Медицина и сострадание. Советы тибетского ламы всем, кто заботиться о больных и умирающих людях - Чокьи Ринпоче

На самом деле совсем не обязательно постоянно беспокоиться о том, чтобы всё было хорошо и мы были счастливы. Можно расслабиться. Разумеется, стоит следить за тем, куда всё движется. Нельзя полностью игнорировать свои обязанности, но при этом не нужно становиться одержимым ими. Время от времени можно просто не напрягаться. Если бы для достижения целей нужно было обязательно непрестанно волноваться, тогда это имело бы смысл. Но это не так, и мы просто портим себе жизнь. Я не говорю, что не стоит обращать внимание на то, в каком направлении всё развивается. Просто не нужно слишком сильно переживать по этому поводу.

Если мы хотим открыть естественные и ненадуманные сострадание и мудрость, нам нужно понимать, что проявиться они могут только из спокойного состояния ума. Упражнения в том, чтобы становиться спокойными, можно назвать медитацией. Но на самом деле мы можем называть их как угодно. Чтобы полностью расслабиться, нужно покоиться вне мыслей, вне концепций, но при этом поддерживать осознанность. Такую осознанность можно называть «необусловленной таковостью». Покоясь в этом состоянии, мы обретаем подлинное расслабление. Тем не менее просто расслабиться и пребывать в спокойствии ещё не означает покоиться в необусловленной таковости. Когда мы сознательно пытаемся расслабиться и сохранять спокойствие, в этом всё равно присутствует самосознающее чувство пребывания в покое. У нас в уме ещё остаются такие идеи: «Я спокоен. Я отдыхаю. Я должен быть спокойным. Покой, покой, покой. Теперь я уже не спокоен. Я встал».

«Таковость» означает нашу основополагающую природу, нечто необусловленное, что присутствует в каждом из нас. Когда наше внимание занято двойственным мышлением, наша основополагающая природа омрачается, и результатом оказывается состояние ума, которое называют «омрачённая таковость». Но как только мы позволяем этой озабоченности хватанием за двойственность утихнуть и исчезнуть, состояние ума изменяется, и тогда оно называется «неомрачённая таковость».

Необусловленная таковость уже присутствует всё время – это природа каждого живого существа. Все проблемы возникают от незнания того, что это действительно так. Весьма вероятно, что время от времени мы оказываемся в нашей основополагающей природе, но, скорее всего, это весьма краткое переживание. Поскольку мы не привыкли к узнаванию своей природы, мы не можем осознать её такой, какая она есть. Узнавание своей основополагающей природы никак не связано с религиозностью, духовностью или навешиванием на себя ярлыка «буддист». Поскольку мы не привыкли узнавать свою основополагающую природу, то просто не способны поддерживать и увеличивать эти краткие периоды переживания собственной природы. В итоге у нас не получается понять, что действительно важно. Мы просто не обращаем внимания на наше основополагающее состояние и продолжаем заниматься своими делами. Мы не признаём жизненную важность того, что ею в самом деле обладает, а несущественным вещам уделяем слишком много внимания.

Наша основополагающая природа – чем бы она в действительности ни была – становится для нас очевидной в тот момент, когда мы позволяем исчезнуть состоянию ума, которое омрачает нашу истинную природу. Такое прямое переживание нашей основополагающей природы, даже если оно длится лишь мгновение, называется узнаванием естественного состояния. Это относится к каждому из нас. Терминами «карма», «омрачения», «мешающие эмоции» или «тревожащие эмоции» описываются состояния ума, в которых внимание приковано к цеплянию за двойственность. Все они исчезают, как только мы узнаём неомрачённую таковость. Всё, что остается в результате, – это глубокое сострадание и мудрость.

Есть много способов расслабиться и обрести спокойствие. Можно достичь притуплённого полусонного состояния, став похожим на медведя в спячке. Медведи находятся в спячке много месяцев подряд, но при этом их сознание выключено. Наилучший способ обрести спокойствие – в ясном присутствии ума. Чувство спокойствия должно быть связано с пробуждённым присутствием. Именно это лежит в основе терминов «пробуждённость, свободная от мыслей» и «самосущая пробуждённость», которые указывают на ясное состояние, не омрачённое цеплянием. Эти термины происходят из традиции тибетского буддизма, известной как дзогчен, – особой формы практики, представляющей собой непосредственное, прямое упражнение в узнавании естественного состояния.

