Семейные тайны - Кристин Сэлингер

Освобождение под залог, содрогнулась Сибилл.

Глория сказала, что это ошибка, ужасное недоразумение, напомнила себе Сибилл. Конечно, ошибка. Как же может быть иначе? И она почти уже отправила ей перевод. Но в последний момент что-то ее остановило, толкнуло сесть в машину и самой отправиться в полицию.

Разумеется, чтобы помочь, заверила себя Сибилл. Она желает помочь.

— Я приехала к Глории Делотер, — обратилась она к полицейскому, сидевшему за узким столом. — Могу я увидеть ее?

— Ваша фамилия?

— Гриффин. Доктор Сибилл Гриффин. Я ее сестра. Я внесу залог, но мне… хотелось бы сначала поговорить с ней.

— Можно взглянуть на ваши документы?

— Да, конечно. — Она полезла в сумочку за бумажником. Увлажнившиеся ладони тряслись, но полицейский лишь смотрел на нее равнодушным холодным взглядом, пока она не подала ему удостоверение.

— Присядьте, пожалуйста, — предложил он, а сам поднялся из-за стола и вышел в соседнюю комнату.

Сибилл мучила жажда, в горле пересохло. Она повернулась и побрела по комнате ожидания с несколькими рядами пластиковых стульев бежевого цвета. Наконец она нашла фонтанчик, сделала несколько глотков, но вода осела в измученном желудке болезненно холодными свинцовыми шариками.

Ее посадили в камеру? О Боже, неужели и впрямь ее сестру посадили в камеру? Неужели она будет беседовать с Глорией в камере?

Но физические и душевные муки не притупили способности мыслить четко и ясно. Как Глория узнала, где искать ее? Как она оказалась вблизи Сент-Кристофера? Почему ей предъявлено обвинение в хранении наркотиков?

Вот почему она не стала посылать деньги, призналась себе Сибилл. Сначала ей хотелось получить ответы на свои вопросы.

— Доктор Гриффин.

Она вздрогнула и повернулась к полицейскому, таращась на него, словно олениха, ослепленная автомобильными фарами.

— Да. Я могу увидеть ее сейчас?

— Вам придется оставить у меня свою сумочку. Я выдам расписку.

— Хорошо.

Сибилл вручила ему свою сумку, поставила подпись в журнале, где он показал, и получила расписку.

— Сюда, пожалуйста.

Полицейский толкнул боковую дверь, открывавшуюся в узкий коридор. По левую сторону находилась маленькая комната, в которой из мебели были только стол и несколько стульев. На одном сидела Глория, пристегнутая правым запястьем к столу.

Сибилл поначалу решила, что полицейские ошиблись и устроили ей встречу с другой женщиной. То была не ее сестра. Заматерелая, костлявая, худые плечи торчат, словно крылья, являя собой резкий контраст с грудями, обтянутыми короткой тесной футболкой, сквозь которую нагло выпирали соски, эта женщина выглядела гораздо старше Глории.

В курчавых соломенных волосах по центру тянулась темная прядь, вокруг губ пролегли глубокие складки, взгляд жесткий, оценивающий, такой же неприятно острый, как и плечи.

И вдруг глаза этой женщины наполнились слезами, губы задрожали.

— Сиб, — надтреснутым голосом вымолвила она, с мольбой протягивая руку. — Слава Богу, что ты приехала.

— Глория. — Сибилл быстро шагнула вперед и взяла ее дрожащую руку в свои ладони. — Что случилось?

— Не знаю. Ничего не понимаю. Мне так страшно. — Она опустила голову на стол и разразилась громкими судорожными всхлипами.

Сибилл села, обняла сестру и посмотрела на полицейского.

— Мы можем остаться вдвоем? Прошу вас.

— Я буду за дверью. — Полицейский посмотрел на Глорию. Если он и отметил про себя, как быстро поменяла имидж визгливая, бранящаяся бабенка, которую он привел в участок несколько часов назад, то ничем не выдал своих мыслей. Просто вышел из комнаты и закрыл за собой дверь.

Сестры остались наедине.

— Сейчас принесу тебе воды.

Сибилл поднялась и поспешила к графину, стоявшему на противоположном углу стола. Она наполнила бумажный стаканчик и подала сестре, обхватив ее ладони своими, чтобы та не расплескала воду.

— Ты внесла залог? Тогда почему мы не уходим? Я не хочу торчать здесь.

— Я все устрою. Но сначала расскажи, что произошло.

— Я же сказала: не знаю. Я была с одним парнем. Мне было одиноко. — Она шмыгнула носом. Сибилл подала ей салфетку. — Мы просто разговаривали, собирались пойти куда-нибудь пообедать, и тут появились копы. Он убежал, а меня схватили. Все произошло так быстро.

Она уткнулась лицом в ладони.

— У меня в сумке нашли наркотики. Наверное, это он подсунул. Мне же просто нужно было поговорить с кем-нибудь.

