Соучастники - Ли Уинни М.

Сильвия досадливо вскинула руку.

– Да вообще-то четверо, – сказал Хьюго, самодовольно сложив руки на коленях.

– Видишь? – продолжил Зандер. – Для Хьюго это не проблема.

– Ну, – Хьюго хмыкнул, – отец из меня не то чтобы образцовый. Это у меня наследственное.

Я сдержала смешок.

– Зандер, не начинай, – Сильвия ткнула в него пальцем. – Я – мать, я своих детей родила и восемнадцать лет день за днем растила. Я не оставлю их на другом побережье из-за того, что мне хочется быть кинопродюсером.

Уж не знаю, были ли ее последние слова скрытым выпадом в адрес Хьюго, но тогда же я поняла, что прежде ни разу не слышала, чтобы Хьюго упоминал своих детей. Удивилась ли я тому, что у него четверо детей? Да нет. Можно было ожидать, что человек, который нажил столько денег, столько деловых активов и недвижимости в разных странах, заодно наживет жену и нескольких отпрысков.

Потом я узнала, что из своих огромных денег Хьюго также платил двум няням с проживанием, семейному водителю, нескольким помощникам по хозяйству и целой команде репетиторов для детей. Сильвия жила в достатке, но до уровня обеспеченности Хьюго ей было очень далеко. То есть у нее были только репетиторы, уборщица и приходящая домработница.

Зандер мог пребывать в полном неведении относительно материнских обязанностей Сильвии, но я, проведя первые свои три года в “Фаерфлае” за составлением ее расписания, знала, сколько времени Сильвия посвящает детям. В ее электронном ежедневнике на три часа с понедельника по пятницу по-прежнему было назначено “Забрать Джейкоба”, хотя через раз это делала домработница. Я слышала, как она звонит в школу, переносит уроки музыки, договаривается насчет летнего лагеря.

Но тем вечером в Сохо я, надо признать, тоже не совсем понимала, почему наличие этих трех детей не позволяет Сильвии работать в другом месте. Я была молода, я была воодушевлена: жить, работать, снимать фильм в Лос-Анджелесе – может быть, эта давняя мечта теперь-то и могла сбыться. Может быть, одна только Сильвия ей и препятствовала.

– Значит, мы не можем снимать в Лос-Анджелесе только потому, что у твоего сына бар-мицва? – огрызнулся Зандер.

– Вот этого не надо, – буркнула Сильвия.

Хьюго сделал вид, что разряжает обстановку.

– Так-так, не стоит из-за этого заводиться. Ничего еще не решено, но я думаю, что на этом этапе не повредит метить как можно выше. Ведь кинопромышленность – не для слабых духом, правда?

Тут нас прервала Меган, которая уже несколько минут торчала где-то сзади, скорее всего, с затаенным интересом подслушивая наш разговор.

– Простите, пожалуйста, что прерываю, вы готовы сделать заказ?

– Что ж, милочка, – Хьюго без труда переключился на Меган. Я видела, какое впечатление производит на нее его вкрадчивое британское произношение, хотя Хьюго был лет на тридцать ее старше. – Я наконец-то готов. Начну с жареных гребешков. А, м-м-м, в качестве антре, как по вашу сторону Атлантики говорят… говяжьи ребрышки, пожалуйста.

– Мне бургер с кровью, – подмигнув Меган, сказал Зандер. Она в ответ улыбнулась.

Следом заказала Сильвия, а последней, разумеется, была я.

Несколько часов спустя мы вчетвером расслаблялись тремя этажами выше, в номере Хьюго в “Клубе Искра”. Мы не отказывали себе в “Лагавулине”, и горьковатый, лекарственный вкус односолодового виски тошнотворно смешивался с тремя бокалами шампанского, которые я выпила за ужином.

Надо ли говорить, что к тому моменту я была довольно сильно пьяна. Я развалилась на синем бархатном диване, закрыла глаза и чувствовала, как комната и разговор крутятся вокруг меня. Облегчением было больше не сидеть внизу за столом, на ресторанном стуле с прямой спинкой, кивая на все, что говорят мои начальники.

