Полет змея. Магия Телемы XXI века. Мировоззрение, теория, практика - Олег Телемский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Инструментом уничтожения этого рабства Райх считал, прежде всего, психоанализ, однако не классический, а изрядно модернизированный. Исследуя Оргон, — так Райх называл сексуально-психическую энергию, — он обнаружил парадоксальный для науки факт: личная сексуальная энергия человека парадоксальным образом связана с универсальной космической энергией. Таким образом, Райх, на первых порах отрицавший любую форму мистицизма как невроз сексуального подавления, в итоге приходит к выводам, идентичным даосской и тантрической мистике.
Очевидно, что этот эволюционный скачок не мог остаться без внимания спецслужб. Оргонный аппарат, которым Райх мог даже вызывать дождь, был запрещен и разрушен, архивы исследований были уничтожены, а сам ученый брошен в тюрьму по невразумительному обвинению, где и умер в 1957 году от сердечного приступа.
Казалось, со смертью Райха его идеи обречены кануть в лету, тем более, что львиная доля архивов была уничтожена спецслужбами. Однако сексуальную революцию было уже не остановить, и уже после смерти Райха она была реализована в Америке и Европе на полную мощь. Принято считать, что сексуальная революция, в итоге, потерпела поражение, и всё вернулось на круги своя. Однако это, мягко говоря, преувеличение: достаточно сравнить этические установки начала и конца XX века. Взрыв 60-х, когда новое поколение экспериментировало с психоделиками и крайними сексуальными формами активности, действительно, постепенно сошел на нет, однако и возвращения к ретроградной морали не произошло — в конце концов, доминирующей этической парадигмой стало положение вещей, которое можно с определенной долей допущения назвать «сексуальным либерализмом».
Сексуальный либерализм предлагает гораздо более широкие границы допустимого, нежели пуританские настроения прошлых веков. Женщина, которая сама выбирает себе мужчин, строит свою жизнь и предпочитает сексуальное разнообразие, шокирует только самые низшие круги. Те установки, которые раньше были свойственны исключительно творческой элите, под воздействием сексуального просвещения всё больше входят в народ. Меру допустимого каждый устанавливает для себя сам, за исключением, конечно, криминальных крайностей (Впрочем справедливости ради следует сказать, что касается «криминальных крайностей», то здесь ханжества в законодательстве по-прежнему немало: запрет на проституцию в большинстве стран мира и даже Запада, запрет во многих штатах… орального секса (к счастью, народ этот запрет в гробу видал), узаконенная дискриминация секс-меньшинств в виде, хотя бы, запретов на однополые браки и т. д. и т. п., совершенно идиотские запреты на т. н. «распространение порнографии» и т. п.). Даже законы претерпели значительные изменения — почти во всех европейских странах, а также, например, в России и в большинстве штатов США из уголовного кодекса исчезла долгие годы позорившая современную цивилизацию статья, карающая за гомосексуализм.
Но следует заметить, что при всех своих достоинствах сексуальный либерализм имеет свои издержки. Прежде всего, это чисто механическое отношение к сексу, которое является компенсаторным по отношению к предыдущей, «чисто духовной» установке прошлого. Решением является синтез, основанный на совершенно иных принципах.
В свое время, на пике сексуальной революции, новое распространение получили некоторые восточные системы, такие как тантра или даосизм, которые соответствовали всем необходимым требованиям. К примеру, в тантрических ритуальных сексуальных практиках, в результате предварительной настройки, практикующие тантрический секс временно отождествляются с богами (универсальными архетипами) и получают сильнейший толчок к духовной трансформации.
Здесь мы видим принципиальную разницу между двумя парадигмами мышления. В общепринятой, западной системе, хотя и подвергшейся расшатыванию с пришествием сексуального либерализма, дух и плоть, а значит, духовная практика (молитва) и секс, являются противоположными началами, пребывающими в конфликте. В оккультной парадигме, напротив, сексуальность не противостоит духовности, но составляет с ней единое целое: посредством сексуального акта происходит единение с высшими принципами.
Вот что пишет на этот счет Алистер Кроули, о котором подробнее речь пойдет в следующей главе:
«Когда Вы пьете и танцуете и вызываете восхищение, Вы не "безнравственны", Вы не "рискуете вашей бессмертной душой"; Вы выполняете предписания нашей святой религии, которая предполагает только то, что Вы всегда должны расценивать ваши действия с этой точки зрения. Не принижайте себя, не разрушайте, не обедняйте ваше удовольствие, упуская высшую радость, пребывание в Мире, которое приносит понимание. Не обнимайте простую Мэриан или Мелузину; она — сама Нюит, специально созданная и воплощенная в человеческом обличии для того, чтобы вы получили бесконечную любовь, отведали вкус Эликсира Бессмертия даже на Земле. "Но экстаз будет твоим и радость земли: всегда во имя Мое! Во имя Мое!".
Она снова говорит: "Любовь есть закон, любовь, подчиненная воле". Держите незамутненным ваш самый высокий идеал; добивайтесь этого, не позволяя чему-либо остановить Вас или увести Вас с этого пути, даже когда звезда расчищает ненадежный и бесконечный путь славы, и все будет Любовью. Законом вашего существа становятся Свет, Жизнь, Любовь и Свобода. Все — мир, все — гармония и красота, все — радость».
Учение Алистера Кроули уникально тем, что, в отличие от тантры или даосизма, оно живыми корнями связано именно с европейской, доселе сокрытой оккультной традицией, и с распространением этической системы Кроули мы связываем основной вектор сексуальной эволюции.
Ибо дальнейший путь человечества должен вести именно к этой цели — сакрализации сексуальности. Однако этому пути, по вышеприведенным причинам, уже не подходит название «сексуальная революция», которая являлась, скорее, промежуточным этапом, разрушением с целью расчистки плацдарма. Для актуального процесса более подходящим определением, по аналогии, является «сексуальная эволюция», то есть постепенное проращивание новой этической парадигмы в отношении сексуальности. Если сексуальную революцию можно сравнить с взрывом ветхого дома, который, скорее, напоминает барак, то сексуальная эволюция подобна постройке на этом месте нового дома, который является одновременно домом, дворцом и храмом.
В том, что я говорю, в строгом смысле, нет ничего противоречащего человеческой природе. Большинство древних культур неразрывно связывали сексуальное и священное, и это не вызывало ни малейшего недоумения.
Только мрак христианства постарался низвести сексуальность до порока и грязи. Вспомним Ницше: «Эрот под воздействием христианства не умер, но выродился в порок».
Итак, финальной целью сексуальной эволюции является установление новой парадигмы, в которой сексуальное будет неразрывно связано с сакральным. Когда несколько лет назад я писал эту статью, то в ней, в этом самом месте, была следующая фраза «Если на данный культурный момент реализация этой задачи кажется невыполнимой утопией, то я хочу напомнить, что столь же «невыполнимым» мог казаться «реалистам» начала прошлого века переход к современным либеральным этическим установкам». Уже сейчас, после поражающего воображение массового успеха Книги Дэна Брауна «Код Да Винчи» и достаточно терпимой реакции большинства на те
