Очень сложная задача - Альберт Байкалов

Покрытые густыми джунглями берега неожиданно резко раздвинулись. Они оказались в том месте, где в Джа впадала Бумба. Эта река несла свои воды из глубины территории Камеруна и брала свое начало где-то в центре этой страны, в двухстах километрах от Яунде. Сливаясь в этом месте, они превращались в Нгоко.

– Сбавь ход, – вдруг скомандовал Антон Полынцеву и вынул трубку спутникового телефона.

– Что случилось? – Сергей удивленно посмотрел на Филиппова.

– Я боюсь, что они нас обманули, – ответил Антон, набирая номер Родимова. – Катер достаточно хорошо описал мальчишка. Причем на нем одни белые. Надо на всякий случай организовать проверку и на этой реке силами группы Мишенева во взаимодействии с речной полицией.

– Не удалось парням побалдеть, – усмехнулся Дрон. – Они ведь только для виду рожи корчили и вздыхали по поводу возвращения на базу. Сами небось уже представляли, как после душа завалятся в чистую постель и выспятся.

– А ты бы на их месте радовался? – неожиданно спросил Иса.

Дрон растерялся. Догадавшись, что не только сморозил глупость, но и подпортил свой авторитет в глазах товарищей, он покрутил у виска пальцем:

– Извини, Иса, хотел пошутить, а не получилось.

Антон наконец связался с Родимовым. Вкратце доложив обстановку, высказал свои соображения по поводу ложного маневра террористов. После разговора с шефом вышел на связь с Мишеневым. Он уже связался с базой и ждал «вертушку». Новость об изменении планов встретил спокойно. К этому привыкли. По сути, именно из таких моментов и состояла рутинная работа спецназа. Отдав и получив указания, уже со спокойной душой группа Филиппова рванула вниз по течению Нгоко.

Подрагивая корпусом, захваченный бандитами катер настырно продвигался к цели. Если за ночь они прошли чуть больше тридцати километров, боясь напороться на мель или заплутать среди многочисленных проток, то за несколько часов светлого времени оставили за кормой почти сто. Мелкие суденышки, рыбацкие лодки старались проходить на предельной скорости. При этом все, кроме кормчего, опускались ниже бортов. Гнатенко очень боялся, что на их цвет кожи обратят внимание. Он не знал, чем это может закончиться, но не исключал преследование со стороны малочисленной пограничной службы той или иной страны. До сих пор он не имел понятия, как делится река между государствами, и поэтому старался держаться строго середины. Вдоль левого берега то и дело появлялись небольшие селения, рядом с которыми располагались пограничные вышки с тростниковыми навесами от дождя и солнца. Справа берег был менее воинственный. Однако заставил понервничать стального цвета быстроходный катер с двумя крупнокалиберными пулеметами, болтающийся у деревянного пирса, на котором было нагромождение каких-то бочек. Рядом прохаживался вооруженный автоматом человек в военной форме.

С утра возникла проблема. Обожравшись сырых овощей и доев остатки галет, которые поделили с пленниками, все мучились животами. Единственное на судне ведро с привязанной к дужке веревкой, стоящее между кучей маниока и небольшой рубкой, было теперь постоянно занято. Стыдливо отвернувшись, на него уже в который раз усаживалась и единственная на корабле дама. После всего парашу на некоторое время сбрасывали за борт, вымывая содержимое.

Не миновала сия кара и, казалось бы, привыкшего к тропикам Романенко. От частой беготни к импровизированному нужнику он стал злым и раздражительным.

Вновь проверив маршрут по карте и навигатору, Гном наконец решил искать место для остановки. Впереди, всего в нескольких километрах, был город Весо. Мимо него он собирался пройти ночью. Мало ли. Дальше полчаса по реке, и они практически у цели.

Однако ожидаемого душевного подъема и радости не было. Возможно, сыграла роль смерть Стаса. Не давали покоя и мысли о преследователях. Гном в душе хвалил себя за то, что не бросил на берегу трофейную лодку, а, оттащив ее подальше, заставил заложников стравить воздух и закидать ветками.

Наверняка, если преследование возобновилось, будут искать именно ее.

Гнатенко стоял у руля, всматриваясь в проплывающие справа и слева берега. Со стороны Камеруна были джунгли. Но много селений. Конголезский берег был практически безлюден, но там простирались поля кукурузы, какао.

