Бабочки в жерновах - Людмила Астахова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну как, я искупил вину?
— Вполне, — смилостивилась Фрэн. — Но за её донельзя довольную физиономию останешься должен.
— Мы всего лишь съели по паре сардинок и выпили бутылку вина.
— Не оправдывайся! Она весь вечер ходила довольная, точно обожравшаяся сливками кошка.
— А ты уже нафантазировала невесть что, — обиженно вздохнул мужчина.
— Мерерид доведет до кипения ледяную статую, — пробурчала Фрэн и демонстративно отвернулась спиной. — О! Смотри, смотри! Кого это Лив повела?
Хил раздвинул траву, чтобы открыть себе лучший обзор.
— Хо-хо! У Лив сегодня богатый улов, — он обрадовано потер ладони.
Фрэн заторопилась близоруко оттянуть внешний уголок левого глаза, и до рези вглядывалась в пленников эмиссарши.
— Ты хочешь сказать, что красавчик в замшевой куртке — наш долгожданный гость?
— Ну-у-у… — без прежней жизнерадостности в голосе протянул Хил. — Не такой уж он и красавчик, как тебе показалось. Но ты права, это — он.
Рыжий Берт плелся позади всех, то и дело останавливаясь, чтобы подпортить эмиссарше триумф.
— Как бы Лив нам не испоганила всё веселье.
— Не переживай, — заверил любовницу Хил. — Лорд Эспит примет надлежащие меры. Главное, чтобы доктор нас не подвёл.
— Надо бы зайти к нему.
— Угу. Но сначала…
Мужчина игриво прикусил зубами мочку уха Фрэн, чтобы не дергалась, пока он дает волю рукам. И силы духа ей хватило на парочку недовольных хрюканий. А потом качнулось взад-вперед утреннее небо, и женщина окончательно потеряла счет времени. Столь бережно собираемые в горсточку, волшебные минутки высыпались из расслабленных пальцев, раскатились по траве. Не собрать их теперь нипочем.
— И ты готова действительно отказаться от всего этого? — тихо спросил Хил, когда они, дрожащие и оглушенные, лежали рядом.
— Нет, — вздохнула она, — Но я готова рискнуть.
А вот спрашивать: «А ты готов?» Фрэн не решилась. Ветеран двух войн отлично знал, что такое настоящий риск.
— Хорошо. Тогда пойдем к доктору Хамнету.
— Заодно посмотрим на улов дамы Тенар поближе, — оживилась Тэранс-младшая.
— Ты любопытная, как кошка.
— Муррр!
Она грациозно потянулась всем телом, заставив Хила снова пожалеть о том, что времени у них действительно осталось мало. Если Мерерид Тэранс примчится к Исилу и не застанет там Фрэн, будет скандал, причем скандал грандиозный, который может спугнуть не только гостя, но и половину Эспита. Она такая, она может.
Глава 5
Дагейр Исил Хамнет. Эспит
Как и большинство эспитцев, доктор Хамнет не мог похвастаться достатком. Даже совмещая врачебную практику с обязанностями аптекаря, ему приходилось экономить. Много ли заработаешь на истерии Мерерид Тэранс и мигренях Элисона Рэджиса? Сезонные простуды и периодическое похмелье не в счет. Островитяне жили на свежем воздухе, умеренно занимались физическим трудом, а потому хворали гораздо реже, чем обитатели городов, где смог, грязь и скопление микробов. Доктор, разменяв шестой десяток, и сам не жаловался на здоровье. Даже унаследованная от родителя подагра и та отступила перед скудностью лекарского бюджета, который не позволял Исилу злоупотреблять мясом и вином. В одном не мог отказать себе добрый эспитский доктор — в дорогих сигарах. Ради нескольких глотков ароматного дыма прирожденный жизнелюб добровольно обрекал себя на жизнь аскета. А вожделенные сигары попадали на Эспит с помощью Берта Балгайра.
— Нет, вы это видели? — возмущенно бухтел Исил, кивая на окно эмиссариата. — Ей давно пора выписать успокоительное.
Доктора можно понять — сигары были так близко, а их стерегла злющая Овчарка.
— Я заплатил Берту вперед, понимаешь, — пояснил доктор целиком и полностью разделяющему его скорбь Рэджису. — У меня нет сейчас лишней двадцатки на штраф! Эта с-с-су…эмиссарша доведет меня до инфаркта.
Высокий и поджарый, похожий на тренированного гончего пса, Исил Хамнет менее всего претендовал на роль жертвы, павшей от разрыва сердца.
— Поторгуйся с ней, — предложила умиротворенная Фрэн.
Она развлекала себя самым что ни есть женским способом — за неимением духов, нюхала ароматические масла.
— Лучше будет надавить на самого Берта. Клиенты не виноваты, что наш Бертик снова не угодил Скайре в постели.
— Хил! — возмутилась ведьма.
— Что? Плохо бабу свою ублажил, а мы должны платить лишнего? Вот еще!
— Ты мог бы выразиться как-нибудь деликатнее, что ли.
Армейская служба наложила на характер Рэджиса неизгладимый отпечаток.
— Деликатнее? Могу, — ветеран уже открыл рот, чтобы полнее, сочнее и ярче выразить свою мысль, но вовремя заметил, что через дорогу прямо в дом к доктору идут задержанные Лив мужчина и девушка. — О! Вот и познакомимся. Фрэн, оторвись от вонючек!
И прямо на глазах из угрюмого желчного солдафона превратился в радушного островитянина.
— А девочка ничего так, а? — подмигнул он Фрэн эдак игриво, о чем тут же пожалел.
— Мерерид натравлю, — процедила ведьма, продолжая радостно улыбаться уже входившим в приемную гостям.
Верэн. Эспит
Не сказать, чтобы Верэн Раинер впервые увидела настоящего дипломированного доктора. Из тех, что берут за прием столько, что дешевле помереть, похоронить и справить достойные поминки. В конце концов, она первой среди женского населения Озанна сделала себе прививку от скотьей язвы. Но мурранский лекарь такой волны смущения, как доктор Хамнет, у девушки не вызывал. Одно дело пожилой скучный толстячок в очках, а другое — моложавый стройный господин, которому лучики-морщины и густая седина в коротко стриженых волосах только добавляли импозантности.
«Что за остров такой? Тут все мужики, как на подбор! Всяк на свой лад хорош, конечно, но до чего же приятные и обходительные», — размышляла Верэн, переводя взгляд с доктора на его посетителя — светловолосого, слегка небритого господина средних лет в потертой серой куртке имперского пехотинца. У папаши Раинера такая же была, трофейная, снятая с мертвеца где-то в поле между Огастином и Сурри.
— Называйте меня Хил, — весело сказал бывший враг мурранской республики и сжал пальчики Верэн в ладони — сильной и теплой, покрытой твердокаменными мозолями.
— А меня — Фрэн.
Если бы змеи умели говорить, то у них был бы именно такой голос — тихий, шелестящий, струящийся, чуть прохладный, но таящий угрозу. Волосы темноглазой Фрэн извивались тугими кольцами, не сдерживаемые ни шляпкой, ни косынкой. А по губам змеилась улыбочка.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});