Дело о полку Игореве - Хольм Ван Зайчик

В стену над головой Бага снова пару раз увесисто стукнуло.

«Ну точно, ножами кидаются. Нехорошо… »

Баг коротко, без замаха швырнул другую трубку через весь кабинет; трубка врезалась в развешанных в темноте сестриц, и они все вместе, с радостным и бодрым деревянным стуком, осыпались на пол; метнулись смутные тени-силуэты.

«Кажется, четверо, – определил Баг, снова прячась за тумбой стола. – Четверо и с разных сторон».

– Вэйтухай[38], выходи… – вдруг предложил приглушенный голос.

«Уже бегу, – ехидно подумал Баг, добыв еще пару трубок. – Вот только халат поглажу».

– Отдай книгу, – раздался замогильный, явно измененный голос с другой стороны.

«Ну точно! Тридцать три Яньло, да что ж в этой книге такое?!»

И Баг собрался было швырнуть очередную трубку с целью более точного определения расположения противника перед неожиданным на оного нападением, как вдруг увидел два поразительно знакомых зеленых глаза – на шкапу, в противуположной части кабинета; глаза горели во мраке, как два огромных светляка.

«Что он тут делает?! Я ж его в повозке оставил!» – взволновался Баг и тут же понял, что именно делает в кабинете соборного боярина ад-Дина рыжий кот с зелеными глазами: охотится. Пара жутких светляков некоторое время перемещалась, потом оба замерли, даже как-то сжались на мгновение, и тут – темная молния с душераздирающим мявом пала со шкапа вниз, и там, внизу, кто-то тонко заверещал в ужасе; к визгу примешивалось боевое шипение.

– Ой, уберите его! Уберите! – в полный голос тонко орали в темноте. На крик метнулись тени.

«Ага, сейчас!» – подумал Баг со злорадством.

– Уа-а-а-а-у-у-у-у… – кровожадно завывал в ответ Судья Ди, и слышен был треск терзаемой материи.

Если бы Баг не знал, какого размера кот издает эти звуки, он решил бы, что где-то недалеко всерьез воюет средних размеров рысь.

– И вам не стыдно, подданные? – спросил Баг, перепрыгивая стол и тем самым сразу оказываясь в гуще событий. – Вчетвером на одного маленького кота?

Не дожидаясь ответа, он изгнал из головы мысли и нанес серию ударов по двум ближайшим черным силуэтам. Довольно юрким, надо признать.

Глухо звякнул упавший на ковер очередной нож.

Раздался звон бьющегося стекла: кто-то, сбитый кулаком Бага с неправедного пути, угодил в шкап.

А тут и Баг получил чувствительный удар в левое плечо; по чудесному наитию он успел уклониться, иначе угодили бы в голову.

«Амитофо… »

Справа воздух рассек меч. Баг от души заехал пяткой в живот тому, кто метнулся навстречу слева, – метнувшийся отлетел к стенке, с которой немедленно осыпались последние многострадальные трубки. Что-то не было видно конца потасовке, и Баг сосредоточился, настраивая себя не на мимолетную стычку, а на серьезное деятельное мероприятие: получить рану от собственного меча представлялось совершенно несообразным.

Глаза уже совсем привыкли к темноте. Баг стоял лицом к лицу с высоким нападающим; тот недвижно застыл, выжидая и держа меч над головой в поднятых руках.

Время работало против Бага: уже начали шевелиться поверженные, и каждую минуту можно было ожидать нападения сзади; но тут высокий дернулся, вскрикнул, забыл про меч и нелепо запрыгал на одной ноге, отчаянно встряхивая другой: в эту другую мертвой хваткой с горловым урчанием впился всеми когтями и зубами Судья Ди.

– Ах ты вэйтухайский прихвостень! – выдохнул высокий, занося меч с явным намерением располовинить находящегося в боевом трансе кота, но Баг легко подпрыгнул, совершил изящный поворот в воздухе, и носок его кованого сапога вошел в соприкосновение с челюстью противника. Хрустнула кость, и высокий рухнул, как сноп.

Сзади раздался топот: противник спешно отступал в сторону балкона.

– Ди! Сторожи этого! – Баг подхватил с пола меч, ощупал рукоять: мой! – от души заехал в лоб лежащему – тот глухо охнул, и правильно, не зарься, скорпион, на фамильные мечи, – а потом метнулся к балкону.

Последний из убегающих обернулся, взмахнул рукой – звяк! – Баг легко отбил очередной метательный нож и, продолжая стремительное движение, ударом рукояти выбил черного на балкон, но не смог удержать полета лезвия меча: оно прошло наискось через грудь противника.

– Ып… – сказал тот и рухнул на перила.

«Намо Амитофо… »

Баг обернулся: оставшиеся двое проворно взбирались на близкую крышу по водосточной трубе. За спинами у них болтались мечи.