После бессонной ночи, от постоянного ветра и сырости глаза воспалились. Между тем ни одной впадающей в Нгоко протоки, как назло, не было видно. Появились пригороды Весо. Неказистые дома из кирпича, покрытые традиционной соломой и тростником, постепенно сменились современными трех– и пятиэтажными зданиями из бетона. На дорогах появились машины и автобусы. Вокруг стали шнырять небольшие лодки и катера, выглядевшие более современно по сравнению с их корытом. Чертыхнувшись, Гном увеличил скорость до предела.

– Решил проскочить? – спросил пробравшийся к нему на четвереньках Романенко.

Его лицо осунулось и стало желтым.

– Где наша не пропадала?! – с деланой веселостью ответил Гном, налегая на руль.

Через несколько километров город закончился. Он облегченно вздохнул. Поменявшись местами с чеченцем, стал более подробно изучать карту. Они уже были совсем близко от того места, куда необходимо доставить заложников.

Неожиданный толчок и скрежет по дну заставил всех полететь на палубу. Угрожающе накренившись, катер замер. Двигатель, установленный на двух швеллерах, прикрученных к днищу, задергался и заглох.

– Что за чертовщина? – морщась от боли в ушибленном колене, поднялся Гном.

Зажимая рукой щеку, разорванную обо что-то острое, Ром удивленно озирался по сторонам.

– Кажется, на мель наскочили, – безрадостно объявил Хачубаров.

Держась за рычаг руля, он устоял на ногах.

Гном огляделся. До левого берега, к счастью, было ближе, чем до правого. Именно на него им предстояло высадиться через пару километров. Однако расстояние было приличным.

– Раздевайся, – он ткнул сидящего ближе всех к нему заложника. – Будешь искать брод.

– Я плавать не умею! – запротестовал тот.

Не размахиваясь, Гном ударил его ногой в грудь:

– И необязательно уметь. Здесь мелко!

Трясясь и озираясь по сторонам, уже не молодой мужчина стал снимать с себя превратившуюся в тряпье одежду.

– Разрешите мне? – послышался голос женщины. – Я хорошо умею плавать.

– Сиди, сука! – зло прошипел Гном.

Берег выглядел недружелюбно. Подступившие к самой воде кусты стояли плотной стеной, угрожающе нависнув над водой.

Раздевшись до трусов, мужчина собрался спускаться в воду. Брезгливо глядя на его рыхлое и белое тело, Хачубаров поморщился:

– Урод…

– Я, между прочим, уже седьмой десяток разменял, – уцепившись за борт руками и перебросив с него ноги, обиженно ответил тот и соскочил в казавшуюся желтой воду.

– Надо его веревкой привязать! – спохватился Лигачев.

– Ага, – хохотнул Ром. – За яйца!

Едва устояв на ногах, придерживаясь за край борта, Разгуляев медленно направился в сторону берега. Вода доставала ему почти до самой груди. Затаив дыхание, все следили за ним. На полпути между лодкой и берегом уровень воды уже опустился до пояса. Стало видно даже верхнюю часть трусов в красный горошек. Пройти оставалось не больше десятка полтора метров. Гном уже облегченно вздохнул, когда мужчина вновь стал быстро погружаться.

– Ничего страшного, – успокаивал Романенко, – там можно эту публику переправить веревками или на себе. Тем более не все же они не умеют плавать.

Никто не обратил внимания на медленно плывшую вдоль самого берега корягу. Следя, как Разгуляев преодолевает последние метры, затаили дыхание даже бандиты.

– Здесь гораздо мельче, – крикнул он. – Только дно очень илистое. Почти по колено трава.

– Не трава, а водоросли, – хмыкнул Ром.

– А у берега течение разве в обратном направлении? – неожиданно произнес Лигачев.

Все взоры устремились на бревно.

– Это крокодил! – ахнула, хватаясь за сердце, Галина Павлова.

С проворством дикой кошки она вскочила на ноги и, вмиг оказавшись рядом с Ромом, вцепилась ему ногтями в глаза. Взвизгнув словно поросенок, тот полетел на спину, рухнув на овощи. Никто не успел ничего сообразить, как в руках у женщины уже появился отобранный автомат. Не обращая внимания на растерявшихся террористов, она опустилась на одно колено, одновременно клацнув затвором. Еще секунда, и над водной гладью раздалась очередь. Фонтанчики брызг перечеркнули бревно, доскакав до самого берега. Еще одна очередь, и пули легли более кучно, в районе неровной спины рептилии. На воде появились хвост и лапа. Крокодил словно перепрыгнул какое-то подводное препятствие. Волна от его движения сбила Разгуляева с ног. Он почти с головой ушел под воду. Затем вынырнул и повернул обратно к катеру. Наглотавшись воды, он пытался кричать, но вместо этого из перекошенного рта вырывались только хрипы.