Занимательная география - Элеонора Алова

И тут Дьяволу испортили настроение. На первом этаже его квартиры раздался телефонный звонок. Несмотря на то, что старику было за семьсот, он не брезговал благами цивилизации, и обустроил квартиру не только телефоном с определителем номера, но и плазменной панелью, новым компьютером и прочей бытовой техникой.

– Ян, – крикнул он, и в столовую вошел высокий молодой блондин в черной мантии.

Маг кивнул в сторону лестницы, и слуга понял, что от него хочет хозяин.

Это сейчас Яну было пятьсот восемь. Попал он к Дьяволу двадцатилетним студентом. Парень приехал в Прагу из деревни, поступил в Карлов университет на медицинский факультет и прекрасно там учился. Только денег студенту доставалось немного. Жить на что-то было нужно. Вот и пришлось ему снимать 'дурную' квартиру на Староместской площади. На первом слое говаривали, что жил там некогда доктор Фауст, что продал душу Дьяволу. Вот и боялись люди, что их тоже заберут, и не хотели снимать сие жилье. А бедному студенту – отрада найти крышу над головой в центре города за гроши. Невдомек было людям с первого слоя, что маг разборчив в выборе слуг, и кого попало на квартиру не приведет. И студентом Яном не заинтересовался, просто деньги у него брал, пока школяр не стал учиться магии по книгам Фауста и добиваться больших успехов. Ну, уж коли ты волшебник, то вход на второй слой тебе заказан. Дерзай! И студент рад стараться, получив в награду магическую силу, работу дворецким у самого могущественного мага в мире и тысячелетнюю жизнь.

В свои пятьсот с хвостиком слуга выглядел лет на тридцать (по меркам первого слоя), однако, взгляд этого 'молодого' человека был излишне мудр для мальчишки.

– Господин Дьявол, вам Фифочка звонит, – протараторил Ян, вбежав в столовую, а потом добавил, – это срочно.

– Блудная дочь! – выругался он, утирая губы салфеткой.

Можно считать, что день испорчен раз и навсегда.

Диалог с Фифой был недолог, но разозлившийся не на шутку отец велел ей как можно быстрее лететь домой, а не заниматься, как он выразился напоследок, клонированием европейских городов.

– Срочно карету, – крикнул Дьявол, стоя в гостиной, – едем в Град к Юлиусу.

Алина поднялась. Темное помещение с высоким потолком. Нет, даже с высоченным. Таких в России ни на первом, ни на втором слое она не видела. Тридцатиметровые своды угнетали. Готика. Доводилось ей смотреть на подобное в учебниках, но будучи запечатленными в фотографии, объемы не впечатляли. Витражи на окнах, словно живые картинки, переливались яркими красками в лучах предзакатного солнца. Памятные моменты чьей жизни изобразил мастер из тысяч разноцветных стекол, девушка догадывалась. На первом слое, скорее всего, там выложены библейские сюжеты, а тут… жизнеописание великого некроманта Венсесласа и могущественной волшебницы Лины. Не любила Алина средневековый стиль, но сейчас она с заинтересованно рассматривала большеголового беловолосого человека в темно-фиолетовом плаще и женщину в длинном красном платье. В руках у нее был изображен большой алый шар. Волшебница сразу поняла, что это самое распространенное заклинание всех времен и народов – файербол. На соседнем витраже женщина сидела у колыбели, человек в плаще стоял у нее за спиной, а над их головами летал рой маленьких желтых дракончиков с ладошку размером. При взгляде на третий витраж она вздрогнула, будто былое вернулось к ней. В профиль стоит невысокий человек в темно-фиолетовом, он пронзает длинной желтой пикой девушку, а ее партнер, или муж, как выяснила Алина по первым двум картинкам, воздал руки к небу.

Она видела этот витраж раньше. Всю свою сознательную жизнь. Эта картинка стала ее навязчивым сном, который приходил в дни тяжелых болезней, когда она лежала под капельницей в полубреду, и она видела его и накануне смерти родителей, и собственного ухода в другой мир. Алина, затаив дыхание, пристально вглядывалась в каждую стекляшку витража, и ей начало казаться, что картинка оживает уже не во сне, а наяву. Волшебница закрыла глаза и представила. Хотя ничего выдумывать и не нужно было: тот же зал, куда она выволокла Дэна по порталу. Напротив алтаря стоит человек в черном. Нет, в руках он не держит не пики, а кинжалы. Зато вокруг девушки – золотое сияние. И она пропадает. Позже исчезает и маг с серебристыми волосами, а чернец, вскинув голову, смеется так, как это делают злодеи в голливудских фильмах. И тоненький детский голосок вдруг шепнул Алине на ухо: 'Посмотри в ее лицо, и в его, и ты поймешь, ты вспомнишь'. Куда смотреть – если видение прошло. Волшебница стояла напротив обычного готического витража, а по щекам ее текли слезы.

Всему свое время – решила она. Коли сон постоянно приходит к ней, то настанет момент, когда воспоминание скажет: 'Я вернулось!'. А пока были другие заботы, например, Дэн.

Некромант лежал лицом вверх и тяжело дышал.

– Эй, где мы? – тряхнула его за плечи Алина, оглядываясь по сторонам, испугавшись, что в зале обитают призраки умерших священников или вампиры, жаждущие свежей крови.

Обстановка, кстати сказать, наводила именно на такие мысли. Маг приподнялся на локтях и огляделся.

Его любимого дракона забросило прямо на золотые трубы органа, и неугомонный писатель валялся там хвостом вверх, не собираясь приходить в сознание как минимум ближайшую четверть часа. Ну хоть одно 'пробуждение хозяина' этот ужасный поэт проспал, а то бы целую главу навалял на тему доброй волшебницы и спасенного мага.

– Это храм Святого Вита, или просто школа некромантии и алхимии.

Второе не заинтересовало Алину, зато про первое она нашлась, что ляпнуть:

– Витаса? В честь этого визжащего уже и соборы возводят?

– А, – махнул рукой Дэн, – этот ваш московский кастрат с жабрами и в подметки нашему Виту не годится. Молодой еще… да неопытный.

Девушка от такого заявления глаза вытаращила и, забыв о том, куда прибыла, о Фифе и даже об отрубленных руках злодейки, уселась рядом с некромантом и начала расспрашивать о предке (или тезке) Витаса. Он попытался отнекаться, но после десятой слезной просьбы настырной девицы ему пришлось рассказывать легенду.

Оказывается, в Праге некогда жил голосистый парень, который пел лучше всех на свете. И звали его Витом. Великий некромант Венсеслас велел построить зал, в котором творческая личность могла бы самовыражаться. Но когда зодчие соорудили половину замка, один из завистников утопил певца во Влтаве. Строительство приостановили. А через двести лет Вит вернулся. Вышел из вод речных и направился к своему недостроенному концертному залу. В то время замок отошел к алхимикам и некромантам.

Певец не обиделся на них. Тем более, его существование на втором слое разрешалось лишь в темное время суток. Так вот, безлунными ночами, как гласит легенда, Вит и помогал строителям завершить собор. Поэтому фасад школы некромантов и выполнен в другом стиле, потому что времена были уже другие.