— Понятно. Уверена, скоро все разъяснится. Мы все уладим. — Сибилл хотелось верить сестре, и она ненавидела себя за то, что отказывается безоговорочно принять ее объяснения. — Кто он?

— Джон. Джон Барлоу. Он казался таким милым, Сиб. Отнесся ко мне с пониманием. Мне ведь было очень тоскливо. Из-за Сета. — Она отняла ладони от лица. В ее глазах застыла скорбь. — Я так скучаю по моему мальчику.

— Ты собиралась в Сент-Кристофер?

Глория опустила глаза.

— Я подумала, если мне удастся увидеть его…

— Это тебе адвокат посоветовал?

— Адв… э… — Заминка была секундной, но Сибилл насторожилась. — Нет. Да эти адвокаты не смыслят ни черта. Им только деньги подавай.

— Кто твой адвокат? Я позвоню ему. Он поможет уладить это недоразумение.

— Он не из этих мест. Послушай, Сиб. Я хочу убраться отсюда. Ты не представляешь, как здесь ужасно. Тот коп там? — Она кивком показала на дверь. — Он приставал ко мне.

У Сибилл опять закрутило в животе.

— Что значит приставал?

— А то ты не понимаешь. — Впервые в голосе Глории засквозило раздражение. — Щупал меня, обещал, что придет позже и продолжит. Он хочет меня изнасиловать.

Сибилл закрыла глаза, сдавила веки пальцами. В годы отрочества Глория обвинила в сексуальных домогательствах более десяти человек — как своих ровесников, так и взрослых мужчин, в том числе классного руководителя и директора школы. И даже их отца.

— Глория, прекрати. Я же сказала, что помогу тебе.

— А я говорю, что тот ублюдок распускал руки. И я немедленно, как только выйду отсюда, подам на него в суд. — Она скомкала бумажный стаканчик. — И мне плевать, веришь ты моим словам или нет. Я знаю, как это было.

— Хорошо, но сначала надо выйти. Как ты узнала, где меня искать?

— Что? — Глория с трудом сдерживала ярость, понимая, что должна играть роль несчастной жертвы. — Что ты имеешь в виду?

— Я ведь не говорила тебе, куда я еду, где остановлюсь. Сказала только, что свяжусь с тобой. Как ты узнала, что меня надо искать в гостинице Сент-Кристофера?

Это была ошибка, и Глория осознала свою оплошность почти сразу же, как позвонила сестре. Но тогда она была пьяна и взбешена. И, черт побери, у нее не было с собой денег, чтобы внести залог. Остатки ее капитала лежат в надежном месте. И скоро Куинны пополнят его.

Она плохо соображала, когда звонила Сибилл, но потом у нее было время подумать. Как одурачить сестренку Сиб, она знала. Нужно взывать к ее совести и чувству долга.

— Я же знаю тебя. — Глория жалобно улыбнулась сестре. — Я не сомневалась, что ты обязательно кинешься помогать, узнав про то, что случилось с Сетом. Я позвонила тебе в Нью-Йорк. — Она действительно звонила туда неделю назад. — И сказала, что ты моя сестра и что у меня к тебе неотложное дело. Тогда секретарь дала номер телефона твоей гостиницы.

— Ясно. — Правдоподобное объяснение, решила Сибилл. Пожалуй, даже логичное. — Я внесу залог, Глория. Но на определенных условиях.

— Ну да, — усмехнулась та. — Знакомая песенка.

— Я хочу знать фамилию твоего адвоката, чтобы с ним связаться. Я хочу иметь полную информацию о ситуации с Сетом. Мы поужинаем вместе, и ты мне расскажешь про свои отношения с Куиннами. Мне интересно знать, почему они утверждают, что Рей Куинн заплатил тебе за Сета.

— Эти подонки лгут.

— Я встречалась с ними, — спокойным тоном заявила Сибилл. — Встречалась с их женами. Видела Сета. И мне очень трудно сопоставить твой рассказ с тем, что я видела.

— Боже, ты прямо как наш старик. — Глория попробовала подняться, но пристегнутый к столу наручник не пускал. Она выругалась и добавила презрительно: — Двое знаменитых Гриффинов.

— Мой отец тут ни при чем, — невозмутимо парировала Сибилл. — Насколько я знаю, все дело в твоем отце.

— А мне плевать. — Глория изогнула губы в злобной улыбке. — И тебя я в гробу видала. Идеальная дочь, идеальная студентка, идеальный робот, черт бы тебя побрал. Внеси только залог, будь он проклят. У меня отложены деньги. Я тебе потом верну. И ребенка своего верну без твоей помощи, дорогая сестренка. Это мой ребенок. Слову каких-то проходимцев ты доверяешь больше, чем родной сестре. Что ж, валяй. Ты всегда меня ненавидела. Чего еще от тебя можно ждать?!

— У меня нет к тебе ненависти, Глория. И никогда не было. — Но я способна возненавидеть, с горечью осознала Сибилл. С легкостью. У нее начинала болеть голова. — И я не обвиняю тебя во лжи. Просто пытаюсь понять.