Весь Эдгар Берроуз в одном томе - Эдгар Райс Берроуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прежде чем устроить привал, мы постояли немного, жадно вглядываясь в зелень листвы и с наслаждением вдыхая напоенный лесным ароматом воздух.
Мы повалили несколько невысоких деревьев и соорудили из них небольшую надежную хижину для защиты от зверей. Мы так обессилили, что не стали есть, а сразу же легли спать.
Не знаю, сколько мы проспали — во внешнем мире мог пройти за это время как один месяц, так и одно мгновение. Могу сказать лишь с уверенностью, что когда мы закончили строительство нашего убежища, некоторые ободранные ветки оказались присыпанными землей, а когда мы проснулись, они уже дали новые побеги. Так что, я думаю, мы проспали по меньшей мере месяц.
Как бы то ни было, проснувшись, я почувствовал, что голоден. Думаю, что и проснулся-то я от сосущей пустоты в желудке. Не прошло и десяти минут с момента пробуждения, как мне удалось подстрелить куропатку и дикого кабана. Перри к этому времени уже развел огонь, и мы с аппетитом поели. Насытившись, мы решили отправиться в путь немедленно. Мы предполагали, что следуя по течению ручья, рядом с которым расположились, рано или поздно нам удастся достичь той
большой реки, впадающей в Люрель-Аз, о которой мне говорил Джа.
Мы не ошиблись. Через несколько дней приятного путешествия — а какое путешествие не показалось бы приятным после перенесенных испытаний — нашим глазам предстала широкая река, величественно несущая свои воды в направлении моря, которое мы видели с заснеженных склонов Облачных Гор.
Еще через три перехода мы вышли к месту, откуда было видно, как могучая река сливается с морем. Вдали расположились три острова. Крайний слева остров Анорок — и был целью нашего путешествия.
На протяжении всего пути у нас не было недостатка в трудностях. Теперь мы столкнулись еще с одной — как добраться до Анорока? Нам была необходима лодка.
Надо сказать, что Перри — уникальная личность. Во всех жизненных ситуациях он следует аксиоме: если что-то когда-то было сделано одним человеком, то другой может это повторить.
Как-то раз, например, он взялся за изготовление пороха. Это произошло вскоре после нашего побега из Футры. Перри сказал, что поскольку один человек, смешивая различные вещества, случайно получил порох, то нет ничего невозможного в том, что другой человек (то есть Перри), знающий о порохе все, кроме того, как его делать, получит его еще раз.
Он долго возился, смешивая все, что попадалось под руку, и, в конце концов, получил порошок, по виду напоминающий порох. Перри просто раздувало от гордости и, ссыпав порошок в коробочку, он отправился к местным жителям и каждому встречному сообщал о своем открытии и о том, какой чудовищной силой он обладает. Он так перепугал своими россказнями туземцев, что вскоре, при виде его, они стали бросаться врассыпную.
Я долго наблюдал за этим спектаклем и, в конце концов, предложил провести эксперимент. Перри разложил костер, вытащил оттуда раскаленный уголек и ткнул им в горку своего порошка, насыпанного на безопасном расстоянии. Каково же было его удивление, когда уголек немедленно погас!
Мы повторили опыт несколько раз — с тем же результатом. Я понял, что Перри пытаясь создать порох, изобрел огнетушащее средство, которое, живи мы во внешнем мире, могло бы обогатить его.
Теперь Перри принялся за сооружение совершенного плав-средства. Я было предложил просто выдолбить сердцевину дерева и отправиться в путь на этом примитивном судне, но он с негодованием отверг мой план, сказав, что мы должны построить нечто, более соответствующее интеллекту цивилизованных людей.
— Мы должны потрясти туземцев своим превосходством, — объяснил он. — Не забывай, что ты — Император Пеллюсидара. А раз так, то ты не можешь появиться в водах иностранного государства на убогом корыте.
Я заметил, что если Императору не пристало путешествовать в каноэ, то еще менее пристало его премьеру собственноручно заниматься грязной работой.
Перри ничего не оставалось, как рассмеяться, но он крепко стоял на своем и сказал, что все премьеры всегда уделяли самое пристальное внимание строительству императорского флота. «А это и есть императорский флот Его Величества Дэвида I, Императора Объединенных королевств Пеллюсидара», завершил он.
Должен сказать, что мысль о моем величии мне всегда казалось довольно забавной, но все-таки моя императорская власть была вполне реальной во время моего недолгого правления. Двадцать племен вступило в союз, а их вожди поклялись в вечной дружбе и верности мне. Среди этих племен было много могущественных, воинственных народов. Их вождей мы произвели в короли, а земли, принадлежащие этим племенам, сделали королевствами.
Мы научили их пользоваться луками и мечами. Я обучил их военному делу, пользуясь знаниями, почерпнутыми из описаний военных кампаний Наполеона, фон Мольтке, Гранта и полководцев древности.
Были проведены границы между различными королевствами, и мы строго следили за тем, чтобы они не нарушались. Не раз и не два мы сталкивались с махарами и саготами и каждый раз одерживали победы. В общем, мы доказали наши права на Империю, и вскоре она была признана и за ее пределами. Но мой отъезд и предательство Худжи разрушили все.
Теперь я вернулся. Вернулся, чтобы восстановить величие и мощь первой Империи Пеллюсидара, и хотя меня разбирал смех при упоминании о моем императорском достоинстве, я, тем не менее, хорошо понимал, какой груз ответственности лежит на моих плечах.
Строительство «императорского флота» двигалось к концу. Корабль был великолепен, но у меня были определенные сомнения, касающиеся его мореходных качеств. Когда я сказал об этом Перри, он тактично заметил, что поскольку среди моих родственников не было судостроителей, то трудно ожидать, чтобы я хорошо разбирался в этом деле. После этого разговора я решил больше не вмешиваться.
Надо сказать, что Перри очень лихо справлялся с этой непростой работой, несмотря на примитивность наших инструментов. У нас