– Управление внешней охраны! – крикнул Баг. – Немедленно остановитесь!

Вотще – только еще быстрее руками-ногами заработали.

В кабинете утробно урчал Судья Ди.

Не остановятся, понял Баг, глядя на одетые в черное фигуры, и, сжав меч зубами, ухватился за трубу: крепкая труба, толстая, еще пятерых выдержит; стал карабкаться следом.

На крыше он оказался через несколько мгновений.

Перехватил меч в руку.

Черные фигуры громыхали кровельным железом в сторону Проспекта Всеобъемлющего Спокойствия, там старинные дома шли сплошной чередой, а многочисленные слуховые окна и выходы на чердаки давали столько возможностей улизнуть, что поимка, честно сказал себе Баг, сделалась бы сомнительной. Он стремглав кинулся следом.

Ветер пел в волосах. Баг уверенно нагонял бегущих.

– Управление внешней охраны! – еще раз гаркнул он им в спины. Исключительно для порядка. Подданным в черном, похоже, было глубоко плевать и на Управление в целом, и на ланчжуна Лобо в частности.

Один вдруг за что-то запнулся, полетел кувырком, а когда вскочил – Баг уже был рядом: стоял, держа меч лезвием вниз в правой руке. Второй обернулся.

Теперь, в льющемся снизу свете уличных фонарей, Баг ясно видел противников: одетые в черное с ног до головы, даже, если быть точным, до глаз – ибо лица человеконарушителей были закутаны черными платками, так что в узких прорезях лишь белки мерцали, – ночные незваные гости были людьми крепкого сложения, высокими и плечистыми. И не робкого десятка: один мгновенно выхватил меч и обрушил на Бага град ударов, слегка бестолковых, но мощных, а его приятель рванулся назад, на бегу тоже задирая руку к рукояти торчавшего из-за спины меча.

Баг легко парировал все удары первого, а когда тот по инерции проскочил мимо, несильным пинком свалил его и встретил второго.

Этот второй не стал бездумно кидаться, молотя мечом направо и налево, он был стремителен и быстр; он, переходя из стойки в стойку и легко играя клинком, попытался сблизиться с Багом, обманным выпадом желая поразить его в левый бок, но Баг отразил его атаку и, перекинув меч в левую руку, молниеносно рубанул нападающего по кисти. Отделенная от руки кисть, продолжая сжимать рукоять меча, упала, как сулящий райское наслаждение спелый кокос, меч лязгнул по кровле; нападающий отступил, глухо охнув и зажав изувеченную руку левой.

– Я же вас предупреждал, – укоризненно сказал Баг и развернулся к первому: тот, не меняя ошибочной тактики, вновь кинулся на него, рубя сплеча. Баг блокировал его удары и от души, с нешуточным раздражением заехал нападающему в подбородок.

И получил сильный удар в область почек: второй, хоть и лишенный правой кисти, продолжал наскакивать на Бага – безоружный на вооруженного мечом.

– Остановитесь, подданный… – хрипло посоветовал ему Баг, разворачиваясь. – Вы и так уже повреждены не в меру!

Но однорукий не внимал уговорам.

– Ивжо, мумун! – крикнул он, беспорядочно пинаясь. Баг еле успевал уворачиваться. – Инна![39]

«Да что же это!» – подумал Баг и с недоумением ударил его мечом плашмя по ноге; не в меру поврежденный упал на колени, и Баг стукнул его ребром ладони по шее.

Справа, гремя кровлей, гулко заворочался, поднимаясь, первый. Второй тоже шевельнулся.

«Железные они, что ли?» – ошеломленно подумал Баг. Обычно после такого удара рукояткой меча в челюсть или в шею человек лежит без сознания минимум несколько часов и еще седмицы две окончательно в себя приходит. А тут…

«Ничего не понимаю», – подумал Баг, в третий раз отражая бешеную атаку первого: казалось, все удары Бага на нем никак не сказались и сил у него совершенно не убыло. Баг даже отступил на пару шагов – таково было его удивление.

И высоко подпрыгнул: второй, несмотря на свои увечья, подполз, пачкая кровью крышу, к нему и попытался укусить за ногу.

– Ну вы даете… – пробормотал Баг и, увернувшись от безумного мечника, – делать нечего! – длинным круговым движением снес ему голову.

«Намо Амитофо… »

Тело, дергая конечностями, осело на крышу, а голова мячиком проскакала несколько шагов и остановилась – затылком к полю боя, закутанным лицом – в сторону Проспекта.

Увидев это, второй нападающий горестно взвизгнул, сохранившейся рукой выхватил из-за пазухи тонкий нож и с триумфальным криком «Себе чести, а князю – славы!» полоснул себя по горлу, а потом в конвульсиях опрокинулся навзничь.