Чуть ли не весь ужин Хьюго занимал нас рассказами о частных самолетах и трудных сделках, об элитном курорте, который он однажды пытался построить на Мальдивах, но как-то не сложилось. Я раньше о Мальдивах не слышала и немалую часть этого разговора молча ломала голову, пытаясь представить себе, где искать эти острова на карте. Втроем они говорили о том, кто какой из Карибских островов предпочитает (Хьюго любил Мюстик, Зандер Сен-Барт, а Сильвия Ангилью), – и я опять же молилась, чтобы никто из них не повернулся ко мне и не спросил моего мнения. Весь мой отдых (не считая того лета в Сиэтле, которое, в общем, отдыхом не было) заключался в нескольких посещениях Гонконга, повидать родных, и одной поездке в Орландо, когда мне было семь.

И все-таки, хоть я и чувствовала себя не на своем месте, мне льстило, что я вообще сижу за этим столом. Эти люди из другой жизни пригласили меня, позволили пить их шампанское, заказывать блюда из их дорогого меню. Я сидела тихо, наблюдая, как общаются между собой мои начальники, и наслаждаясь изумительным томленым ягненком с весенними овощами, которого в противном случае я бы никогда не отведала. Как всегда, я была актрисой второго плана, которой иногда перепадала реплика-другая.

– Сара.

Услышав свое имя, я распахнула глаза. Я была на диване, мы выпивали после ужина, и Хьюго махал мне рукой.

– Ты с нами?

Я покраснела от неловкости. Вид у троицы был веселый.

– Да, просто… наслаждаюсь обстановкой.

– Чудесно. Скажи-ка мне вот что: я слышал, у тебя чутье на подбор актеров. Просто из любопытства – как бы ты подбирала актеров для “Яростной”?

Я рывком вернулась в рабочий режим. Это правда: чтобы сэкономить денег на “Твердую холодную синеву”, я в одиночку занималась кастингом, сочиняла характеристики ролей, связывалась с агентствами, устраивала актерские пробы и, наконец, договаривалась с агентами. С другой стороны, я знала, что бюджет “Яростной” позволял нам нанять высококлассного кастинг-директора. Но я почувствовала, что вопрос Хьюго – это некая проверка.

Несмотря на пьяный дурман, я сумела соорудить убедительный ответ.

– Как вы сами сказали, эта роль – лакомый кусок для молодой актрисы, – начала я. – Поэтому нужен кто-то очень перспективный, кто-то, кто может стать новой большой звездой. Возможно, на роль ее отца нужно имя погромче. Эта роль на самом деле требует не больше недели съемок, поэтому можно было бы найти кого-нибудь хорошо известного – имя, которое поможет привлечь агентов по продажам и прокатчиков.

Хьюго и Сильвия кивнули, а Зандер прислушивался, не меняя скептического выражения лица.

– Еще можно было бы взять кого-нибудь узнаваемого на роль детектива, может быть, бывшую звезду боевиков. Это может понравиться тем зрителям, которых молодая актриса в главной роли отпугивает.

Хьюго медленно поаплодировал.

– Ты и в самом деле такая умница, какой тебя считают. Молодец, Сара. Налейте-ка этой барышне еще!

А ведь я всего лишь обратилась к здравому смыслу.

– Сара, – заговорила Сильвия. – Ты ведь уже начала составлять списки потенциальных исполнителей с фотографиями для фильма?

– Да, какие-то соображения есть.

– Дивно, – сказал Хьюго. – Поговорим о них завтра днем в офисе. Скажем, часа в три? А сейчас я предлагаю обо всем забыть и гульнуть покруче.

Как по команде, зазвенел звонок, и я увидела в дверях нашу официантку Меган. Она распустила волосы, и на ней был уже не черно-белый служебный наряд. С ней пришли еще две женщины и мужчина; все четверо – наверное, примерно моего возраста, хороши собой, стильно одетые, белые. Юноша показался мне особенно миловидным.

За ужином я видела, как Хьюго пошептал Меган на ухо и сунул ей что-то в руку. Теперь, в номере, она приблизилась к Хьюго, и ее тонкая рука с блестящим бежевым лаком на ногтях поместила нечто невидимое в его протянутую ладонь.

Наркотики, предположила я. Я почувствовала краткий, внезапный зуд предвкушения – это я-то, наркотиков почти никогда не употреблявшая. Возбуждение от этого беззакония как будто заострило в комнате углы.

Изменилась энергия в нашей группе. Внимание Хьюго и Зандера вдруг оказалось направлено только на этих трех женщин, а нас Сильвией уже от мебели не отличали. Я сместилась к окну и глазела на улицу, где самозабвенно бродили зачарованные этим знойным вечером прохожие.