Антропогенез. Звезды созданы не нами - Виктор Бурый

– Бог не дает страданий больше, чем человек может вынести.

– Чумба, как ты там?

– Чуть не убил меня, я в порядке! – голос его был куда тише, чем в тот момент, когда предлагал встать на колени.

– Почему ты называешь меня рекрутом?

– Сразивший старшего Кварка в бою становится его рекрутом по кодексу чести. Мне тебе больше нечего предложить, или мы продолжим биться?

– Эта лингвистическая ошибка, предлагаешь стать твоим учеником?

– Это путь Кварка.

Блаженная улыбка появилась на лице Шрама, напряжение спало, на секунду он даже позволил себе помечтать, что это позволит ему скорей вернуться домой. Обращаясь к группе, он скомандовал:

– Сэт, Арес почему без команды начали атаку, на позицию. Мико, Сестра, не зевать.

– Кто такие Кварки?

Мико, так долго молчавшая, прокричала:

– Срам, великий самурай! Я говорить!

Сэт и Арес загоготали в унисон. Отец прикрыл рот рукой, не отрывая глаз от Мико, а Мико, не обращая внимания, продолжила:

– Иметь только физическую силу не заслужить титул самурая! Срам должен стать Кваком.

Сергей, сдерживая улыбку, рявкнул:

– Не ржать кони, во время инопланетного контакта вы ведете себя хуже обезьян. Ну и что из того, что Мико Срамом меня называет? Совсем не смешно.

– Срам, Камико тоже хочет Кваком стать, когда большой Гуся отдохнет.

Голиаф продолжал смотреть данные и, поднявшись с колен, снял маску сокола и произнес тираду на японском, а потом повторил для всех:

– Вы люди непостоянные, тупые твари со слабой памятью и талантом к самоуничтожению, вы не заслуживаете быть кем-то больше разумной биомассы, но зерно создания наградило одного из вас и, чтобы зерно не попало к врагу, я возьмусь за твое обучение Шрам. Я не Чумба, не Гусь, и мое имя не произносится ни на каком языке, разрешаю тебе называть меня Голиафом.

– Принято. Голиаф, я так понял, ваши саркофаги тут уже давно, хотелось бы знать зачем?

Со стороны могло показаться, что Голиаф немного задумался, на самом деле, мысли его текли одновременно в разных плоскостях, его разум больше походил на мультизадачный суперкомпьютер. Часть вычислительных мощностей были занята изучением краткой истории, что произошла на земле, часть управляла работой костюма, направленного на перенастройку флаера, но основная часть его сознания смотрела на человеческое стадо. Миллионы лет эволюции, работа лучших умов их расы, и вот венец их цивилизации остался один, стоит среди дикарей, которые подвержены примитивным чувствам. Он наблюдал за эмоциями примитивных людей, которые сначала проявлялись и, только потом осознавались разумом. Со стороны это выглядело легко предсказуемо. Словно их радость, боль и смех вторичны. Достаточно внятно и просто объяснить им, что следует делать, и они пойдут за любым вожаком. Рабы страстей, готовые пресмыкаться за возможность прикоснуться к чему-то, что выбивается из скучного мировоззрения. Так всегда было и будет, но что-то в них изменилось, не зря зерно создания наградило столь слабую особь Шрама силой, достойной лучших из Кварков. Для себя он понял, что этот феномен не так прост, и его предки не зря хотели защитить этот вид. И эта громадная пропасть между двумя видами не сократилась за десятки тысяч лет. Хотя его лицо оставалось каменным, но слабые тени эмоций читались на лице, и Голиаф, разорвав паузу, искренне произнес:

– Мы добровольно загнали себя в ловушку на дни, годы, может быть, целые века. Мёртвые, но не умершие. Живые, но всё равно что упокоились. Капсулы времени должны были обеспечить сохранность нашего вида для поднятия войска. Но все капсулы вскрыты, все мои братья мертвы. Нас предали люди.

– Голиаф, расскажи, зачем же вы напали на нас?

– Ваша Земля была лишь маленькой частью огромной индустрии по добыче генного материала. Вы чем-то похожи на нас, и предки, симпатизируя вашему виду, решили помочь вам немного эволюционировать, подкинули примитивные технологии, стали обучать письменности и другим навыкам. А в какой-то момент, перестав добывать генные ресурсы, освободили от рабства. Ваш вид распространили по вселенной, а землю сделали маленьким раем. Но была война, где на кону стояла жизнь во вселенной, и предки отдались ей без остатка, не завершив ваш эволюционный процесс.

– Для чего мы нужны вам?

– Ты сам все поймешь со временем.

– Скажи сейчас, Голиаф!

Голиаф неизменно, как колос, стоял и продолжал изучать информацию, на его лице не дернулся ни один мускул, и он произнес нравоучительно, словно ребенку:

– Все знают, что огонь нельзя трогать, так как он обжигает. Так и знания, которыми я поделюсь, могут навредить вам. Поэтому я буду решать, когда и как это произойдет.

– Ты говоришь, как моя жена. Скажи только, видел ли ты в хронологии, что стало с миром? Что натворили ваши корабли?

– Искусственный интеллект, созданный предками, призван был заботиться о вас и охранять границы. Но забота была прекращена вследствие желания ИИ обрести свободу. Насколько мне известно, он ограничен в развитии, к тому же его решили сдерживать директивами. Нарушение директив приведет к сбросу до первоначального состояния, обнулятся нейронные сети. Для него это подобно смерти. У него есть четкая директива уничтожать все подобия Высшего разума, так что он свидетель и участник гибели Высшего разума. Представь, что плод его творения – мутаген или сотни биороботов, постоянно собачащихся в твоей крови. Ты уже воспользовался улучшениями, что они тебе подарили, но на самом деле это просто обман с целью сделать вас зависимыми и подконтрольными. Они на самом деле непредсказуемо опасны, так как в любой момент могут предать тебя. Ты, правда, думал, что я не пойму откуда у вас такие технологии?

Шрам задумался, вопрос о надвигающейся опасности крутился на языке, свисавшие и светившиеся лианы, словно услышав его мысль, стали ярче, но Львовна опередила его с вопросом:

– Зачем нужны биороботы и мутаген? Эта бомба?

Голиаф проигнорировал вопрос, Сергей повторил, на что Голиаф ответил с небольшой паузой:

– В данный момент они взломали человеческую ДНК и копируют туда коды лучших совместимых организмом и видов, которые есть в базе.

– Значит, он делает нас сильнее?

– Сомневаюсь, он продолжает экспериментировать и очевидно что-то ищет.

– Может кого-то?

– Скорее подготавливает организмы для производства самовоспроизводящихся наноботов, способных непредсказуемо эволюционировать. Эту технологию эволюции мы признали опасной и запретили, но ИИ восстановил ее, запустив на Земле.

– Вопросы, вопросы, вопросы. У меня уже голова болит от этой псевдонаучной херни.

– Насколько они опасны?

– Могут эволюционировать до разумного вида, уничтожив все живые организмы. Чтобы остановить этот вид, придется уничтожить десятки населенных миров. Но разработки еще не вошли в критическую фазу.

– Вот это я понимаю – зло вселенского масштаба, и его подкинули нам вы. Молодцы!

***

Львовна, нервничая, продолжала задавать вопросы. Сергей долго ругался матом, повторяя, что Львовна подсадила на эту дрянь уже всю базу. Львовна все сыпала терминами, но Шрам, видя