Сострадание и любящая доброта дарят гармонию и благополучие как окружающим людям, так и нам самим. Сострадание – качество столь сильное, что всякий раз, когда в уме возникает глубокое сострадание, все негативные эмоции, присутствующие в этот момент, устраняются. Они просто отпадают. В то же самое время сострадание приносит большую пользу окружающим нам людям. Когда мы переживаем чистое и искреннее сострадание, в этот момент не остаётся места для соперничества и гнева. Они исчезают. Вы сами можете в этом убедиться.

Сострадание и любящая доброта дарят гармонию и благополучие как окружающим людям, так и нам самим. Сострадание – качество столь сильное, что всякий раз, когда в уме возникает глубокое сострадание, все негативные эмоции, присутствующие в этот момент, устраняются.

Скажем, мы ставим перед собой цель продвижения идеи мира во всём мире. Для этого необходимо, чтобы каждый житель этой планеты развил в себе любящую доброту и сострадание. Другого способа не существует. При этом мы не можем немедленно сделать их сострадательнее, поэтому нашей главной задачей становится развитие собственной любящей доброты и сострадания. Чистота сострадания зависит от нашей воли и мотивации. Делая добрые дела, не стоит надеться на похвалу или вознаграждение. Не стоит думать: «Я сделал доброе дело, так что в ответ на это со мной должны хорошо обращаться. И поскольку люди этого не делают, я вправе злиться. В следующий раз не стану даже пытаться проявлять доброту». Таких мыслей стоит избегать.

Как я уже говорил, словом «медитация» мы обозначаем различные уровни практики. Начальный уровень медитации требует определённых усилий. Мы удерживаем в уме объект, прилагаем усилия, сосредоточиваемся. Такой тип медитации успокаивает наши внутренние процессы, усмиряет нас. Наивысшую форму практики называют «великой медитацией немедитации». Такая практика не связана с определённой религией или философией. Она не была придумана Буддой. Это наше подлинное состояние – то, какой является наша природа с самого начала. Немедитация означает пребывание в необусловленной таковости. Это квинтэссенция спокойного состояния ума.

Практические советы

Глава 18

Лучшая помощь

Все мы знаем, что люди страдают. Ранее мы описали ситуации, которые вызывают страдания. Возникает очевидный вопрос: какими средствами можно уменьшить страдание или привести нас самих и окружающих к полному освобождению от страданий? Несмотря на то, что страдание как будто является неотъемлемым элементом нашей жизни, очевидно, что чем меньше мы цепляемся за происходящее, тем меньше страдания и боли испытываем. Способность отпускать помогает даже при физической боли. Когда мы отпускаем боль, она начинает утихать, не воспринимается столь остро. С другой стороны, даже слабая физическая боль может показаться невыносимой, если мы к ней не готовы. То же верно и в отношении эмоциональных стрессов.

Когда мы сталкиваемся с событием, которое считаем неприятным, мы обращаем на него всё своё внимание. Но если вскоре с нами случается что-то ещё более неприятное, мы сразу забываем о предыдущем инциденте – внезапно он уже не кажется столь важным. В этот момент цепляние за предыдущую ситуацию растворяется вместе с болью, которую она нам причиняла. Если бы мы могли полностью ослабить цеплянье ума, то преодолели бы любой тип страдания. Даже если мы не способны немедленно избавиться от страдания, то можем ослабить хватку, и тогда заметим, что страдание стало не столь интенсивным.

Люди болеют. Это может произойти как в молодости, так и в старости. Когда это случается с пожилым человеком, в какой-то момент может оказаться, что его болезнь смертельна и он умирает. Окружающие легче принимают такую смерть. Это происходит, возможно, потому, что человек достиг преклонного возраста и его смерть уже кажется естественной, или болезнь была настолько тяжёлой и долгой, что смерть приходит как избавление. Когда смерть наступает в преклонном возрасте, она уже не воспринимается как катастрофа. Кажется, что с ней связано меньше страданий.

Но нам стоит быть осторожными, когда мы думаем о смерти пожилых людей таким образом. Если мы считаем, что для пожилых болеть и умирать нормально, то можем начать думать: «Ну вот, он заболел. Надежды нет». Это может привести к безразличию. Из-за ощущения, что нет смысла лечить пожилого пациента, мы можем просто забыть о нём, в лучшем случае мы время от времени будем проверять, жив ли он ещё. Пожилой возраст становится отговоркой для того, чтобы не вкладывать много усилий в лечение такого пациента. Больно думать о том, как пожилые люди оказываются один на один с одиночеством и страхом, когда их жизнь подходит к концу.