было вскоре произойти.

Поэтому, когда 13 апреля Мацуока нанес в Москве Шуленбургу прощальный визит, он упомянул с излишней точностью, что в последнюю минуту достигнута договоренность о японо-советском пакте о нейтралитете и что «по всей вероятности, он будет подписан сегодня в 2 часа по местному времени». Обе стороны пошли на уступки в спорном вопросе об острове Сахалин. Это новое соглашение, заверил он германского посла, нисколько не затрагивает пакта трех держав[14].

Шуленбург рассказал о демонстрации единства и товарищества, устроенной Сталиным на вокзале перед отъездом Мацуоки в Японию. Поезд задержался на час из-за приветствий и церемоний, которых явно не ожидали ни японцы, ни немцы. Появились Сталин и Молотов, которые удивительно дружелюбно приветствовали Мацуоку и других японцев и пожелали им счастливого пути. Затем Сталин публично спросил о германском после.

«А найдя меня, – заявил Шуленбург, – он подошел и обнял меня за плечи. «Мы должны остаться друзьями. Вы должны сейчас сделать все, все ради этой цели».

Позже Сталин обратился к германскому военному атташе, удостоверившись сперва, что он говорит именно с ним, и сказал:

«Мы останемся с вами друзьями в любом случае».

«Сталин, – добавляет Шуленбург, – несомненно, обратился с этим приветствием к полковнику Кребсу и ко мне умышленно и тем самым сознательно привлек внимание большого числа присутствовавших».

Эти объятия были напрасным притворством. Сталин, несомненно, должен был знать из своих собственных источников о колоссальном развертывании германских сил вдоль всей русской границы, которое сейчас начала замечать английская разведка. Это было всего за десять недель до начала ужасающего наступления Гитлера на Россию. До него оставалось бы всего пять недель, если бы не задержка, вызванная боями в Греции и Югославии.

Мацуока вернулся в Токио из своей поездки в Европу в конце апреля. В аэропорту его встречал премьер-министр принц Коноэ, который сообщил ему, что в этот самый день японцы изучали возможности соглашения с Соединенными Штатами на Тихом океане. Это противоречило замыслам Мацуоки. Несмотря на обуревавшие его сомнения, Мацуока в основном верил в конечную победу Германии. Опираясь на престиж Тройственного пакта и на договор о нейтралитете с Россией, он не видел особой необходимости умиротворять американцев, которые, по его мнению, никогда не пошли бы на одновременную войну против Германии на Атлантическом океане и против Японии на Тихом океане. Таким образом, министр иностранных дел столкнулся в правительственных кругах с настроениями, весьма отличными от его собственного. Несмотря на его энергичные протесты, японцы решили продолжать переговоры в Вашингтоне, а также скрыть их от немцев.

4 мая Мацуока по собственной инициативе ознакомил германского посла с текстом американской ноты Японии, содержавшей предложение достичь общего урегулирования на Тихом океане, начав с американского посредничества между Японией и Китаем. Главным препятствием к принятию этого предложения было требование американцев, чтобы Япония сначала эвакуировала свои войска из Китая.

28 июня, через неделю после вторжения Гитлера в Россию, состоялось заседание японского кабинета и чиновников императорского двора. Мацуока обнаружил, что его позиция непоправимо ослаблена. Он «потерял лицо», ибо не знал о намерении Гитлера напасть на Россию. Он высказался за присоединение к Германии, но мнение большинства было против него. Правительство решило проводить компромиссную политику. Военные приготовления надлежало усилить. Была сделана ссылка на статью 5 Тройственного пакта, которая гласила, что этот документ не имеет силы против России. Германия должна была быть конфиденциально уведомлена, что Япония будет вести борьбу с «большевизмом в Азии», а в оправдание вмешательства в германо-русскую войну делалась ссылка на договор с Россией о нейтралитете. С другой стороны, было решено продолжать продвижение в страны Южных морей и закончить оккупацию Южного Индокитая. Эти решения были не по душе Мацуоке. 16 июля Мацуока ушел в отставку.